Как зарегистрировать патент?
| 27 август 2020 |  |
|
|
 |
 |
|
|
|
||||||
|
|
|
||||||
| Пользователь: [login] | |
настройки |
карта сайта |
статистика |
|
||||||
|
||||||||
|
|
|
||||||
|
Глава 3. Очерк защиты изобретений в международных сношениях
04.04.2003
ГЛАВА IIIОчерк защиты изобретений в международных сношенияхI. Первые попытки. §61. Связь общих вопросов о защите изобретений с вопросами защиты международной. Соглашение 21 сентября 1842 г. § 62. Значение этого соглашения и его судьба в связи с историей антипатентной кампании. II. Подготовительные работы конвенции 1883 г. § 63. Периодизация. § 64. Конгрессы 1873 и 1878 гг. Отпадение унификационной тенденции. § 64а. Какими паллиативами мыслимо заменить унификацию? § 65. Конференция 1880 г. Право приоритета. § 66. Унификационная тенденция в работах конференции 1880 г. Конвенция 1883 г. Ее двойственность. Влияние французской доктрины на ее конструкцию. III. Борьба по поводу конвенции 20 марта 1883 г. § 67. Donzel и его аргументы. Отзывы торговых палат. § 68. Значение римской конференции 1886 г. § 69. Мадридская конференция 1890 г.: интерпретация слова exploiter. § 70. Мадридская конференция: право приоритета в связи с присоединением к союзу С. Штатов. § 71. Новый фактор в борьбе по поводу конвенции 1883 г.: Германия. Частная конференция 1896 г. § 72. Международный конгресс в Вене, 1897 г.: право приоритета, формальности. § 73. Конгресс 1897 г.: обязательная эксплуатация. § 74. Конгрессы в Лондоне 1898 г. и в Париже 1900 г. § 75. Брюссельская конференция 1897-1900 гг.: право приоритета, обязательная эксплуатация изобретений. IV. Анализ конвенции 20 марта 1883 г. § 76. Состав союза. § 77. Какие лица могут пользоваться преимущественными правами, гарантируемыми конвенцией: ст. 2 и 3. § 78. Отмена солидарности патентов: ст. 4 bis. § 79. Постановления о ввозе и обязательной эксплуатации изобретений (ст. 5), о временной защите экспонируемых на выставках изобретений (ст. 11) и о справочных центральных учреждениях (ст. 12). § 80. Приоритет (ст. 4). V.Россия и конвенция 20 марта 1883 г. § 81. Современное положение вопроса.
I§ 61. История международной зашиты изобретателей относится целиком к новейшему времени (вторая половина XIX века): явление это покажется нам вполне естественным, если мы вспомним, что и внутренне-государственная защита изобретательских прав началась не ранее конца XVII столетия (см. § 27). Первые проблески влияния, которое оказала на эволюцию изобретательского права идея именно международных сношений1, относятся к 40-м гг. истекшего (XIX) столетия. Нельзя не отметить притом, что эти первые проблески влияния являлись чисто отрицательными. Благодаря привлечению международного элемента объемы защиты были уменьшены. Опять-таки вполне естественное явление: чем больше развивается рынок данной страны, тем все больше распространяется желание урезать патентные монополии. Недаром многие авторы объясняют все возникновение описанной выше Antipatentbewegung (§§ 35-40) лишь косвенным влиянием усилившегося с проведением железных дорог международного оборота: патентные монополии оказались будто бы настолько стеснительными, что против них начали кампанию*. В чем же заключалось указанное отрицательное влияние идеи международных сношений на развитие патентного права? Оказывается, что защита изобретателей действительно была сильно ущерблена в середине XIX столетия именно в той части Европы, где прежде всего стал развиваться наиболее оживленный междугосударственный обмен товаров. Я разумею, конечно, немецкий Zollverein. Уже в 40-х гг. государства, входившие в его состав, убедились в существовании некоторого принципиального противоречия2 между основными принципами, на которых зиждилось их единение, - и фактом существования сепаратных немецких патентных законов. В самом деле, основная идея Zollverein'a состояла в уничтожении всяких препятствий для свободного обмена товаров между территориями отдельных его членов; выдача же патентов, простиравших свое действие на территорию только одного данного государства, как бы восстановляла старые внутренние заставы: частная монополия воссоздавала те помехи свободному развитию внутреннегерманской торговли, уничтожение коих стоило таких громадных усилий. Не мудрено поэтому, что почти на следующий день после основания Zollverein'a руководящие его члены стали изыскивать средства к уничтожению эвентуальных конфликтов. Первым и, так сказать, прови- 1 P. Esperson, La proprietà industriale' rapport! internazionali, Torino, 1899; E. Delhumeau, De la propriété industrielle au point de vue international, Poitiers, 1889 (Thèse); J. Beyssac, Les brevets d'invention en droit international privé, Bordeaux, 1888 (Thèse); A. Auger, De la protection internationale des inventions brevetées, des marques etc. Paris, 1882 (Thèse); L. Devaux, Les brevets d'invention au point de vue international, Paris, 1892 (Thèse); L. Milhaud, Les brevets d'invention dans les rapports internationaux, Paris, 1892 (Thèse). Объяснение явно неудовлетворительное, ибо оно не в состоянии показать, почему Antipatentbewegung окончилась в 70-х гг., несмотря на непрекращавшийся рост международных сношений. Ср. мое объяснение причин, вызвавших Antipatentbewegung - § 35. 2 Ammermüller, Ueber Patentgesetzgebung und das Bedürfhiss eines Patentgesetzes fllr den Zollverein, в Mohl's Zeitschrift, 1846, III, стр. 560 и сл. 188 зорным средством явилось заключение договора 21 сентября 1842 г.1, ратификованного в июне 1843 г. Согласно ст. III этого договора, стороны обязывались не выдавать таких патентов, коими гарантировалось бы изобретателю исключительное право: ввозить патентованный продукт (пункт а), продавать, распространять (Ь), или, наконец, употреблять его (с). Патенты могли, следовательно, запрещать лишь приготовление продукта на данной территории (Anfertigung oder Ausführung, ст. IV, 1) или употребление, в промышленном производстве, машин, орудий и способов фабрикации (ст. IV, 2). Основная тенденция всех этих постановлений явствует сама собой. Патентодержатель сохранял исключительное право изготовлять данный продукт на данной территории, - но ему не дозволялось каким бы то ни было образом восстановлять принцип внутренних таможенных границ: прямо ли запрещая ввоз или косвенно, преследуя тех, кто желал торговать ввезенными патентованными товарами. § 62. Соглашение 1842 г., очевидно, могло иметь лишь временной, паллиативный характер. Ибо оно хотя и достигало своей непосредственной цели, но очень дорогой ценой. Можно утверждать, что это соглашение совершенно обесценивало те патенты, которые продолжали выдаваться в отдельных государствах Zollverein'a. В самом деле, какой был смысл брать патент для Рейсс-Шлейтца, если конкурент мог рядом, в Рейсс-Грейтце, фабриковать для ввоза в Шлейтц тот же самый продукт? Некоторое, более или менее полное, обеспечение прав могло быть, правда, достигнуто испрашиванием патентов во всех государствах Zollverein'a: но это было сопряжено с величайшими трудностями* и с порядочными расходами. А между тем достаточно было почему-либо остаться без патента в одном единственном государстве Verein'a -для того чтобы совершенно лишить себя защиты: все контрафакторы получали неограниченное и ничем не стесняемое право фабриковать данное изобретение именно в этом государстве - и развозить фабрикаты по всей территории Союза. 1 Текст есть у Kleinschrod, Internationale Gesetzgebung etc., стр. 17-19. * Во многих из государств Zollverein'a не существовало никаких законов о порядке выдачи патентов. Некоторые авторы утверждают, что к 1877 г. в Германии имелось двадцать девять сепаратных законов о патентах. Эту легенду повторяют даже такие солидные писатели, как Bojanowski (Die Entwickelung etc., стр. 4) и Gareis (Das Patentgesetz etc., стр. 5). Насколько мне удалось установить, патентные законы были изданы лишь в пяти (!) государствах, а именно: Пруссия, 14 октября 1815 г.; Бавария, 11 сентября 1825 г. и 10 февраля 1842 г.; Саксония, 20 января 1853 г. (у Schmid, Gesetze etc., стр. 21, опечатка: 1843); Ганновер, 1 августа 1847 г., Вюртемберг, 5 августа 1836 г. В остальных немецких государствах никаких спецальных законов о патентах никогда издаваемо не было. Ср. Р. Schmid, Die Gesetze zum Schütze des gewerblichen Eigenthums, который все-таки перечисляет еще Кургессен, Баден, Гессен и Брауншвейг; см. стр. 50-54. 189 Соглашение 1842 г. могло бы иметь некоторое жизненное значение, если бы оно - в виде эквивалента за отнятое право исключительного ввоза - устраивало изобретателям какие-нибудь облегчения в процедуре выдачи патентов: например, если бы оно постановляло, что изобретатель, получивший патент в одном из государств Verein'a, пользуется в остальных льготными сроками или какими-нибудь льготными пошлинами. Но ничего подобного в соглашении 1842 г. не имелось. Наоборот, оно даже подчеркивало противоположную тенденцию. Статья V, например, гласила: «Выдача патента в одном из союзных государств ни в коем случае не должна быть рассматриваема как довод в пользу права патентодержателя получить привилегию и в других государствах". При таком враждебном отношении к изобретателям соглашение 1842 г. не могло дать плодотворных результатов: оно являлось чистым Zwangmittel'eм и должно было или уничтожить патенты, или само погибнуть в борьбе с ними. История остановилась, в конце концов, на втором решении. Но общественное правовоззрение, - раньше чем высказаться по вопросу о значении международного оборота для защиты изобретений и раньше чем окончательно стать на сторону изобретателей и против неограниченной свободы ввоза, - должно было разобраться, предварительно, в вопросе о самом существе патентного права. Справедливо ли защищать изобретателей? Нужны ли патенты? Нельзя ли заменить их чем-либо другим? Все эти вопросы, составляющие сущность изображенной выше (глава I, IV) Antipatentbewegung, должны были быть рассмотрены и решены раньше, чем можно было обсуждать контроверзу о ввозе. И только тогда, когда эти преюдициальные вопросы были решены в положительном смысле - только тогда и началась серьезная разработка международно-правовых контроверз. Этим объясняется, между прочим, почему оказались столь безрезультатными все те попытки решить вопрос о международной защите патентов, которые сделаны были до 70-х гг. Как ни талантливы были эти предложения [напр., у Моhl'я1, у Jäger'a2, у Weinlig'a3] - большая публика не могла на них откликнуться до тех пор, пока она не отдавала себе ясного отчета по более принципиальному вопросу: не лучше ли вовсе отменить все вообще патенты? В 1862 г. (24 июля) Сеймом была даже назначена особая комиссия, которая должна была разработать во- 1 R. v. MoM, Englische und belgische Patentgesetzgebung, в Krit. Zeit., XXV, стр. 150-151. 2 С. Fr. Jäger, Die Erfmdungspatente (Diss.), Tübingen, 1840, § 12. 3 A. Weinlig, Ueber Erfmdungspatente mit besonderer Rücksicht etc., в Arch, der polit. Oec., I, стр. 252 и сл. 190 прос о выдаче патентов на всю территорию Германии сразу1. Ни к каким результатам работы этой комиссии не привели, да и привести не могли. Решение же противопатентной контроверзы решило само собой и вопрос о невозможности сохранить принципы соглашения 1842 г.
II§ 63. В середине 70-х гг. противопатентное движение надо считать законченным. Как раз в этот момент начинается и серьезная разработка международно-правовых контроверз. Правда, еще в 1856 г. вице-председатель английского патентного бюро, Burnett Woodcrоft, объезжал европейские государства с целью добиться объединения патентных законов. В том же смысле сделано было в 1863 г. предложение и англичанином Paget, желавшим воспользоваться предположенным в то время пересмотром законов во Франции, Великобритании и Пруссии, для того чтобы сочинить их, по возможности, в одинаковом смысле2. Аналогичные намеки были, наконец, и у Mohl'я в его курсе полицейской науки3. Но все эти преждевременные попытки, так же как и соответствующие немецкие, не привели ни к какому положительному результату. Современная международная защита изобретателей может быть генетически возведена лишь к Венскому конгрессу 1873 г. И притом с 1873 г. и до наших дней история международной защиты проходит два резко разграниченных периода: первый (от 1873 г. до 20 марта 1883 г.) характеризуется широко выставленными сначала пожеланиями и затем постепенным сужением их объемов, по мере того, как надо было переходить от пожеланий к практике. Таким образом, 1883 г. есть мо- 1 Ср. v. Meyer, Corpus juris Confoederationis Germanicae, III Theil, стр. 430; Klostermam (Patentgesetz, стр. 105, пр. 1) указывает, как на результат работ этой комиссии, на брошюру F. Bitzer, Vorschlage für ein deutsches Patentgesetz, beantragt durch die von der hohen Bundesversammlung durch den Beschluss vom 24 Juli 1862 einberufene Kommission etc.; этой брошюры в королевской библиотеке я найти не мог. 2 F. Paget, Ueber eine internationale Assimilimng der Patentgesetze, перевод вышел в 1873 г., Berlin - Ср. A. Renouard, в Journal des Economistes, VII, «Examen du projet de loi, relatif aux brevets d'inventions", стр. 6: «Un jour viendra peut-être où les divers peuples mettront au rang de leurs préoccupations les plus nobles et les plus civilisatrices de sages efforts pour se régir, du moins en quelques matières, par une législation commune. Cette matière-ci est une de celles qui pourraient sans beaucoup de peine être soumises à un droit s'étendant uniformément sur plusieurs pays, à leur grand profit et honneur réciproques... " - Ср. его же, Du droit industriel dans ses rapports avec les principes du droit civil sur les personnes et les choses, Paris, 1860, стр. 407-408. 3 3 Aufl., II Band, Tübingen, 1866, стр. 335 - Ср. у Казанского, Международный союз для охраны промышленной собственности, стр. 21. - Ср. У. Ravizza e Guzzi, La prima Confer-enza internationale pella protezione délia propriété industrial, Milano, 1890, стр. 13, пр. 1. 191 мент наинизшего уровня, наименее широкой постановки вопроса. Второй период (с 20 марта 1883 г. по 14 декабря 1900 г.) характеризуется обратным движением: конвенция, заключенная в 1883 г., подвергается испытанию на практике - и добытые благополучные результаты начинают позволять ее сторонникам вводить, хотя и очень осторожно, улучшения и дополнения, указываемые самим опытом. Защита начинает опять расширяться. Дальнейшее изложение должно подтвердить правильность указанных выводов. § 64. На конгрессе 1873 г.1 вопрос был поставлен в смысле желательности: 1) чтобы государства заключили договор о единообразной регламентации патентного права (унификация всех патентных законов), и 2) чтобы государства допускали на заседания своих учреждений, ведающих выдачей патентов, представителей иностранных держав (!). После долгих и бестолковых дебатов о том, что именно желательно установить в таком унификационном общеевропейском законе, члены конгресса увидели невозможность прийти к какому-либо соглашению и решили остаться при формуле, которую они назвали "allumfassend", но которую мы без колебаний назовем бессильно-бессодержательной: "Ввиду замечаемого разнообразия патентных законов, желательно, чтобы отдельные правительства возможно скорее заключили международный договор о защите изобретений". Какой договор ? О какой защите? - так и осталось тайной. Конгресс 1878 г., с самого начала поставил себе задачей не создание общеевропейского патентного кодекса, а лишь формулирование2 "главнейших руководящих принципов", имеющих быть положенными в основание отдельных патентных законов. Суживая таким образом свою задачу, конгресс надеялся "облегчить" ее: это была тщетная надежда; трудность заключалась, конечно, в принципиальных вопросах, а не в деталях; поэтому если рассматривать работы этого конгресса и продолжавшей его труды "Постоянной Комиссии" как одно целое, то приходится констатировать тот факт, что конгресс понемногу отбрасывал, один за другим, все "принципы", пока в окончательной записке не осталось., всего двух1 (отмена солидарности и издание специальной патентной газеты в каждом государстве). 1 Berichte, 1873, стр. 223-244. 2 Congrès international de ta propriété industrielle, Paris, 1879, стр. 139. - Ср. Thirion, Compte rendu analytique du Congrès de 1878, в La propriété industrielle, littéraire et artistique, Dejey edit., Paris, 1880, № 1, стр. 14 и т.д. 3 Congrès 1878, стр. 712. На заседании "Комиссии" 19 сентября 1879 г. был принят длинный унификационный проект Bodenheimer'a (стр. 695 и 712-717). В докладе министру торговли от унификации почти ничего не осталось: Ibidem, стр. 721. - Ср. La propriété littéraire, J. Dejey edit., Paris, 1881, стр. 76 и сл. 192 И когда члены конгресса 1878 г. пришли к такому печальному результату, когда они поняли, что на эвентуальной конференции официальных представителей различных государств еще труднее будет прийти к соглашению по основным вопросам патентного права, чем на неофициальном конгрессе, тогда они с большим тактом переменили фронт. На такую перемену фронта должна была натолкнуть их самая жизнь. В самом деле, унификационная тенденция пришла, как я указал выше, из Zollverein'a. Но не нужно забывать, что эта тенденция, составлявшая conditio sine qua non защиты изобретений в Германии (см. § 62), представлялась для Европы как таковой в некоторой степени роскошью. Иметь патент в Рейсс-Шлейтце и не иметь патента в Рейсс-Грейтце - немыслимо. Но иметь защиту в Испании и не пользоваться ею в Норвегии представляется экономически вполне допустимым. Потребность в общеевропейской унификации оказывалась, следовательно, гораздо менее острой: можно было значительно улучшить положение изобретателей, довольствуясь гораздо более скромными средствами. На изыскание этих-то паллиативов и обратили свое внимание члены конгресса 1878 г. Им предстояло разобраться в вопросе: нельзя ли, не унифицируя патентных законов, прийти как-нибудь иначе на помощь изобретателям, берущим патенты в различных государствах? § 64а. Теоретически, мыслимо несколько видов паллиативов, могущих заменить пока что унификацию патентных законов. Эти паллиативы, естественным образом, должны быть направлены на доставление изобретателям возможности получать за границей без труда патенты на такие изобретения, которые уже привилегированы у них на родине. Располагая эти паллиативы в убывающем - по широте постановки вопроса - порядке, мы получим следующую схему. 1) Изобретатель, получивший патент на родине, заявляет, в каких иностранных государствах он желает пользоваться параллельной защитой; местные власти пересылают соответственным управлениям копии описаний и чертежей; документы эти публикуются за границей, а изобретателю высылаются патенты каждой соответствующей страны. Этот способ был предложен впервые бельгийцем Tillière'oм1. 2) Изобретатель может заявить свои прошения, описания и чертежи у дипломатических и консульских агентов тех государств, где он желает получить защиту2. Эта мера, конечно, уменьшила бы расходы, сопряженные с пересылкой прошений и подачей их через поверенных, 1 Annales de l'association internationale pour le progrès des sciences sociales, Bruxelles, 1864, стр. 750; E. s. Weinlig, Loc. cit., стр. 252. Этот способ аналогичен с централизованной по Мадридскому соглашению 1891 г. заявкой товарных знаков. 2 Rapport à Mr. le Ministre de l'Intérieur par la commission chargée de préparer un projet de loi concernant les brevets d'invention, Bruxelles (?) 1850 (?), ст. 7. 193 но практически она была бы мало осуществимой, так как главная трудность для иностранных изобретателей заключается не в самой подаче документов, а в переводе и в приспособлении их к меняющимся требованиям каждой данной администрации. Наконец, 3) изобретатель, получивший защиту на родине, пользуется правом приоритета за границей. Значение этого приоритета может быть изображено следующим образом: получив защиту на родине, изобретатель, обыкновенно, теряет некоторый промежуток времени на добавочные опыты или зондирование рынка, - раньше чем он решится сделать новые расходы на получение иностранных патентов; в этот промежуток времени, с одной стороны, изобретение может потерять свою новизну (об опытах будет напечатано в газетах или местное патентное учреждение опубликует представленное ему описание), а с другой - оно может быть заявлено за границей третьим лицом (добросовестным изобретателем или недобросовестным похитителем); для первого изобретателя, следовательно, является желательным, чтобы ему был гарантирован некоторый льготный срок для производства последующих заявок; этот срок и называется правом приоритета. В этом смысле еще Jobard1 предлагал гарантировать изобретателю, получившему патент на родине, исключительное право просить - в течение 12 месяцев - патенты в иностранных государствах. В том же смысле общество венских инженеров предлагало2 установить, что всякий патентодержатель, пока не истек срок его патента, имеет исключительное право просить защиты за границей (но на сроки не далее окончания его основного патента). Когда исполнительная комиссия конгресса 1878 г. мало-помалу убедилась в невозможности объединить разномастные законодательства, она, силою вещей, пришла к тому, что вотировала о желательности введения права приоритета3: 1 М. Jobard, Projet de loi sur les brevets d'invention etc., Bruxelles, 1848, ст. 3. 1 Congrès, 1878 г., прилож. № 9, III. 3 Ibidem, стр. 724 .- Ср. Coup d'oeil rétrospectif sur la propriété industrielle, в Ргорг. industr., I, стр. 9-11. - Ср. доклад Armengaud'jeune на конгрессе 1900 г.: Section I, question ГХ. Институт приоритета впервые предложен был в комиссии r. Barrault, в заседании 7 апреля 1879 г., Propriété littéraire etc., Dejey edit, Paris, 1880, стр. 92. Впрочем, о праве приоритета говорил, но без успеха, еще Armengaud jeune, на заседании 11 сентября 1878 г., Congres 1878, стр. 240. Для любителей могу дать следующие две справки: а) Кто первый предложил идею промышленного Союза"? Du/eux (Conférence de Rome, стр. 172) указывает на Romanelli; Казанский (Loc. cit, стр. 31) - Ha Bodenheimer'a; оба будто бы на конгрессе 1878 г. Между тем несомненно, что еще в 1873 г. W. Siemens ссылался на телеграфную унию как на предмет подражания (Erfindungsschutz etc., стр. XVI. - Ср. Ibidem, стр. 225, речь André), в) Кто первый выдумал институт приоритета! Lloyd Wise весьма точно формулировал его в 1875 г. на международном конгрессе юристов (?) в Гааге, в 1875 г. (ср. Протоколы конгресса 1878 г., стр. 560). Ср. W. Lloyd Wise, Assimilation of the Laws and practice of various nations in relation to protection of inventions. "It seems reasonable that when a patent has been applied for in one country, subsequent publication of the invention during a limited period, say twelve monthes, should not necessary prejudice the original applicant rights to patents in other countries. To this end in depositing his original application, the applicant should be required to specify the countries in respect of which he desires to retain the option of obtaining patents, und in respect of each such country, should be required with his original application to deposit a nominal registration fee, and an extra copy of his provisional specification for immediate transmission to the country to which the reservation applies. A notification of the reservation should be entered on the records of the country in which the original application is made; and a like notification should accompany every document concerning the invention, officialy remitted to each of the countries reserved, the applicant to be deemed to have abandoned his right to ask for a patent in a country so re-sezved, where not exorcized within the delay above provided", стр. 4. - Ср. Закон С. Штатов, 4 июля 1836 г., секция VIII: "But nothing in this act etc..". 194 "Подача прошения в одном из договаривающихся государств присваивает (est attributif de priorité d'enregistrement) право приоритета в остальных государствах, в течение .... месяцев". § 65. 4 ноября 1880 г., стараниями французского правительства созвана была официальная конференция, которая должна была оформить и закрепить результаты, добытые конгрессом 1878 г. и его исполнительной комиссией. Конференция эта1 имела 12 заседаний (с 4 по 20 ноября 1880 г.); она выработала* проект международной конвенции, в которой занимающие нас в данный момент вопросы были разрешены следующим образом. Предложенный для обсуждения конференции проект воспроизводил цитированное выше предложение исполнительной комиссии относительно права приоритета. При обсуждении, предложение это было признано недостаточно ясным. Бельгийский делегат, г. Demeur, указал в своей речи2, что право приоритета должно преследовать двоякую цель; с одной стороны, оно должно оберегать изобретателя от невыгодных последствий того разглашения, которое является необходимым и от его воли не зависящим следствием заявки на родине; с другой стороны - оно должно дать изобретателю некоторое привилегированное положение по отношению к более ранним заявителям (ср. § 64а). Поэтому, не возражая против предложенной статьи по существу, г. Demeur предлагал сделать к ней следующее редакционное дополнение: "Поэтому заявка, сделанная изобретателем в других государствах до истечения срока приоритета, не будет опорочиваема (invalidé) на основании фактов, происшедших во время срока приоритета, как-то, например: вследствие чужой заявки, вследствие опубликования изобретения или употребления его третьими лицами и т.д.". 1 Conference internationale pour la protection de la propriété industrielle, Paris, 1880,4°. Относительно внешней истории конференци 1880 г. см., напр., у Казанского, Ор. cit, стр. 33 или у Esperson, Op. cit, стр. 39. Русским делегатом был А. Небольсин. Loc. cit, стр. 50. 195 В приведенной цитате первый курсив (так в оригинале. - Примеч. ред.) относится, следовательно, к конкурентным заявкам, а второй - к иным видам разглашения. Предложение г. Demeur'а было принято в заседании 9 ноября. Таков был результат, достигнутый конференцией 1880 г. по вопросу об облегчении иностранным изобретателям заявки за границей. § 66. Но конференция 1880 г. недаром была детищем конгресса 1878г.: ее авторы имели в виду гораздо более широкие задачи, все еще находясь под влиянием унификационных идеалов. Поэтому статья о приоритете была дополнена постановлениями унификационного характера. Я указал выше, что "постоянная комиссия" указала в этом направлении две нормы: уничтожение солидарности разноместных патентов и издание в каждом государстве официальной патентной газеты (см. стр. 192-193). В проекте конвенции 1880 г. эти нормы восприняты не были, и их место заняли другие, еще более скромные постановления. Так, ст. 12 проекта предлагала договаривающимся сторонам "устроить специально-центральные учреждения для выдачи публике справок о патентах", что и без конвенции существовало, кажется, во всех договаривающихся странах. Статьей 11 стороны обязывались "гарантировать временную защиту изобретениям, фигурирующим на официальных или официально признанных международных выставках". Наконец, более важную, но практически узкого применения норму содержала ст. 5, гласившая: "Патентодержатель, ввозящий в то государство, где ему выдан патент, продукты, сфабрикованные в другом государстве Союза, не лишается за такие действия патента. Впрочем, патентодержатель остается подчиненным обязательству эксплуатировать свой патент в том государстве, куда он ввозит патентованные продукты". Статья эта имеет следующее значение и смысл. В числе договаривавшихся сторон фигурировала, как я указал выше, Франция; между тем французский закон 1844 г. содержал постановление, которому не было подобных в законах других договаривавшихся сторон и которое грозило нарушить систему взаимности, положенную в основание конвенции. А именно, ст. 32 этого закона грозила лишением патента всякому изобретателю, который ввез бы во Францию хотя один экземпляр патентованного продукта. Дабы восстановить равновесие между нормами права французского и соответствующими постановлениями других законодательств - пришлось именно создать цитированную выше пятую статью конвенции. Из сказанного следуют такие два положения: 1) Конвенция 1880 г. явилась конечным результатом неудавшихся унификационных стремлений; она находится в некотором несоответствии с тем движением, коего детищем она должна быть признаваема; основной ее принцип, право приоритета (ст. 4), был сочинен как паллиатив в тот момент, когда выяснилась неосуществимость идеи унификации. Поэтому постановления конвенции 1880 г. носят резко намеченный двойственный характер: с одной стороны, ст. 5, 11 и 12 содержат (крайне незначительную по своим практическим последствиям) попытку провести унификационные начала, а с другой - ст. 4 проводит принцип приоритета, исходящий из прямо противоположного начала неприкосновенности отдельных законодательств. По вопросу о патентах конвенция 1880 г. не объединена, следовательно, никаким единым принципом. 2) Конвенция 1880 г. создана была французской исполнительной комиссией, по почину французского правительства и вследствие предложения, исходившего от конгресса 1878 г., на котором явно доминировали также французы. Поэтому конвенция 1880 г. носит явный отпечаток специфико-французских идей патентного права. Я указал выше, что ст. 5 целиком создана была по поводу одного постановления французского закона и что, следовательно, она не имела решительно никакого значения для сношений остальных государств союза между собою. Я укажу ниже, что и конструкция права приоритета имела (практически) значение главным образом по отношению к французскому закону и к тем законам романских государств, которые составлены по его образцу. Для американского права, например, (и, отчасти, для русского) эта конструкция является бесполезной: я покажу ниже, почему (см. § 70). Поэтому конвенцию 1880 г. нужно рассматривать как ряд уступок, сделанных Францией остальным членам Союза. И это свойство ее объясняется лишь тем, что остальные (оставленные мной без рассмотрения) статьи той же конвенции, в свою очередь, заключают ряд уступок, сделанных контрагентами - Франции, по вопросам о защите товарных знаков. Таким образом, для правильной оценки значения конвенции 1880 г. нужно не упускать из виду и этой второй ее двойственности. Патентные ее постановления суть цена, которую заплатила Франция за право включить постановления о товарных знаках. Этой двойственностью определяется и вся дальнейшая судьба конвенции, к которой я теперь перехожу, отметив, предварительно, что окончательное подписание конвенции состоялось 20 марта 1883 г.1 и что в июле 1884 г. она вошла в силу. 1 Conférence internationale pour la protection de la propriété industrielle, Paris, 1883. Официальные протоколы. 797
III§ 67. Несколько месяцев спустя началась во Франции против конвенции ожесточенная кампания1. Главную причину возникновения и успеха этой кампании нужно видеть в происшедшей около этого времени перемене французской экономической политики, окончательно ставшей на сторону протекционизма2. Немаловажную роль играли также и личные отношения главного инициатора этой кампании, адвоката Donzеl'я - отношения, на которых не стоит здесь останавливаться. Сущность аргументов, на которых противники конвенции 1883 г. основывали свои возражения против нее, сводится к следующему: 1) Всякая международная конвенция, говорили они, должна основываться на идее взаимности; между тем в число членов Союза были приняты такие государства, которые совершенно не могут обеспечить французам взаимности уже по той причине, что у них нет патентных законов (Швейцария, Голландия, Сербия). Поэтому голландцы вольны будут подделывать у себя французские изобретения, а Франция станет им облегчать получение патентов и, следовательно, возможность преследовать уголовным путем контрафакторов3. Ввиду крайней разнообразности законов о промышленной собственности, существующих в различных государствах, начало взаимности могло бы быть-де сохранено лишь в том случае, если бы для каждой из трех областей (патенты, марки, промышленные рисунки) была составлена особая конвенция, к подписанию коей допускались бы лишь государства, действительно защищающие данный род произведений. А иначе получается, что постановления конвенции 1883 г., касающиеся товарных знаков и составленные в выгодном для Франции духе4, соединены с 1 Общую библиографию этого вопроса см. у L. Donzel, Commentaire de la convention internationale signée à Paris le 20 Mars 1883, Paris, sans date (1891?), crp. 146-149. - Ср. также у Казанского, Op. cit., стр. 37-39. В частности, надо отметить самую книгу ОопгеГя, и затем: M. Bozérian, La Convention internationale du 20 Mars 1883 pour, la protection de la propriété industrielle, Paris, 1885. L. Lyon-Caën et A. Cohen, De la Convention pour la protection de la propriété industrielle conclue le 20 Mars 1883 et des modifications urgentes à apporter à la loi du 5 Juillet 1844, Paris, sans date (1885?). Доклад Ernest Vallé, в Journal Officiel, Annexes, Chambres des députés, 1892, стр. 698-708. Анонимная статья в Propr. industrielle, VIII, № 6. - Ср. также статьи ОопгеГя в Journal des Procès en contrefaçon, II, стр. 3,19, 35, 51, 67, 83; III, стр. 17, 33,49,65, 81, ИЗ, 129 и т.д.; в Journal des Chambres de Commerce, 1885 и т.д. - A. Assi et Genes, La Convention du 20 Mars 1883 pour la protection de la propriété industrielle, в Revue de droit commercial, 1886, стр. 65-96. 2 Bulletin du Syndicat des ingénieurs-conseils etc., II, стр. 6-7. 3 Journal des Chambres de Commerce, 1885, стр. 394. 4 Journal des Chambres de Commerce, 1886, стр. 20. 198 крайне дурно составленными нормами патентными, и притом не представляется возможным принять одни и отказаться от других*. 2) Каждая из статей, касающихся патентного права, содержит грубое нарушение французских интересов. Так, постановление ст. 5, разрешающее ввозить патентованные продукты, целиком отменяет соответствующую статью закона 1844 г., благодетельно будто бы влиявшую на развитие французской промышленности. "Отныне американцы перестанут изготовлять швейные и земледельческие машины на французской территории, а станут покрывать спрос почти исключительно ввозом; французские же фабриканты будут по-прежнему останавливаемы на границе С. Штатов колоссальными пошлинами"1. Швейцарское производство часов, в свою очередь, убьет промышленность Безансонского округа, и т.д. Надеяться-де на второй абзац той же 5-й статьи, обязывающий иностранцев фабриковать на французской территории, раз им будет разрешен ввоз, - невозможно: фабрикация всегда может быть симулируема; бороться с злоупотреблениями этого рода почти невозможно2. 3) Статья 4 также нарушает серьезным образом интересы французской промышленности. По закону 1844 г. изобретения не могли быть привилегируемы, если они были известны хотя бы из заграничных заявок. Такое положение дел было очень выгодно для французской промышленности: большинство иностранных изобретений оказывалось во Франции непатентуемыми, французские же изобретатели пользовались за границей гораздо большей свободой получения патентов, так как иностранные законы относились к изобретениям более либерально. Следовательно, в конвенции 1883 г. Франция добровольно отказалась от очень выгодной конъюнктуры3. Но, кроме того, право приоритета и по самому существу своему является весьма опасным юридическим новшеством. До 1883 г. взявший патент был уверен, что право его будет охраняемо государством. Введение же иностранного приоритета внесло в дело защиты большую дозу неопределенности: заявитель патента в течение целых 6 месяцев находится под угрозой, что иностранец, на один день ранее его заявивший то же изобретение где-нибудь в Бразилии, явится во Францию и захватит в свою пользу данное изобретение. Есть и еще большие неудобства: начиная какую-нибудь новую фабрикацию, никто не может быть уверен, что через 6 месяцев не объявится бразильянец, имеющий право приоритета с такого числа, когда фабрикация еще не была начата, и, следова- * См. § 66, в конце! 1 Petit Journal, 10 августа 1885 г., статья Thomas Grimm, Défense du travail national. 2 Journal des Chambres de Commerce, 1886, стр. 20 и мн. др. 3 Ibidem, 1885, стр. 391. 199 тельно, могущий потребовать закрытия фабрики, прекращения производства и т.д.1 Одна из филиппик против конвенции 1883 г., сводя воедино приведенные выше аргументы, заканчивалась тяжким обвинением против французских делегатов на конференции 1880 г.: "Если они были одурачены иностранцами, то должны быть лишены занимаемых ими ныне должностей; если же они сознательно предали "pour des motifs inavouables" интересы своей родины - они должны быть примерно наказаны"2. От конвенции же следует немедленно отказаться: во всем ее тексте только и есть одна порядочная статья, а именно та, которая дозволяет контрагентам свободно выходить из числа членов Союза3. Встревоженное этой кампанией министерство торговли обратилось к торговым палатам с циркулярным запросом. Результаты оказались весьма невыгодными для конвенции 1883 г. 22 палаты высказались за полный и безусловный отказ от конвенции, 17 - за радикальное ее изменение и лишь 5 - за ее сохранение4. Таково было положение дела, когда была созвана конференция 1886 г. в Риме для пересмотра постановлений конвенции 20 марта 1883 г.5 § 68. Роль, которую играли французские делегаты на римской конференции 1886 г., нельзя не назвать двусмысленной. Председатель французского общества патентных агентов, Тhirion, в своей оценке этой роли высказался впоследствии следующим образом6: "Поручение, данное нашим делегатам, заключалось в том, чтобы, не доводя дела до полного разрыва, ввести в текст конвенции такие изменения, которые - смею утверждать - не только представляли отрицание основного принципа конвенции 1883 г., но, кроме того, находились в полном противоречии со взглядами, высказанными нашими же делегатами в 1880 году". Сущность дела заключалась в том, что делегатам было предписано ввести в текст ст. 5 конвенции такие поправки, которые могли бы дать удовлетворение требованиям торговых палат. Намечено было поэтому крайне ограничительное толкование слова "introduire" (ввозить) - для того, чтобы патентодержатели обязаны были возможно более расширять фабрикацию и сужать ввоз. При всем том, однако, делегатам пред- 1 Donzel, Commentaire etc., стр. 426. 2 Petit Journal, 10 августа 1885 г. 3 Journal des Chambres de Commerce, 1885, стр. 394. 4 Donzel, Commentaire, стр. 417. 5 Conférence internationale de l'Union pour la protection de la propriété industrielle, Rome, 1886. Официальные протоколы. - Ср. Esperson, Op. cit., глава III passim; У. Ravizza, La Conferenza internazionale dell'Unione pella protezione délia propriété industriale tenutasi in Romanel 1886, Milano, 1887; Казанский, Loc. cit, стр. 38-41. 6 Bulletin du Syndicat des ingénieurs-conseils, IV, стр. 2. 200 писано было поддерживать конвенцию в тех выгодных для Франции постановлениях ее, которые касались товарных знаков. В результате должна была получиться недостойная торговля: французы утверждали, что за нормы о знаках они дали слишком много уступок в статье о патентах, и просили "скидки". Самые заседания римской конференции носили бурный характер: они сплошь наполнены борьбою между французской делегацией, с одной стороны, и белго-испано-итальянской коалицией - с другой1. Временами борьба эта обострялась до того, что в протоколах есть намеки на "недипломатические" разговоры между испанским и французским делегатами2. На первом же заседании (1 мая 1886 г.) вопрос был поставлен ребром. Французская делегация предложила сделать следующего рода дополнение к ст. 5 конвенции3: "В государствах, в которых под эксплуатацией изобретения разумеется фабрикация оного в пределах территории, ввоз патентованных продуктов может быть ограничен некоторым количеством экземпляров, по усмотрению компетентного министра". Предложение это клонилось, следовательно, к тому, чтобы свести первый абзац ст. 5 до minimum'a практического значения: министр торговли ведь волен был бы разрешить "ввоз" всего 2-3 экземпляров. В виде оружия против французов итальянская делегация выставила не менее радикальное предложение4: "Второй абзац ст. 5 не лишает патентодержателя защиты в других государствах Союза, если он эксплуатирует свое изобретение на родине". То есть предполагалось ввести в конвенцию постановление еще более либеральное, чем то, против которого боролись французы. Последние соглашались дозволить ввоз нескольких экземпляров, а итальянцы предлагали не только разрешить полную свободу ввоза, но еще и снять с патентодержателей обязательство производить фабрикацию на территории каждого отдельного государства. Понятно, что подобное противоречие двух предложенных формул должно было внушить серьезные опасения за исход конференции. Поэтому на заседании 1 мая делегат Голландии, г. Snyder, прежде всего поставил "предварительный вопрос", указывая, что конвенция слишком молода, и поэтому может быть опасным подвергать ее коренному пересмотру через три г. после подписания. Это заявление было поддержано бельгийцами и итальянцами, заявившими, что они согласны лучше отказаться от своего предложения, чем допустить такой "пересмотр" конвенции, который мог бы привести к принятию французской формулы. 1 Для характеристики закулисной стороны этой борьбы см. Ibidem, IV, стр. 5-22. 2 Conférence, 1886, стр. 104. 3 Ibidem, стр. 91. 4 Ibidem, стр. 93. 201 После довольно длинных препирательств предложение г. Snyder'a было принято пятью голосами против четырех, - но было постановлено, в виде добавления, что можно будет предлагать введение в конвенцию статей "purement additionnels". В заседании 4 мая в виде такого "дополнительного" предложения была поставлена на обсуждение новая формулировка французского тезиса, гласившая1: "Каждое государство имеет право определить тот смысл, в котором его судьи будут интерпретировать слово exploiter". То есть побитые на основном своем предложении французы решили спасти хотя бы вторую свою позицию. Дело в том, что термин "exploiter", употребленный в ст. 5 конвенции 1883 г., имеет, до некоторой степени, двоякое значение: эксплуатировать изобретение значит, с одной стороны, фабриковать его, а с другой -продавать, предлагать на продажу и т.д. Следовательно, французские делегаты опасались, чтобы на территории Союза не установилось окончательно то толкование, которое несколько раз было высказано в печати в промежуток 1880-1886 гг. и которое клонилось к признанию достаточным эксплуатированием простой продажи (а не фабрикации) изобретения на территории данного государства. Последовавшее длинное обсуждение2 выяснило практическую ненужность французского предложения. Указано было, с одной стороны, что на практике в большинстве государств термин этот толковался именно в смысле фабрикации, а с другой - что какую бы узкость интерпретации ни ввело новое "добавление", оно все-таки не могло нарушить ясного смысла первого абзаца и заставить патентодержателей покрывать весь местный спрос лишь местной фабрикацией. Когда эта последняя оговорка была точно установлена председателем конференции, то к вотированию предложения не встретилось препятствий, и оно было принято 6 голосами против трех. Остальные работы членов конференции, съехавшихся со столь противоположными тенденциями, не могли оказаться плодотворными. Хотя конференция и собиралась в общем на 10 заседаний, однако все последующие ее дебаты носят характер какой-то безучастной апатии. Кое-как были вотированы 11 мая две дополнительные статьи к тексту конвенции 1883 г. (вторая не касалась патентов) и инструкция о применении различных постановлений конвенции. Во всех прениях заранее 1 Conférence, 1886, стр. 99. 2 Ibidem, стр. 99-108. 202 чувствовалась уверенность, что новые акты останутся не ратификован-ными. Закрывая заседания конференции, министр Grimaldi мог сказать1: "Наши труды не составят эпохи в деле развития международной защиты промышленной собственности. Но трудно было бы и ожидать новых успехов для идеи бескорыстной защиты прав иностранцев в такой момент, когда государственные хозяйства наши переживают тяжелый кризис, вызвавший возрождение идеи национальной исключительности. Однако нам удалось спасти конвенцию 1883 г. от производившихся на нее нападок. Она вышла победительницей из серьезного испытания". Акт 1886 г., имевший целью "засвидетельствовать, что конвенция вышла победительницей из серьезного испытания", конечно, не заслуживал практического применения. Он оставлен был нератификованным2. § 69. Неудача, постигшая работы римской конференции, вызвала необходимость устроить новое собрание для вторичного пересмотра предположенных изменений конвенции. По предложению испанского правительства делегаты собрались 2 апреля 1890 г. в Мадриде3. Работы мадридской конференции отличались гораздо более мирным характером, чем работы конференции римской. Центр тяжести всех дебатов был перенесен на вопрос о товарных знаках, причем по этому вопросу достигнуты были весьма ценные результаты4. Что же касается патентного права, единственно интересующего нас в этом месте, то обсуждение сконцентрировано было на двух вопросах*. Во-первых. Определение понятия "эксплуатация" было опять выдвинуто французами, причем они предложили вотировать без изменений то "добавление" к ст. 5 конвенции, которое уже было ранее принято римской конференцией (см. стр. 201). 1 Conférence, 1886, стр. 176. 2 В 1889 г. в Париже был собран третий конгресс промышленной собственности. Он был весьма неудачным и крайне малочисленным. Работы его не имеют никакого значения для истории разбираемых вопросов. Ср. Congrès international de la propriété indrstrielle. Procès-verbaux des séances, Paris, 1889. 3 Procès-verbaux de la Conférence de Madrid de 1890 de l'Union pour la protection de la propriété industrielle, suivis etc., Berne, sans date (1892?). - Cp. Esperson, Loc.cit, crp 98-129; Teodore Meriey de Iturralde, La Union intemacional para la proteccion de la propriedad industrial, Madrid, 1890; Казанский, Loc. cit., стр. 41-44. 4 Arrangement concernant l'enregistrement international des marques de fabrique ou de commerce. * Я оставляю в стороне мелкие постановления, не имеющие значения для эволюции основной идеи конвенции; эти постановления будут указаны ниже (см. §§ 76-79). 203 Противниками такого предложения выступили С. Штаты, незадолго перед тем вступившие в число членов Союза. Воспроизводя итальянскую формулу римской конференции (см. стр. 201), они предложили вотировать, что "патентодержатель, эксплуатирующий свое изобретение в одном из государств Союза, не может быть лишен патента за неэксплуатацию на территории других членов Союза"1. Мотивируя это предложение, американцы указывали, что они предпочли бы полное уничтожение всех обязательных эксплуатации, считая, что подобные вопросы лучше всего регулируются общеэкономическими законами спроса и предложения, но что, во всяком случае, они не считают возможным требовать от патентодержателя эксплуатации в каждом из государств Союза. При обсуждении этих двух предложений произошел следующий знаменательный инцидент. Г. Stuart Wortley, делегат Великобритании, со свойственной его единоплеменникам деловитой точностью обратился к французской делегации с просьбой дать ему официальную справку2, как будут толковать во Франции слово "exploiter", если предлагаемая поправка будет вотирована. Г. Niсоlas (Франция) отказался ответить на такой вопрос, заметив, что "предлагаемая поправка предложена от имени не Франции, а Италии (?)". Делегаты Великобритании ответом этим не удовлетворились и уже вдвоем (Wortley и Bergne) прецизировали свой вопрос в том смысле, что объявили желательным знать, "позволит ли предложенная поправка отдельным правительствам запретить ввоз патентованных продуктов, кроме одного экземпляра". В ответ на это г. Pelletier (Франция) заявил, что "хотя делегаты и не уполномочены давать подобного рода объяснения, однако они думают, что предлагаемая поправка повлечет разрешение ввозить некоторое количество моделей". Выслушав затем заявление датского делегата ("в тексте конвенции говорится-де не о моделях, а о патентованных предметах") и шведского уполномоченного ("поправка не разрешает правительствам установлять определенный maximum ввоза"), конференция вотировала поправку восемью голосами против пяти. 1 Conférence, 1890, стр. 20. 2 Ibidem, стр. 136. 3 F. Seeley, History of the international Union for the protection of industrial property including a discussion etc., Washington, 1897; Sautter, La convention internationale pour la protection de la propriété industrielle aux Etats-Unis, в Bulletin du syndicat etc., Vil стр. 23-26; Morel and Frey-Godet, The International Union for the protection of Industrial Property, Berne, 1893. - Cp. De Pass, On the International Convention for the Protection of Industrial Property, в Proceedings of the Chartered Institute etc., IV, стр. 124-133; A. WoodRenton, De la protection internationale des inventions en Angleterre, Journal Clunet, XX, стр. 94 и сл. - Ср. "Des modifications à apporter à l'art. 4 de la Convention", в Propr. Ind., XI, № 8. 204 § 70. Во-вторых. Присоединение С. Штатов к Союзу (март 1887 г.) выдвинуло на очередь совершенно новый вопрос', не подвергавшийся ранее обсуждению. Как я указывал выше, конвенция 1883 г. была сделана под исключительным влиянием французских идей о патентном праве. Поэтому, между прочим, ее постановления о праве приоритета (ст. 4) оказались совершенно бесполезными в С. Штатах. Американское законодательство исходит прежде всего из положения, что опубликование изобретения, совершенное не более как за два года до заявки, не уничтожает права изобретателя на получение патента. Поэтому статья 4 конвенции не могла быть - кроме редких исключений - полезна иностранцам в их сношениях с американским патентным бюро ввиду того, что внутреннее законодательство С. Штатов без всякой конвенции гарантировало им в четыре раза более длинный охранительный срок. Кроме того, и самое понятие права приоритета совершенно не укладывалось в систему американского патентного права. Не нужно забывать, что ст. 4 устанавливает лишь приоритет для подачи прошения: тот, кто подал прошение в Италии, имеет право заявить как бы тем же числом и во Франции и таким образом восторжествовать над тем, кто подал во Франции раньше его французской, но позже итальянской заявки*. Практическая важность такого приоритета подачи прошения объясняется тем, что во всех континентальных законодательствах право получить патент присваивается первому заявителю изобретения. В выбранном мной примере (см. последнее примеч.), следовательно, французский патент был бы выдан изобретателю А. потому, что он имел приоритет подачи прошения. Но все эти соображения совершенно не применимы в С. Штатах, где момент подачи не играет никакой роли; американцы выдают патент не первому заявителю, а первому изобретателю (см. кн. II, гл. 2). Следовательно, приоритет подачи (ст. 4) не имел в С. Штатах никакого практического значения, не устраняя споров о первенстве изобретения. Ввиду всего этого можно согласиться с теми американскими писателями, которые утверждали, что конвенция 1883 г. "having been framed exclusively upon european ideas, оказывалась бесполезной для иностранных изобретателей", ищущих защиты в С. Штатах. *Изобретатель А. заявил в Италии 1 мая, во Франции - 15 мая. Изобретатель В. заявил во Франции 10 мая. А. имеет приоритет во Франции с 1 мая и считает подавшим как бы раньше, чем В. Ср. ниже, § 80. 205 Но - что гораздо важнее - оказывается, что постановления ст. 4 конвенции были практически бесполезными и для американских изобретателей, ищущих защиты на континенте. Происходило это вследствие существования в С. Штатах предварительного рассмотрения, требующего значительных промежутков времени. Американцу, заявившему патент на родине, крайне невыгодно делать заявки за границей до окончания предварительного рассмотрения: 1) потому, что защита за границей имеет коммерческую ценность только в тех случаях, когда указанное рассмотрение на родине привело к выдаче патента, а не к отказу; и 2) потому, что, заявляя патент за границей до окончания рассмотрения на родине, американец рискует получить иностранный патент раньше американского*. Выжидая же конца предварительного рассмотрения, американец в большинстве случаев лишается возможности воспользоваться сроками ст. 4 ввиду того, что от заявки до окончания рассмотрения почти всегда проходит гораздо более 6 месяцев. Ввиду всех этих соображений американцы предложили изменить начальный момент для исчисления сроков приоритета, а именно признавать таковым не день подачи прошения (заявки), а день опубликования изобретения. Они мотивировали это предложение двояким образом1: 1) в странах, где нет предварительного рассмотрения, заявка и опубликование почти совпадают; поэтому естественно, что составители конвенции 1883 г. сочли эти два момента как бы за один; но, вникая глубже в их мысль, нельзя не увидеть, что они хотели обезопасить изобретателя от потери новизны, происходящей при заявке за границей (ст. 4, абзац второй); потеря же новизны, анализируя точно, происходит не в тот момент, когда изобретатель заявил изобретение (патентное учреждение может хранить таковое в тайне), а когда описание будет опубликовано; таким образом, логическое развитие основной идеи конвенции приводит именно к исчислению сроков приоритета со дня опубликования изобретения. 2) Вотирование подобной поправки могло бы "procurer quelques avantages à un people qui produit le plus d'inventeurs"; сделать же конвенцию 1883 г. не совсем бесполезной для американцев следует хотя бы в виде отплаты за ту необычайную либеральность, с которой законодательство С. Штатов относится к изобретателям иностранным. Предложение американской делегации оспаривали англичане и французы с двух разных исходных пунктов. Первые стали2 на строго формальную точку зрения и, указав, что английское законодательство незадолго перед тем было приведено в согласование с текстом конвенции и что "поправка" заставила бы английское правительство сызнова ломать установившиеся нормы, объявили невозможным для себя вотировать американское предложение. Вторые3 ссылались главным образом на ту неопределенность прав, которая создана была бы введением поправки: американское предварительное рассмотрение тянется иногда годами и, следовательно, иностранные изобретатели оставались бы в неизвестности в течение гораздо более длинных сроков, чем шесть месяцев. * Крайне невыгодная конъюнктура, ввиду постановлений о солидарности патентов. 1 Conférence, 1890, стр. 94. 2 Ibidem, стр. 95. 3 Ibidem, стр. 104 и 122. 206 Нейтральную позицию занял представитель международного бюро и швейцарского правительства, г. Henri Morel, который сделал согласительное предложение, клонившееся к тому, чтобы дозволить каждому государству самостоятельно определять исходный момент приоритета. Следовательно, в случае принятия этой поправки приоритет мог бы исчисляться для изобретателей различных стран - различно: для американцев - со дня опубликования, для французов - со дня заявки на родине*, и т.д. Наконец, бельгийская делегация предложила разрешить спор еще проще, удлинив вообще сроки приоритета и доведя его для патентов до одного года1. После длинных дебатов решено было поставить на голосование одну лишь поправку Моrel'я. Большинством восьми голосов против пяти она была отвергнута2. Так как конференция 1890 г. не имела дипломатического характера, а представляла из себя лишь предварительное совещание специалистов по патентным вопросам, то на следующий год, 14 апреля 1891 г., созвана была в Мадриде официальная конференция делегатов, снабженных полномочиями для подписания выработанных протоколов. По занимающему нас вопросу на конференции 1891 г. нужно отметить заявление итальянского делегата Maffei, отказавшегося3 подписать протокол, пока из него не будет вычеркнута статья об интерпретации слова "exploiter". Английский делегат отказался подписать тот же протокол, но без объяснения причин4. Таким образом, французская поправка привела опять к невозможности ратификовать дополнительный * Несколько раз было высказано мнение, что подобная система создала бы необычайно привилегированное положение для американдев, которые стали бы пользоваться приоритетом в течение всего предварительного рассмотрения, плюс 6 месяцев. Не говоря уже о том, что Н. Morel'я, одного из лучших знатоков разбираемого вопроса во всем мире, невозможно a priori заподозрить в способности сделать такую грубую ошибку, я думаю, что указанное опасение вообще основано на недоразумении. Предположим, что заявка в С. Штатах совершена была 1 февраля 1896 г., а опубликование - 1 марта 1900 г. Принятие поправки Моrel'я или даже основной американской не удлинило бы срока приоритета для данного изобретения до 4 лет и семи месяцев. Длительность приоритета осталась бы в шесть месяцев (или семь). Практически: если бы постороннее опубликование было сделано 28 февраля 1900 г., т.е. до начала приоритета по американскому счету, то изобретатель вовсе бы лишился зашиты. Приведенное возражение исходит из предположения, что приоритет покрывает и срок до его начала. Ошибка. (Ср. наивные замечания в Transactions of the Chartered Institute of Patent Agents, IV, стр. 278; верно у G. Maillard, Jahrbuch I, стр. 175.) 1 Conférence, 1890, стр. 104. 2 Conférence, 1890, стр. 123. - Ср. оригинальное предложение помочь горю "своими средствами", в Lettre des Etats-Unis, A. Pollock'a, в Propr. Ind., VII, стр. 20. 3 Conférence, 1890, стр. 182. 4 Ibidem, стр. 183. 207 протокол1, два главных постановления коего были мной анализированы в настоящем параграфе. § 71. Дальнейшая история конвенции 1883 г. может быть излагаема только с точки зрения того влияния на ее эволюцию, которое оказал новый фактор, появляющийся на сцене немного позже Мадридской конференции. Этим новым фактором явилась Германия. В момент основания Союза немецкое правительство отнеслось к новой идее весьма отрицательно. Если читатель вспомнит, при каких условиях собиралась конференция 1880 г., то он поймет, почему Германия должна была принять такую позицию. Только за три г. перед тем удалось издать - после чрезвычайно долгих и упорных усилий - общеимперский закон о патентах. Конференция же 1880 г. собиралась под знаменем, завещанным ей конгрессом 1878 г. и имевшим в качестве девиза идею унификации законов. Невозможно было и требовать поэтому, чтобы Германия согласилась, не испробовав своего закона на практике, опять пуститься в треволнения новой переработки его. Все эти соображения и были изложены в категорическом письме князя Hоhenlohе, датированном 12 июля 1880 г.2 Но, как известно, конференция 1880 г. и конвенция 1883 г. достигли более чем незначительных результатов в деле унификации (см. § 66). Таким образом, указанное выше препятствие устранялось само собой. Между тем самоисключение Германии из числа членов Союза быстро стало создавать ей массу неудобств. С одной стороны, невозможность пользоваться правом приоритета и ввозить во Францию патентованные продукты, не подвергаясь лишению защиты*, а с другой стороны, неудовлетворительность охраны немецких товарных знаков за границей стали скоро вызывать ропот у заинтересованных лиц3. 1 Propriété Ind., VIII, стр. 87. По странной иронии судеб в числе отказавшихся ратифицировать была и Франция! Ср. Ibid., стр. 57 и Bull, du syndic., XIII, стр. 32. Французская палата вообще неоднократно поступала весьма странным образом в вопросах ратификации международных договоров. 2 Conférence, 1880, стр. 148. - Ср. К. Klostermann, "Ueber die Möglichkeit und die Bedingungen eines internationalen Schutzes für die geistigen Schöpfungen auf dem Gebiete der Industrie", в Patentblatt, 1879, стр. 433-440; ср. Jahrb, ftlr Nationolöcon & Stat. etc., 1879, стр. 194 и сл. О втором проекте французской комиссии см. у С. Pieper, Gewerbe- und Industrieschutz, стр. 71-78. - Ср. L Nolle, Die Reform, etc., стр. 26-27. * Хотя бы для рекламы, через коммивояжеров! 3 Несколько манифестаций в пользу присоединения Германии к Союзу: Journal Clunet, XII, стр. 474; Propr. Ind., I, стр. 8; также у L. Nolle, Die Reform etc., стр. 26; Deutscher Handelstag, 1885 г. - Ср. также E. Pouillel, Deutschland und die Union zum Schütze des geistigen Eigenthums", в Gew. Recht, I, стр. 5-7; Gew. Rechtsschutz, 1897, стр. 347 и 357; С. Fehlen, Rapport sur la situation de l'Allemagne au point de vue de l'adhésion à l'Union pour la protection de la propriété industrielle, в Annuaire, 11, стр. 27; С. Pieper, "Das erreichte und das erreichbare in Sachen der internationalen Vertrage zum Schütze des geweblichen Eigenthums", в Zeit, für den gew. Rechtsschutz, III, стр. 24-30 и 49-60; С. Pieper, Sind die Industrie-Gesetze verbessert? Nach den etc., Berlin, 1891, стр. 10-14; С. Pieper und P. Schmid, Geschichte der internationalen Union etc., Berlin, 1893 (?). Манифестации против присоединения: O. Dambach, в Holtz. Handbuch, III, стр. 600; L. Nolle, Ibidem, стр. 140-143; "Avantages et inconvénients de la Convention, d'après une pétition présentée au Chancelier de l'Empire allemand", в Propr. Ind., XII, n" 3. - Ср. Ibidem, I, стр. 55. 208 Для того, чтобы создать возможность более энергичного воздействия на правительство, 12 октября 1896 г. созвана была в Берлине конференция заинтересованных лиц и обществ, главной темой для дебатов которой и послужил вопрос о присоединении Германии (и Австрии) к Союзу 1883 г.1 Два чрезвычайно подробных доклада были представлены по данному вопросу Fehlert'oм и Dr. Deutsсh'ом 2 (первая работа много короче, но гораздо основательнее). После непродолжительных дебатов конференция вотировала значительным большинством голосов, что присоединение Германии и Австрии к Союзу желательно, но п о д условием введения в текст конвенции 1883 г. некоторых изменений3. Особенно важное значение имеет, кроме того, вотированное 13 октября пожелание, чтобы приведение первой резолюции в действие было поручено особому, имеющему быть созданным, международному обществу, наподобие Association internationale pour la protection de la propriété littéraire. Почин принадлежал Dr. Osterrieth' y 4. Дальнейшая судьба разбираемого вопроса тесно связана с историей именно указанной ассоциации, созданной почти исключительно стараниями Osterrieth'a. В короткое время ассоциация, принявшая название Association internationale pour la protection de la propriété industrielle, объединила значительное количество членов (около 700) и устроила четыре международных конгресса5 (Вена - 1897, Лондон -1898, Цюрих - 1899 и Париж - 1900). Так как мне удалось участвовать в трех из этих конгрессов, то я могу излагать дальнейшее по личным воспоминаниям. § 72. Конгресс 1897 г.6 был многолюдным и довольно бестолковым сборищем; ввиду того, что составление сводного доклада по всем вопросам было поручено адвокату G. Maillard'y, одному из помощ- 1 A. Oslerrielh und J. Wechsler, Berichte und Verhandlungen der deutschoesterreichischen Gewerbeschutz-Conferenz etc., Berlin, 1896. 2 Ibidem, стр. 8-27 и 28-62. 3 Ibidem, стр. 67. 'ibidem, стр. 71. 5 Die Internationale Vereinigung für gewerblichen Rechtsschutz. Ihre Geschichte & ihre Arbeiten, Berlin, 1900. 6 Jahrbuch der internationalen Vereinigung für gewerblichen Rechtsschutz, Erster Jahrgang, Berlin, 1897. Ср. мою заметку в Журнале Юридического Общества, 1898, № 7. 209 ников знаменитого E. Pouillet, конгресс получил ярко выраженный характер утомительного однообразия: все прения сводились к диалогу между Maillard'oм и ораторами, диалогу тем более бесполезному, что оппоненты говорили в большинстве случаев на непонятных для французов языках, а французы вотировали, как один человек, "по Pouillet". Ввиду такого характера конгресса некоторые из видных немецких представителей (С. Pieper) уехали из Вены до конца заседаний. Ценность работ конгресса 1897 г. заключается, таким образом, отнюдь не в вотированных постановлениях, а в тех докладах, которые были в числе 36 представлены членами ассоциации и, в большинстве случаев, не были вовремя розданы конгрессистам ("типография опоздала"). Можно считать, что члены ассоциации вотировали на основании полного знакомства с этими докладами лишь в следующем году, в Лондоне. Я указал выше, что Берлинская конференция 1896 г. вотировала резолюцию о желательности присоединения Германии и Австрии к Союзу 1883 г., под условием внесения в текст конвенции некоторых поправок. Конгресс 1897 г. и поставил себе первой задачей выяснить, в чем должны заключаться такие поправки. Силой вещей эти поправки намечались, очевидно, в тех же областях, с которыми мы имели дело при изложении работ двух официальных конференций, 1886 и 1890 гг.. Вопрос эксплуатации и вопрос исчисления сроков приоритета остались по-прежнему двумя главными моментами дебатов. Однако нельзя не отметить, что только вопрос о приоритете был поставлен приблизительно в прежней модуляции, - контроверза же об эксплуатации подверглась коренному изменению. Вплоть до 1891 г. ст. 5 конвенции составляла предмет нападок французских делегаций, желавших сузить ее значение; все предложения расширить ее (это явствует из предыдущего изложения) были выдвигаемы лишь в виде эвентуального оружия против французов. С 1896 г. вопрос начинает ставиться в обратном порядке: нападки производятся уже со стороны немцев, признающих ст. 5 недостаточно либеральной, - а французы впредь лишь защищаются. Такая эволюция контроверзы является вполне естественной, если вспомнить, что Германия, страна растущего экспорта, должна была требовать, как цены своего присоединения к Союзу 1883 г., дозволения ввозить во Францию патентованные предметы в гораздо более широких размерах, чем это было установлено ст. 5 конвенции и законом 1844 г.1 1 При обсуждении новеллы 1891 г. было заявлено в Рейхстаге: "Auf Seiten der Reichsverffaltung besteht durchaus die Auffassung, dass eine vollwirksame internationale Verständigung auf dem Gebiete des Schutzes der Erfindungen für Voraussetzung hat, dass man den Zwang der Aufführung in jedem der beiden vertragsschliessenden Lander nicht anfrecht erhalt". O. Schanze, Die Patentrechtliche Bestimmungen des deutsch-österreichischen Uebercinkommens etc., Manchen und Leipzig, 1894, стр. 33. 210 Следовательно, французам не только приходилось отказаться от мысли стеснить смысл ст. 5, но даже и идти на новые уступки. И оказалось, что выгоды, извлекаемые французскими (главным образом) виноделами из постановлений конвенции 1883 г. о товарных знаках, были настолько велики, что правительство согласилось сделать эти уступки, лишь бы сохранить в целости Союз. Конгресс 1897 г. должен был именно выяснить, насколько широко можно было Германии и Австрии ставить свои требования. Вопрос об исчислении сроков приоритета представил довольно мало затруднений1. Сущность требований Германии заключалась приблизительно в том же, чего просили и С. Штаты в 1890 г.: немецкий закон, так же как и американский, основан на принципе предварительного рассмотрения; следовательно, немцам, так же как и американцам, шестимесячный приоритет был недостаточным; так же как американцы, они требовали его удлинения. Но всякое удлинение приоритета сопряжено с громадными неудобствами. В наиболее конкретной форме эти неудобства могут быть изображены так: почти все законодательства гарантируют право получения патента тому, кто первый заявил свое изобретение надлежащему учреждению*; следовательно, изобретатель А., заявивший свое изобретение 1 мая 1901 г. в немецком Patentamt'e, может более или менее легко удостовериться относительно своего права на патент; для этого ему нужно только установить по официальным немецким спискам, не было ли заявлено такого же изобретения до 1 мая 1901 г. Введение права приоритета усложняет изложенную комбинацию в том отношении, что абсолютная достоверность права изобретателя А. на получение немецкого патента может быть установлена только в том случае, если схожее изобретение не было заявлено в Германии ни до 1 мая 1901 г. без приоритета, ни в течение 6 следующих месяцев с приоритетом. Следовательно, если бы изобретатель А. пожелал иметь немедленно точную справку о действительности его заявки, то ему пришлось бы - при введении приоритета - разобраться не только во всех предшествующих немецких заявках, но еще и во всех заявках всех государств Союза за последние шесть месяцев. Да еще и найдя где-нибудь в Бразилии схожую заявку, изобретатель был бы в неизвестности относительно своих прав, так как они зависели бы от того, воспользуется ли или не воспользуется соответствующий бразильянец своим правом приоритета. 1 R. Wirth, Erfindungsschutz im Gebiete der internationalen Union, Jahrbuch etc., стр. 224 и сл. С. Fehlen, Die internationalen Beziehungen des deutschen Erfindungsschutzes zum ausländischen, Ibidem, стр. 309; Karmin, Erfindungsschutz, Ibidem, стр. 350 и сл.; M. Georgii, United States, Ibidem, стр. 384 и сл.; Armengaud jeune et E.Mack, Des effets de la Convention de 1883 en France et des améliorations à y introduire en ce qui concerne les brevets d'invention, Ibidem, стр. 408 и сл.; E. Carpmael, The effects & results of the International Convention on the protection of inventions in the United Kingdom of Great Britain und Ireland, & Suggestions as to its amendement, Ibidem, стр. 438; E. Imer-Schneider, Erfindungsschutz & falsche Herkunftsbeseichnungen, Ibidem, стр. 472; AI Pllenco, Russland & die Pariser Convention vom 30 März 1833. Ibidem, стр. 469. * Я оставляю намеренно без рассмотрения некоторые известные уклонения от этого принципа. 211 Отсюда вытекает следствие: чем более длинен срок приоритета, тем более неопределенны права заявителей во всех государствах Союза. На это обстоятельство указывала еще французская делегация на мадридской конференции. Конгресс 1897 г. поэтому правильно понял свою задачу, направив все свои усилия на то, чтобы указать способы, как надо построить удлинение приоритета для того, чтобы оно не влекло увеличения неопределенности прав. Если не считать предложений очевидно непрактичных, то можно отметить три главных способа уничтожения неопределенности прав1. Располагая их в порядке убывающей радикальности, можно изобразить их следующим образом: 1) Французская "постоянная комиссия" предлагала создать при международном бюро общесоюзный регистр для заявки изобретений; подобно тому, как это установлено мадридским протоколом 1891 г. для товарных знаков, изобретатели заявляли бы свои прошения в Берне; международное бюро рассылало бы копии документов всем союзным правительствам, и изобретение оказывалось бы фактически заявленным во всех государствах Союза одновременно. Это предложение отклонено было по соображениям практической неосуществимости (бюро не может взять на себя перевод на все языки десятков тысяч сложных технических описаний и т.д.). 2) Немецкий патентный агент R. Wirth и француз Sautter2 предлагали поручить бернскому бюро печатать ежедневно список всех заявок, сделанных на территории Союза. Предложение это было отклонено ввиду невозможности поручить такую колоссальную работу (до 300 заявок в день?) ограниченным силам бюро, а также ввиду малой 1 G. Maillard, Die Internationale Union für den Schutz des gewerblichen Eigenthums. Die Pariser Konvention von 1883 und das Madrider Uebereinkommen, Ihre Wirkungen mit Bezug auf die internationale Bedürfhisse des Handels and der Indastrie. Abänderungsvorschläge auf Grund der heutigen Erfahrungen, в Jahrbuch etc., стр. 176 и сл. 2 Ibidem, стр. 181 и 418. 212 полезности, которую представлял бы колоссальный список заглавий, не сопровождаемый опубликованием ни чертежей, ни описаний1. 3) Наконец, француз Mack предлагал2 обязать лиц, желающих воспользоваться правом приоритета, посылать о том в соответствующие государства заранее извещения, что повлекло бы, очевидно, слишком значительные неудобства и расходы для изобретателей. Таковы были предложения, имевшие целью ослабить неудобства, сопряженные с удлинением срока приоритета. Что же касается самого порядка исчисления этого срока, то конгрессу было предложено две формулы. Первая (Mack) воспроизводила' бельгийское предложение 1890 г., т.е. удлиняла срок приоритета до 12 месяцев со дня первой заявки. Вторая (Maillard) представляла4 видоизменение формулы Mоrеl'я (см. стр. 207), а именно предлагала каждому государству определять исходный момент для исчисления шестимесячного приоритета, сохраняя за изобретателем право заявить о своем желании воспользоваться как таким исходным моментом - днем заявки. После довольно длинных дебатов принята была первая формула (12 месяцев). Что же касается вопроса о формальностях, могущих ослабить неопределенность прав изобретателей, то все три указанные выше формулы были забракованы без особых дебатов как совершенно неудовлетворительные. На заседании 6 октября автором настоящей работы было указано5, что означенная неопределенность является злом неизбежным и не поддающимся устранению; что введение обязательных условий для лиц, желающих воспользоваться правом приоритета, необходимо; но что условия эти должны преследовать иную цель, а потому принять и иную форму. Все соображения по этому вопросу подробно развиты мною в специальной статье, к которой я и отсылаю6. Здесь же изложу лишь вторую часть моего доклада: какую иную цель, кроме изложенной выше, могут преследовать формальности, обеспечивающие применение ст. 4 конвенции?
1 Аналогичное предложение было сделано на брюсселськой конференции 1897 г. см. Conférence de Bruxelles, Documents préliminaires, Berne, 1897, стр. 68. 2 Jahrbuch etc., стр. 178. 'ibidem, стр. 417. 4 Ibidem, стр. 182. 5 Ibidem, стр. 97. 6 Al. Pilenco, La question des formalités devant la Conférence de Bruxelles, в Propr. Ind., 1897, стр. 171-176. 213 При внимательном анализе того юридического положения, которое создается введением института приоритета в системы европейских патентных законодательств, оказывается, что этот институт влечет необеспеченность юридических отношений еще и в другом отношении, кроме только что изложенного1. Эта вторая конъюнктура представляется, в конкретной форме, так: патент выдан во Франции 16 мая 1901 г.; несколько позднее обнаруживается, что этот патент ничтожен, так как соответствующее изобретение было, скажем, описано в журнале, вышедшем в свет 1 мая того же г.; закон указывает (ст. 30 § 2), что заинтересованные лица могут просить об уничтожении такого патента; но всем практикам известно, что в жизни никто никогда во Франции не предъявляет подобных исков; конкуренты предпочитают прямо эксплуатировать изобретение на свой страх, заранее зная, что патентодержатель или не предъявит обвинения в контрафакции, или - если предъявит - не добьется обвинения, так как контрафакторы будут эксципировать ссылкой на ничтожность патента; такая процедура и дешевле, и проще. Право приоритета совершенно искажает стройность изложенной картины. Если опубликование изобретения совершено было менее чем за 6 месяцев до французской заявки, то конкуренты лишены возможности действовать с уверенностью в указанном выше порядке. Французский патент может оказаться заявленным 16 мая, но с приоритетом от 1 января. Институт приоритета, следовательно, создает патенты с фиктивными, заведомо ложными исходными датами: написано на нем "16 мая", а читать надо "1 января"; и притом, нет никакой возможности удостовериться в данном патенте, какова истинная его дата. Нельзя не признать, что подобное искажение одного из конститутивных моментов всякого европейского патента (по дате заявки определяется новизна, предварительное пользование, наказуемость контрафакции и т.д.) является чрезвычайно опасным, вредным и - в довершение всего - неопределенно долго длящимся неудобством2. Ввиду этого мною и было предложено оставить вопрос о формальностях предварительных (см. выше, стр. 212) и обязать патентодержателей по крайней мере соблюдать формальность "последующую", клонящуюся к установлению точной даты патента, а именно: "Обязать лиц, желающих пользоваться правом приоритета, чтобы они указывали на это при всех последующих заявках; такие указания должны быть воспроизводимы на подлинном патенте, с отметкою числа, с которого течет приоритет". Принятие подобной формулы уничтожило бы существование патентов с фиктивными датами; к сожалению, конгресс вотировал мою 1 Ср. A.M. Clark, On the international Convention as it affects the Granting of Patents for Inventions, в Proceedings of the Institute etc., IV, стр. 138 и сл. 2 Подробности в указанной моей статье. 214 поправку лишь с присоединением оговорки, уничтожившей все ее практическое значение, а именно: "...однако несоблюдение такой формальности не может лишить изобретателя права ссылаться на приоритет"1. § 73. Вторым вопросом, подлежавшим решению конгресса 1897 г., был вопрос об обязательной эксплуатации изобретения. Я указал выше (см. стр. 218), как повернут был этот вопрос к концу 90-х гг. Немцы считали за conditio sine qua non своего присоединения к Союзу, чтобы Франция отказалась от значительной части тех строгостей, которыми закон 1844 г. грозит патентодержателям, не фабрикующим своих изобретений на французской территории2. Французы принуждены были принять оборонительную позицию3, а один из них даже прямо перешел на сторону немцев, утверждая, что интерпретация слова exploiter, как fabriquer, ведет к абсурдному противоречию между первым и вторым абзацами ст. 5 конвенции и что единственным допустимым толкованием указанного термина должно быть exploiter-vendre4. Вопреки ожиданиям, дебаты по вопросу об эксплуатации не оказались особенно длинными или оживленными. По-видимому, французы явились на конгресс с установившимся убеждением о необходимости уступок. Один только Аllart попробовал сопротивляться, да и то в скрытой форме3. Остальные ораторы соглашались идти навстречу немецким требованиям; различия их формул касались лишь частностей. Так, Mainié предлагал уничтожать патенты лишь за тpехлетнюю намеренную неэксплуатацию6. 1 Jahrbuch etc., ст. 96-97. По ошибке редакционного комитета эта поправка не фигурирует в общей таблице резолюций. К вопросу о формальностях: V. Ravizza, Sülle condizioni per I'esercizio del diritto délia priorité stabilito dalla Convenzione etc., Milano, 1889; ср. "La jouissance du délai de priorité établi par l'art. 4 de la Convention est-elle subordonnée à l'accomplissement d'une formalité?", в Prop. Ind., XI, № 9; "Formalitees relatives à l'art. 4 de la Convention", IV, №11. 2 J. von Schütz, Ausübungszwang, Jahrbuch, стр. 237 и сл.; R. Wirth, Loc. cit., стр. 230-232; M. Greorgii, Loc. cit., стр. 388; Dr. Martins, Ibidem, стр. 70. 3 Armengand jeune et E. Mach, Loc. cit, стр. 420 (чрезвычайно дипломатичные умолчания!) и G. Maillard, Loc. cit., стр. 184 (уступки!). 4 Ср. Constant, De la déchéance du brevet pour défaut d'exploitation. Nécessité etc., Jahrbuch etc., стр. 423 и сл. (живо написанный, но неосновательный доклад, так как не считается с историей вопроса). 5 Jahrbuch, стр. 71: "Суды будут определять - согласно обстоятельствам дела и характеру изобретения, - нужно ли наказывать уничтожением патента за неэксплуатацию изобретения". 6 Ibidem, стр. 71. 215 Dr. Munk советовал1 заменить уничтожение патента обязательством или эксплуатировать, или выдавать лиценции, по определению надлежащей власти (прямая обязательность лиценции). Докладчик, G. Maillard, предлагал2 уничтожать патенты лишь за неэксплуатацию в течение трех лет, соединенную с отказом в выдаче на соответственных условиях лиценции местным фабрикантам (косвенная обязательность лиценции). Наконец, Constant стоял за полное уничтожение обязательной эксплуатации3. Конгресс принял формулу Maillard'а как общее постановление, а предложение Constant'a - как идеальное пожелание4. § 74. Я не буду останавливаться с такой же подробностью на работах следующего конгресса, собравшегося в июне 1898 г. в Лондоне5: они в значительной степени повторяют то, что было сделано в Вене. Дебаты Лондонского конгресса имеют интерес главным образом со следующих двух точек зрения: 1) в конце 1897 г. в Брюсселе была созвана третья официальная конференция для пересмотра конвенции 1883 г. (см. ниже, § 75); конференция эта пришла к соглашению лишь по немногим мелким вопросам; главные же пункты (приоритет и др.) были "отложены" на неопределенное время в том расчете, что бельгийской дипломатии удастся привести государства Союза к соглашению путем частных переговоров; следовательно, все то, что было сделано в Вене по основным вопросам, оказывалось неудовлетворительным, и Лондонскому конгрессу предстояло выработать новые согласительные предложения; и 2) как я уже указал выше, дебаты Венского конгресса носили несколько спешный и неподготовленный характер ввиду запоздавшей раздачи конгрессистам оттисков докладов; следовательно, и в этом отношении Лондонский конгресс должен был подвергнуть немецкие резолюции окончательному и строго продуманному испытанию6. 1 Jahrfauch, стр. 73. 2 Ibidem, стр. 188. 3 См. прим. 4 на стр. 215. 4 Ibidem, стр. 73. 5 Я имею под руками французское издание: Annuaire de l'association pour la protection de la propriété industrielle, 2-me année, Paris, 1899. - Ср. мою заметку: "Второй международный конгресс промышленной собственности", в Журнале Юридического Общества, 1898, № 10. 6 Центральное значение в дебатах Лондонского конгресса занимал вопрос о применении ст. 6 конвенции в Англии. Однако я не буду касаться этой стороны дела, ввиду того, что она целиком относится к области зашиты товарных знаков. См., впрочем, указанную мою заметку. 216 Что касается права приоритета, то главный доклад, представленный по этому вопросу в Лондоне1, от имени инженеров Assi и Genes, высказывался чрезвычайно категорически против удлинения срока приоритета. Я не считаю нужным воспроизводить аргументы этого доклада: они повторяют уже известные из предшествующих страниц соображения о неопределенности правомочий, создаваемой всяким приоритетом вообще и длинным приоритетом, в особенности. Докладчики, очевидно, увлеклись абстрактно-теоретической стороной вопроса и потому, - забывая о тех практических соображениях, которые вызвали необходимость удлинить приоритет, - предложили вернуться к старому шестимесячному сроку. После краткого обсуждения2 предложение докладчиков было отвергнуто и заменено Венскими формулами, т.е. 12-месячным приоритетом со дня заявки, плюс "последующие" формальности (ср. стр. 214-215). Вопрос об обязательной эксплуатации вызвал гораздо больше споров3. Впрочем, споры эти имеют лишь незначительный юридический интерес по следующей причине. Венская формула грозила уничтожением патента тому, кто "a repoussé une demande de licence présentée sur des bases équitables". Большинство техников-практиков обрушилось на эту формулу за ее "неопределенность"4: она-де предоставляет судам право ex post определять "соразмерность" и "несоразмерность" сделанных предложений; следовательно, она отдает целиком права патентодержателей на "произвол судей"; следовательно, ее нужно заменить таким постановлением, которое было бы ясным и "точным". Профессиональные юристы по горькому опыту знают, что все подобные стремления outsider'ов уничтожить сферу судейского усмотрения приводят или к юридическим уродливостям, или к позорным фиаско. В разбираемом случае та же судьба постигла, например, и следующую формулу, претендовавшую на "определительность": "обязательная эксплуатация должна заключаться в ежегодном предложении "par tous les moyens ordinaires de la publicité" - выдавать лиценции местным фабрикантам" (E. Веde). Я не останавливаюсь на других предложениях, так как они являются приблизительно однородными. После длинных дебатов3 принята была формула, предложенная докладчиком и несколько расширявшая венское постановление, а именно: патент не может быть уничтожаем ранее как через три г. после выдачи и при условии, что "патентодержатель не докажет наличности препятствий, мешавших ему эксплуатировать (ne justifie pas des causes de son inaction), - причем серьезное отыскивание лицензиатов или покупателей будет признаваемо за факт, устраняющий уничтожение патента". 1 CA. Assi et L.Genès, De la durée légale du délai de priorité, Annuaire, II, стр. 68 и сл. 2 Annuaire, II, стр. 469; ср. G. Maillard, Nouvel essai de révision prochaine de la Convention de Paris, Ibidem II, стр. 49. 3 E.Bede, De l'obligation d'exploiter les brevets d'invention, Annuaire II, стр. 78; H. Allart, Projet de modification de l'alinéa 2 de l'art. 5 de la Convention de Paris, Ibidem, стр. 86; W. Lloyd Wise, De l'obligation d'exploiter, Ibidem, стр. 92; E. Bosio, De la suppression de la déchéance pour défaut d'exploitation dans les lois intérieures, Ibidem, стр. 98; Ch. Constant, De l'obligation d'exploiter les brevets d'invention etc., Ibidem, стр. 420. 4 Напр., von Schütz, Ibidem стр. 55 и 472. 5 Ibidem, стр. 472-477. 217 Работами Лондонского конгресса, в сущности, заканчивается пока влияние, оказанное ассоциацией на развитие разбираемых вопросов. Все мнения, представленные в среде ее членов, нашли свое выражение на этих двух собраниях - и конгрессы Цюрихский1 (октябрь 1899 г.) и Парижский2 (июль 1900 г.) только воспроизводили постановления Лондонского съезда. § 75. Я указывал уже выше, что в декабре 1897 г. в Брюсселе была созвана официальная конференция, которая должна была выяснить, насколько Франция согласна пойти на уступки по вопросам о приоритете и об обязательной эксплуатации изобретений и насколько, следовательно, мыслимо вступление в число членов Союза Германии и Австрии. Конференция 1897 г.3 имела одиннадцать продолжительных заседаний, во время которых выяснилась невозможность согласить сталкивающиеся интересы сторон по указанным двум вопросам. После долгих обсуждений было решено поэтому отложить "продолжение" конференции на неопределенное время, до тех пор, пока сторонам не удастся прийти - дипломатическим путем - к какому-либо соглашению. Роль посредника приняло на себя бельгийское правительство, которое и сумело, к декабрю 1900 г., настолько подвинуть переговоры, что "вторая часть" конференции могла в три заседания благополучно разрешить оба указанные наболевшие вопроса. Если рассматривать обе "части" конференции как одно целое, то вопрос о приоритете может быть изображен следующим образом4. В предварительном проекте, составленном международным бюро, предполагалось увеличить срок приоритета до 12 месяцев и, кроме того, 1 Annuaire de l'association internationale pour la protection industrielle, 3-me année, Paris, 1900. - См. специально G. Maillard, De la révision de la Convention de Paris, стр. 9 и 109. 2 Труды Парижского конгресса пока еще не опубликованы. Я имею в руках следующие доклады, относящиеся к разбираемым вопросам: von Schütz, Observations sur l'obligation d'exploiter; G. Hoard De l'obligation d'exploiter l'invention brevetée; Armengaud jeune, Des moyens de faciliter à l'inventeur la demande de brevets dans les pays étrangers. - Ср. мои заметки в Праве, 1900, № 32 и 33. 3 Actes de la Conférence réunie à Bruxelles du l -er au 14 Décembre 1897 et du 11 au 14 Décembre 1900, Berne, 1901. 4 Conférence 1900, стр. 35^0, 89,98, 144,163,167-170,210,305-306,381-382. 218 ввести "предварительные" формальности (см. стр. 212) в форме опубликования при бернском бюро всех тех заявленных изобретений, коих собственники (факультативно) выразят желание воспользоваться правом приоритета'. Несколько более строгую форму предварительных формальностей предлагало бельгийское правительство: оно хотело сделать подобное объявление о желании воспользоваться правом приоритета - обязательным2. Германская делегация, поддерживая 12-месячный приоритет, стала по вопросу о формальностях на точку зрения того доклада, который мной был сделан на Венском конгрессе относительно "последующих" формальностей (см. стр. 213-214) и требовала, чтобы каждый изобретатель, желающий и могущий воспользоваться правом приоритета, указывал на это обстоятельство при всех последующих заявках и чтобы такое заявление было отмечаемо на соответствующих патентах. Притом германская делегация требовала соблюдения этой формальности, как conditio sine qua non3, т.е. принимая ту формулу, которая была предложена в моем докладе, а не ту, которая, вопреки моим указаниям, была вотирована в Вене (см. стр. 214). 1 Предполагалось ввести ст. 4 bis, редактированную так: "Toute personne qui déposera une première demande de brevet dans l'Union sera admise à déclarer en même temps qu'elle réclame l'application du délai de priorité établi par l'article 4. Cette déclaration facultative pourra aussi être effectuée postérieurement, à un moment quelconque de la durée dudit délai. Chacun des États contractants notifiera au Bureau international mentionné à l'article 13, les demandes de brevet qui auront fait l'objet de cette déclaration. L'Administration intéressée mentionnera le fait dans ses registres et dans ses recueils officiels, ainsi que sur le titre du brevet. Le Bureau international publiera ces demandes, et cette publication fera foi, jusqu'à preuve contraire, en ce qui concerne le point de départ du délai de priorité et l'identité des demandes de brevet déposées par l'ayant droit, pendant ce délai, dans les divers États de l'Union". Conférence, 1900, стр. 145. 2 Conférence 1900, стр. 89: "Quiconque voudra faire breveter dans un Etat de l'Union une invention pour laquelle aucune demande de brevet n'aura encore été déposée dans aucun autre pays, sera tenu de déclarer qu'il dépose une demande première en date. Les brevets obtenus à la suite d'une demande première en date non déclarée comme telle, ou à la suite d'une demande faussement déclarée première en date, seront déchus du bénéfice de l'article 4". Дальше, как в предложении бюро. 3 Conférence 1900, стр. 163: "Quiconque vondra réclamer, pour un brevet d'invention, le droit de priorité en vertu de l'art 4, sera tenu d'en faire la déclaration lors du dépôt, en indiquant la date de la première demande faite dans un autre pays de l'Union. A défaut de cette déclaration, le déposant sera déchu du bénéfice du droit de priorité. La déclaration sera reproduite par les soins de l'Administration compétente sur le brevet délivré par elle". Ср. мою статью "La question des formalités devant la Conférence de Bruxelles", в Propr. Ind., 1897, №11. 219 Наконец, бельгийская делегация, не протестуя против 12-месячного срока, предлагала - по вопросу о "последующих" формальностях — предоставить полную свободу каждому из договаривающихся государств1. При обсуждении вопроса в подкомиссии2 большинство высказалось за 12-месячный срок и против введения в текст конвенции каких-либо постановлений о формальностях (т.е. косвенно принимая бельгийское предложение?). Однако на заседании 13 декабря указанный 12-месячный срок не был принят единогласно: Франция, Португалия, Сербия и Тунис вотировали против, а Дания и Великобритания воздержались от подачи голоса. Если вспомнить, что "Тунис" на конференции 1900 г. (и на многих других) фигурировал исключительно для того, чтобы Франция могла иметь два голоса вместо одного, то окажется, что из солидных государств боролась против удвоения срока одна Франция. При таких условиях дальнейшее сопротивление оказалось невозможным, и на заседании 12 декабря 1900 г. указанный двенадцатимесячный срок был принят единогласно3. Что касается [вопроса об] обязательной эксплутации изобретений, то он был разрешен следующим обарзом. Первоначальный проект бернского бюро предполагал ввести постановление такого рода4: "Патент, принадлжащий подданному одного из договаривающихся государств, не может быть объявлен прекратившимся вследствие отсутствия эксплуатации на территории данного государства, кроме тех случаев, когда патентодержатель, по истечение трех лет со дня выдачи патента, отказался бы выдать просимые третьими лицами - на соответственных условиях - лиценции* (demandes de licences reposant sur des bases équitables)". Подкомиссия, собравшаяся под председательством французского делегата M. Pelletier, отвергла указаное преложение бернского бюро и предложила заменить его формулой, приводившей конференцию обратно к постановлениям французского закона 1844 г., т.е. "патент недействителен, если изобретатель не эксплуатировал его без уважительных причин в течение ... лет5". При голосовании был предложен сначала 3-летний, а затем 2-летний срок. Против первого вотировали те же четыре государства, что и против длинного приоритета: Франция, Португалия, Сербия и Тунис. Двухлетний срок был после 1 Conférence 1900, стр. 167: "L'administration de chaque pays resterait libre de fixer les formalités à remplir pour jouir du droit de priorité". 2 Conférence 1900, стр. 210. 3 Ibidem, стр. 382. 4 Conférence 1900, стр. 87. - Ср. формулу Maillard'a, выше, стр. 216. * Косвенная принудительность лиценции, ср. кн. III, гл. 3. 5 Conférence 1900, стр. 317: "dans les cas ou le breveté ne justifierait pas des causes de son inaction". 220 этого принят единогласно1. Таким образом, оказывалось, что Франция упорно отстаивала свою устаревшую систему и не соглашалась идти ни на какие уступки. Недаром поэтому представитель Германии сделал, при голосовании разбираемого вопроса, весьма знаменательное заявление2: он указал, что Германия предпочла бы - ввиду малой уступчивости Франции — прибегнуть к решительному и последнему средству, т.е. к так называемой системе Unions restreintes. По этой системе внутри большого Союза образовался бы Союз "суженный" из тех государств, которые согласились бы отказаться от обязательной эксплуатации: а при данных обстоятельствах подписание такого суженного Союза равнялось бы исключению Франции и "Туниса" из числа членов Унии3. На заседании 12 декабря 1900 г. Франция наконец уступила, согласившись на 3-летний срок. Окончательно вотированная статья приняла, таким образом, следующий вид: "В каждом государстве патентодержатель не будет лишаем своего патента за неэксплуатирование изобретения раньше как через три г. со дня заявки в данном государстве, и иначе как если он не представит в свое оправдание уважительных причин". Так закончилась семнадцатилетняя бобрьа за два основные постановления конвенци 20 марта 1883 г. Защита изобретателей сделалась, в 1900 г., немного более широкой, чем какой она была в момент своего наинизшего уровня (ср. § 63). Непосредственным результатом уступок, сделанных Францией, были два заявления представителей Германии и Австрии о том, что их правительства в непродолжительном времени присоединятся к Союзу 1883 г.4 IV§ 76. В настоящее время содержание конвенции - в тех ее частях, которые касаются патентного права - может быть изображено в таком виде3. "Одинаково воодушевляемые желанием обеспечить, по взаимному согласию, полную и действительную защиту промышленности и торговли своих подданных, а также желанием усилить охрану прав изобретателей6..." одиннадцать государств заключили "Союз для защиты про- 1 Conférence 1900, стр. 322. 2 Ibidem, стр. 317-318. 3 Идея Unions restreinte была проведена уже и в предложении бюро, ср. Ibidem, стр. 87. 4 Conférence 1900, стр. 393 и 401. 5 Ср. Казанский, Союз, стр. 51 и сл. Много не идущих к делу рассуждений: об удобстве заменить "исполнительные регламенты" - "заключительными протоколами" (стр. 56-57), о желательности предоставления права голоса колониям (стр.65) и т.д. 6 Préambule, конвенция 20 марта 1883 г. 221 мышленной собственности". Эти одиннадцать государств были: Бельгия, Бразилия, Испания, Франция, Гватемала, Италия, Голландия, Португалия, Сальвадор, Сербия и Швейцария. К ним присоединились: 1. Великобритания - 17 марта 1884 г. 2. Тунис - 20 марта 1884 г. 3. Доминиканская Республика - 20 марта 1884 г. 4. Эквадор - 21 декабря 1884 г. 5. Швеция и Норвегия - 1 июля 1885 г. 6. С. Штаты С. Америки - 30 мая 1887 г. 7. Нидерландские колонии Ост-Индии - 1 октября 1888 г. 8. Суринам и Кюрасао - 1 июля 1890 г. 9. Новая Зеландия и Квинслэнд - 7 сентяря 1891 г. 10. Дания - 1 октября 1894 г. 11. Япония - 1 июля 1899 г. Из числа перечисленных государств некоторые уже вышли из состава Союза. Сюда относятся: 12. Эквадор - 26 декабря 1885 г. 13. Сальвадор - 17 августа 1886 г. 14. Гватемала - 8 ноября 1894 г. Что касается Доминиканской Республики, то она, отказавшись от Союза 15 марта 1888 г., снова вступила в число его членов 1 июля 1890 г. Таким образом, к 1 января 1901 г. Союз для защиты промышленной собственности состоял из 17 государств1 и ожидал присоединения еще двух великих держав. Государства, не состоящие еще членами Союза, могут, на основании ст. 16 конвенции, присоединиться к нему путем простой нотификации швейцарскому федеральному правительству, которое, со своей стороны, оповещает остальных членов Унии. Присоединение начинает производить юридические последствия через месяц после указанной нотификации, кроме тех случаев, когда само вступающее государство укажет более поздний срок. § 77. Действие конвенции распространяется на две категории лиц: 1) на подданных договаривающихся держав2 (sujets ou citoyens) и 2) на лиц или домицилированных на территории Союза, или имеющих в одном из государств Союза серьезное и действительное (effectif et sérieux) промышленное или торговое заведение3. Последнее постановление долгое время служило, особенно во Франции, объектом жестоких нападок. Дело в том, что в тексте конвенции 1 См. Ргорг. Ind., XVII, стр. 1. 2 Конвенция 1883 г., ст. 2. Где бы они ни были домицилированы, ср. Conférence 1880, стр. 133 и 139. 3 Ibidem, ст. 3. 222 1883 г. не было слов "efiectif et sérieux", вставленных лишь в 1900 г. Поэтому первоначальный текст ст. 3 позволял противникам Союза утверждать, что эта статья открывает широкий простор всякого рода злоупотреблениям. Donzel, о котором я говорил выше, во время поднятой им кампании, писал: достаточно немцу или австрияку завести ничтожную лавочку на французской территории, для того чтобы пользоваться всеми преимуществами Союза; "статья 3 есть клаузула наиболее благоприятствуемой нации, примененная к неподписавшим договора державам, т.е. беспримерный факт в анналах дипломатического искусства1". Хотя уже и до 1900 г. было неоднократно указываемо, что текст 1883 г. отнюдь не обязывает государства признавать промышленным заведением, дающим право на защиту, всякую лавочку, pro forma заведенную на территории Союза2, - однако на брюссельской конференции решено было expressis verbis уничтожить могущие возникнуть сомнения. Французские делегаты попробовали было провести поправку, которая требовала от иностранцев, чтобы они имели на территории Союза главное (principal) свое торговое или промышленное заведение3. Но встретивши сильную оппозицию со стороны англичан, они удовольствовались введением вышеуказанных слов "effectif et sérieux"4. Изложенные постановления ст. 2 и 3 в свое время возбудили во французской литературе одну небольшую контроверзу, которую я не считаю возможным обойти молчанием. А именно, поднят был вопрос о том, может ли фpанцуз, живущий во Франции, заявить свое изобретение, напр., в Италии и потом воспользоваться во Франции правом приоритета, предоставляемым ст. 4 конвенции? "La convention estelle applicable en France à ses nationaux?" Для оценки практического знания этой контроверзы укажу, что - как утверждал в свое время Assi5- утвердительный ответ может, в некоторых конъюнктурах, не расширять, а, наоборот, сужать права французов. А именно, по ст. 10 конвенции 1883 г. можно налагать арест на ввозимые во Францию продукты (saisie à l'importation), если они снабжены ложным указанием на место изготовле- 1 Цит. в Ргорг. Ind., II, стр. 10. - Ср. аналогичные заявления Assi, в Bulletin du syndicat etc., II, стр. 13. - Ср. Donzel, Commentaire, стр. 181. 2 Напр. L Lyon Caen etA.Cahen, De la convention pour la protection de la propriété industrielle conclue le 20 Mars 1883 et des modifications etc., Paris (1885?), стр. 9-10. - Ср. Tribunal de Commerce de Bruxelles, 11 декабря 1890 г.: "Par établissements industriels ou commerciaux, l'art 3 entend des établissements de production; il ne suffit pas, pour qu'il puisse invoquer le bénéfice da traité de l'Union, qu'un Autrichien ait en Belgique une simple saccursale de vente, où il cherche à écouler les produits de son industrie fabriqués à l'étranger". Journal Clunet, XIX, стр. 1015. 3 Conférence 1900, crp. 163. 4 Ibidem, стр. 196-200. 5 Ср. Assit et Gênés, La convention de 1883 pour la protection de la propriété industrielle, в Revue de droit commercial, indrstriel et maritime, 1886, стр. 61 и сл. 223 ния продукта, соединенным с фиктивной фирмой (fausse indication de provenance, jointe à un nom commercial fictif). Между тем по ст. 19 французского закона 1857 г. для применения ареста при ввозе достаточно одного ложного указания на место изготовления продукта (vin de Champagne), хотя бы и не соединенного с фиктивной фирмой. Следовательно, французский импортер, ссылаясь на конвенцию 1883 г., мог бы совершать такие действия, которые запрещены ему национальным законом. Отрицательный ответ на изложенный выше вопрос можно найти у: Assi et Genes', Seligman2, Weiss'H др. Положительный ответ можно найти: в официальном журнале Союза4, yDelhumeau5, Mainié6, Pouillet'.Devaux'Hflp. Мне кажется, что эта контроверза вовсе не заслуживала той полемики, которая была создана по поводу ее. В тех странах, где при промульгации конвенции не было expressis verbis оговорено, что пользование правом приоритета не распространяется на местных подданных - необходимо считать правильным, очевидно, утвердительный ответ: "да, конвенция применяется к французам во Франции". Установление такого юридического режима, при котором местные подданные пользовались бы меньшими правами, чем иностранцы - не может быть подразумеваемо. Ведь пользуются же русские подданные конвенционными тарифами. Единственная поправка, которую необходимо - по моему мнению - внести в изложенное решение контроверзы, касается приведенного выше мнения Assi. Я думаю, что его опасения ошибочны: француз во Франции может пользоваться ст. 4 конвенции (приоритет), но не может пользоваться ст. 10 (уменьшенная репрессия за ложные указания места происхождения продукта). Противоречие этих двух тезисов является лишь кажущимся. Не надо забывать, что все унитарные конвенции основаны на принципе minimum'a защиты: государство вольно защищать иностранцев более широко, чем это установлено конвенцией, но не вольно защищать их менее широко. Следовательно, Франция вольна издать постановления, запрещающие ввозить во Францию вина с ложным указанием места, хотя бы и без присоединения фиктивной фирмы; и если такие постановления изданы (закон 1857 г.), то они применимы и к иностранцам, и к французам. 1 Loc. cit, стр. 71. 2 Congrès 1889, стр. 49. 3 A. Weiss, Traité théorique et pratique de droit international privé, vol. II, Paris, 1894, стр. 331, прим. 1. 4 Ргорг. Ind., XI, стр. 7.6 и X, стр. 142. 5 E.Delhumeau, De la propriété industrielle au point de vue international, Poitiers, 1889, стр. 147. 6 Répertoire alphabétique général, v° Brevet, № 1963. 7 E. Pouillet et G. Pie, Convention, стр. 15. 8 L. Devaux, Les brevets d'invention au point de vue international, Paris, 1892, стр. 92. 224 § 78. В чем заключаются те преимущественные права, которые гарантированы конвенцией перечисленным в § 77 лицам? Я указывал выше (§ 66), что постановления конвенции 1883 г., касающиеся изобретений, распадаются на две группы, а именно: А) постановления унификационные, В) постановления, имеющие целью заменить унификацию (паллиативные). К первой категории относятся: I. Статья 4 bis конвенции, коей уничтожается солидарность патентов, взятых в различных государствах Союза. Под солидарностью патентов разумеется следующее: во многих законодательствах (в России: Положение, ст. 16) существуют постановления, запрещающие выдавать патенты на более долгий срок, чем тот, на какой выдан уже где-нибудь за границей патент на то же самое изобретение. Вопросу о вредности этого института для развития правильного правооборота я посвящу, в своем месте (кн. III, гл. 5), особый экскурс. Здесь же лишь намечу постановку вопроса: по действующему русскому праву, "действие привилегии на изобретение или усовершенствование, привилегированное уже за границей до дня подачи прошения о выдаче привилегии в России, не может простираться долее срока иностранной привилегии, а если изобретение или усовершенствование было привилегировано в нескольких иностранных государствах, то действие привилегии в России прекращается с истечением кратчайшего срока, на который была выдана привилегия за границей". Из точного смысла приведенной статьи следует, что одновременное прекращение русской и иностранной привилегии обязательно лишь при наличности следующих двух условий: а) Иностранная привилегия должна быть уже выдана в тот момент, когда заявляется изобретение в России. Следовательно, солидарность не применяется во всех тех многочисленных случаях, когда в момент русской заявки изобретение представляется уже заявленным, но еще не патентованным за границей. И следовательно, русский патент может продолжаться гораздо дольше, чем многие иностранные привилегии, раз только они выданы достаточно поздно: а это обстоятельство в корне подрывает тот принцип, коим руководились составители Положения ("русская промышленность отнюдь не должна быть обременяема монополиями в такое время, когда промышленность иностранная уже сделается свободной"); впрочем, этот принцип подрывается еще больше соображениями такого рода: "если действительно стараться, чтобы русская промышленность не была обременяема узами, от коих свободны иностранцы, то не следовало ли бы постановить, что патенты в России выдаются только тогда, когда данное изобретение запатентовано во всех иностранных государствах без исключения?" б) Русская привилегия не должна простираться долее "срока" иностранной привилегии. Установившаяся практика понимает под этим "сроком" ту максимальную продолжительность, на которую может рассчитывать данный иностранный патент. А так как во многих государствах патенты могут прекращаться по различным причинам (неуплата пошлин, отсутствие эксплуатации и т.д.) гораздо ранее той даты, которая для них установлена de jure, то и результате оказывается, что русские патенты все-таки продолжают действовать в такое время, когда de facto соответствующие иностранные привилегии уже давно прекратились. Это обстоятельство также наносит очень сильный удар целостности вышецитированного "принципа". Ввиду давно сознанных перечисленных неудобств системы солидарности, члены Союза при первой возможности и без всякой борьбы внесли указанную выше ст. 4 bis, коей солидарность отменяется по отношению ко всем патентам, которые взяты на территории Союза или даже вне таковой лицом, пользующимся защитой конвенции. § 79. П. Статья 5 конвенции отменяет то запрещение ввозить патентованные продукты из-за границы, которое существовало до подписания конвенции 1883 г. во Франции. Эта же статья установляет, что патентодержатели не освобождаются от обязанности эксплуатировать свои изобретения на территории каждого государства Союза. Я подробно излагал выше (ср. §§ 73-75), какая борьба возникла по поводу этой статьи и чем эта борьба кончилась (см. стр. 220-221). Так как все незначительное, в сущности, содержание указанной статьи было исчерпано мной в указанном историческом экскурсе, то я и не считаю нужным долее останавливаться здесь на ней. III. Статья 11 обязывает договаривающиеся державы гарантировать временную защиту тем изобретениям, которые будут выставляемы на официальных или официально признанных международных выставках, устраиваемых на территории одной из таких держав. Подробности относительно положения этого - малосущественного - вопроса в современных законодательствах, см. § 112. IV. Наконец, ст. 12 обязывает договаривающиеся державы иметь централизованные специальные учреждения для сообщения заинтересованным лицам справок по патентным делам. А ст. 5 заключительного протокола добавляет, что для облегчения выдачи указанных справок каждое государство будет, по возможности, издавать специальный патентный периодический листок1. 1 Я оставляю в стороне вопрос об организации международного бюро, созданного конвенцией 1883 г., так как он не касается непосредственно избранной мной темы. Для справок может быть полезен Казанский, Союз, стр. 84-110. 226 § 80. Ко второй категории относятся: I. Постановление ст. 2 о полной ассимиляции прав иностранных изобретателей с правами местных подданных, - постановление малосущественное, ибо такая ассимиляция по патентным делам существовала и ранее подписания конвенции 1883 г.1 II. Постановления ст. 4 о приоритете2. К тем догматическим указаниям, которые я должен был предпослать в историческом очерке (ср. §§ 70-75), прибавлю здесь лишь краткий анализ вопроса о юридической конструкции права приоритета. Вопрос этот является в литературе весьма спорным. Доминирующая доктрина, долгое время черпавшая главную свою силу из того обстоятельства, что ей открыто патронировало международное бюро3, изображала право приоритета в виде особой фикции: последующие заявки будто бы фингируются сделанными не в тот момент, когда они действительно совершены были в каждом данном государстве, а в тот более ранний момент, когда была сделана заявка, от которой считается приоритет. Бернское бюро считало эту конструкцию настолько удобной, что даже предлагало, в 1897 г., ввести ее целиком в текст ст. 4*. Для того, чтобы оценить по достоинству эту конструкцию, необходимо, прежде всего, иметь в виду те причины, которые повлекли ее появление на свет. Оказывается, что эти причины могут быть весьма точно установлены. Когда во Франции начата была кампания против конвенции 1883 г. (см. § 67), то одним из главных аргументов Donzel'я и его сотоварищей было утверждение, что конвенция эта нарушает ос- 1 Ср. Protocole de clôture, ст. 3 (cautio judicatun solvi!) 2 Из литературы этого вопроса отмечу: Köhler, Handbuch, § 119 "Article 4 de la Convention", в Propr. Ind., II, № 3 "L'art 4 et les brevets d'importation" в Ргорг. Ind., II, № 4; E. Pouillet, Lettre de France в Propr. Ind., VII, № 11; Анонимная статья в Ргорг. Ind., X, №№ l, 2 и 3; У. Hayes, Les brevets britanniques antidatés, в Propr. Ind., V, № 1 и 2 (специально о вопросе распространения ст. 4 на подданных каждого данного государства); E. Pouillet, "Du sens de l'art. 4 de la convention internationale", в Propr. Ind., X, № 2; Avis № 24, в Propr. Ind., X, стр. 82; E. Pouillet, Lettre de France, в Propr. Ind., VII, № 5; "De la divulgation de l'invention par son anteur pendant le délai de priorité", в Ргорг. Ind., VII, № 10; E. Picard et J.Borel, "Critique du jugement du tribunal correctionnel de Paris concernant. l'application de l'art. 4 de la Convention", в Propr. Ind., VII, стр. 133-136; "Encore quelques remarques sur l'art. 4 de la Convention", в Propr. Ind., IV, стр. 132. 3 Напр., "Avis et renseignements", в Propr. Ind., X, стр. 158. 4 Conférence 1900, стр. 40: "En conséquence, le dépôt ultérieurement opéré dans l'un des autres Etats de l'Union, pendant le cours de ces délais, produira les mêmes effets que s'il avait été effectué à la date ou les délais précités auront commencé". Cp. Cotarelli, La legge italiana etc., стр. 7-8: "Essa contiene la fizione legale, per cui una demanda di brevette, depositata in uno dei paesi dell'Unione e ripetnta nel nostro paese sui sei mesi ehe seguono a questo deposito, si reputa fatta, anche nel nostro paese, alla data del primitive deposito". 227 новные начала французского исконного законодательства о патентах: по закону-де 1844 г. изобретение должно быть новым, неизвестным к моменту подачи прошения (заявки), - а конвенция вводит патентование таких изобретений, которые уже опубликованы за целых 6 месяцев до заявки во Франции. Для того, чтобы парировать этот аргумент, защитники конвенции и выдумали теорию о фикции. Отнюдь нет, говорили они, конвенция не изменяет основного принципа новизны; нужно только фингировать, что заявка с приоритетом сделана в более ранний момент той заявки, от которой приоритет исчисляется. И тогда получится, что изобретение будет патентовано во Франции не "несмотря на то, что оно уже утеряло новизну", а потому, "что в (фиктивный) момент второй заявки оно еще было новым"1. Конструкция указанной фикции казалась настолько заманчивой и простой, что даже и некоторые немецкие ученые присоединились к ней. Так, Коhlеr в 1892 г. писал2: "Сущность права приоритета заключается в том, что заявка, совершенная в одном государстве, заключает в себе implicite заявку в остальных государствах, но с тем одним, однако, условием, что положение будет регуляризовано в определенный срок... Подобное объяснение вполне соответствует основной идее конвенции, стремившейся к созданию единой, на весь мир действующей заявки"3. Даже в официальном договоре, заключенном Германией со Швейцарией 13 апреля 1892 г.4, право приоритета было изображено так (ст. 3): "Когда изобретение... будет заявлено в одном из договаривающихся государств и потом, до истечения 3-месячного срока, также и в другом из договаривающихся государств, то вторая заявка будет рассматриваться как бы сделанной в тот момент, когда была сделана первая заявка"5. 1 Hoard, цит. L. Lyon-Caën etA.Cahen, La Convention etc., стр. 14: "La Convention ne déroge pas à l'art. 31. Elle s'applique au moyen d'une fiction; l'inventeur breveté en pays étranger et qui viendra, six mois après, se faire breveter en France, en réclamant le bénéfice de la Convention, échappera à la rigneur de l'art. 31 non pas par exception et quoique son invention soit déjà publique, mais parce qu'il sera réputé avoir pris son brevet français à l'instant même où il prenait son brevet étranger; la publicité résultant du brevet étranger sera ainsi censée n'avoir pas précédé la demande du brevet français, lequel, au moyen de cette fiction, sera valable sans sortir de l'application de l'art. 31 ". E. Pouillet, исходя из той же тенденци, приходит к еще более невозможным результатам: "Breveté dans un des pays de l'Union, l'inventeur est réputé breveté (?) du même coup dans tous les autres pays de l'Union, à la condition seulement qu'il y régularise (?) sa situation dans un délai déterminé". Lettre de France, в Propr. Ind., VII, №11.- Contra Repert. gen. alphab., v° Brevet, № 1970. 2 Propr. Ind., VIII, стр.96. 3 Утверждение исторически неверное! 4 Recueil, IV, стр. 671. - Ср. австро-венгерский "Oresetz zur Abänderung von Art. XVI des österreichisch-ungarischen Zoll- und Handelsbündnisses vom 27 December 1893", ст. l, § 3. 5 Отмечу, что в двух договорах, заключенных той же Германией, но несколько раньше, а именно: с Австро-Венгрией (6 декабря 1891 г.) и с Италией (18 января 1892 г.) - право приоритета изображено без фикции (Recueil, IV, стр. 648 и 662). По моим частным сведениям, фикция появилась в договоре со Швейцарией потому, что на введении ее настаивал один из швейцарских уполномоченных, он же чиновник международного бюро. 228 Первым указавшим на несостоятельность теории фикции был Schanze 1. Дело в том, что ко многим вопросам практики эта фикция оказалась неприложимой. Со дня заявки, например, можно преследовать контрафакторов. Если А. сделал свою заявку во Франции 21 октября 1901 г., но с приоритетом от 21 апреля (день заявки в Италии), то ни один суд не согласится признать за контрафакцию, т.е. за нарушение французской привилегии, те действия, которые были бы совершены на французской территории, например, в июне и июле 1901 г. А между тем уголовная репрессия за эти действия была бы единственным правильным результатом консеквентного развития той фикции, что заявка сделана во Франции будто бы не 21 октября, а 21 апреля. Не менее странные результаты получаются от применения этой фикции и к вопросу Vorbenutzung (ср. прим. на стр. 68). Если В. начал свою фабрикацию во Франции 20 августа 1901 г., то2, по всей справедливости, его надо считать Vorbenutzer'ом по отношению к заявке, "сделанной" 21 октября3. А теория фикции опять приводит нас к противоположному решению. Очень много недоразумений создает она также и по вопросу об уплате пошлин в тех государствах, в которых последующие ежегодные взносы должны быть совершаемы в день заявки; а именно, возникает вопрос: нужно ли уплачивать эти пошлины в день заявки истинной или фиктивной? Но решающим моментом в этой контроверзе является самый текст ст. 4, и именно слова "sous réserve des droits des tiers", поставленные в конце первого абзаца. Смысл этих шести слов является загадкой. В свое время я посвятил статью в пятнадцать столбцов 4° рассмотрению вопроса о том, откуда взялись и что значат эти слова4. Я не буду воспроизводить здесь рассуждений, изложенных в этой статье5, и ограничусь лишь 1 Dr. Schanze, Die patentrechtlichen Bestimmungen des deutschoesterreichischen Uebereink-ommens über etc., München und Leipzig, 1894, стр. 8. 2 Предполагая, что во Франции есть институт Vorbenutzung (спорно!). 3 Ср. Conférence 1900, стр. 210 и Propr. Ind., XIII, стр. 106. 4 Al. Pilenco, "Le "droit des tiers" dans l'art. 4 de la Convention du 20 mars 1883", в Propr. s Ind., XIII, стр. 104 и сл. 5 Для полноты позволю себе привести отрывки из реферата G. Maillard'а об этой статье (Jahrbuch, 1897, стр. 172-173). "Streichung der Worte "unter Berücksichtigung der Rechte Dritter". - In einem ausgezeichneten Artikel der Propriété industrielle (Juli 1897, Seite 104) hat Alex. Pilenco nachgewiesen, das die Worte "vorbehaltlich der Rechte Dritten) in dem l Absatz des Artikels 4 eigentlich nur dasselbe besagen wie die formelle Bestimmungen des 2 Absatzes, wonach die Umstände, welche die wahrend der Prioritätsfrist geschehene Patenterwerbung ungültig machen können, "die in der Zwischenzeit eintretenden Umstände sind", d. h. solche Umstände, die eintreten wahrend der Dauer der Prioritätsfrist. Der ausländische Patentinhaber, der das Recht der Priorität geltend macht, hat den Rechten nachzustehen. Welche Dritte vor dem Beginn der Prioritätsfrist erworben haben. Der ausdrückliche Vorbehalt der Wahrung der Rechte Dritter hatte in dem Patentwesen nur in einem Falle Bedeutung, den bei den Verhandlungen der Konferenz von 1880 der russische Dele-girte Nebolsin mit besonderer Beziehung auf russische Gesetzgebung hervorhob: er bezog sich anf den Fall, dass eine selbe Erfindung zu gleicher Zeit in 2 verschiedenen Ländern von 2 verschiedenen Erfindern gemacht wird. Um zu verhüten, dass nicht nach dem Recht der Priorität der eine dem ändern vorgehe, bestimmte das russischen Gesetz, dass weder der eine noch der andere ein Patent erwerben könne; indessen ist diese eigentümliche Bestimmung des russischen Gesetzes im Jahre 1896 aufgehoben worden. Als man im l Absatz eine Rücksicht auf die Rechte Dritter nahm, um den Bedenken Nebolsin's und einer Bemerkung von Vernier van den Loeff (Niederlande) Rechnung zu tragen, bestand der 2 Absatz noch nicht. Als man diesen später einfügte, wurden die im Absatz stehenden Worte überflussig; man Hess sie aber aus Versehen stehen. Mainié (Brev. d'inv., № 3979) und Allart (Brev. d'inv., Band II, Seite 211) schliessen aus den Worten "vorbehaltlich der Rechte Dritten), dass man auf Grund des Prioritätsrechtes die während der Prioritätsfrist eingetretene Verletzung der Erfindung nicht verfblgen könne. Diese Auffassung scheint uns richtig, doch ergrebt sie sich nicht aus den in Frage stehenden Worten.. Eine andere Auslegung geht dahin, dem Dritten, der während der Prioritätsfrist ein Patent erwirbt, ein persönliches Besitzrecht zu verleihen. Diese beiden Anschauungen treten dem Prioritäsrecht zu nahe. Der Erfinder, der von der Prioritätsfrist Gebrauch gemacht hat, sähe sich, wenigstens zum Theil, seines Vorrechts beraubt, das ihm ganz zustünde, wenn er das Patent gleich in allen Ländern genommen hätte. Dies ist offenbar das Entgegengesetze von dem, was man durch die Konvention erreichen wollte. Die von Pilenco kritisirten Worte sind daher unnöthig und gefährlich. "Es ist wünschenswert}!, in dem Artikel 4 Absatz l die Worte "und unter Berücksichtigung der Rechte Dritter zu streichen". Цитированное предложение было принято Конгрессом (Ibidem, стр. 108). 229 окончательным выводом: если желательно, чтобы вторая (приоритетная) заявка производила совершенно такое действие, какое бы она производила, если бы была совершена в момент первой заявки, то необходимо вычеркнуть из конвенции слова sous réserve des droits des tiers: фикционная конструкция должна вести к нарушению благоприобретенных прав третьих лиц1. Так, по фикционной конструкции недопустимо было бы, чтобы постороннее лицо получило в приоритетный промежуток (в вышецитированном примере: 1 июля 1901 г., во Франции) патент на то же изобретение и чтобы оба патента сосуществовали. Но уничтожить патент, выданный В. 1 июля 1901 г., только потому, что А. сделал заявку 21 октября 1901 г. - невозможно, не нарушив права указанного В. Покуда слова "droits des tiers" не исключены из текста конвенции - фикционная конструкция не является мыслимой. Между тем оказывается, что когда на брюссельской конференции 1897 г. был поставлен вопрос об уничтожении цитированных шести слов, то подкомиссия не нашла возможным этого допустить2. Следовательно, ни о какой фикции не может быть и речи. 1 От некоторых деталей, высказанных мной в 1897 г. в указанной статье, я теперь отказываюсь. 1 Conférence 1900, стр. 210. 230 Вместо фикции нужно принять следующую конструкцию: право приоритета есть изменение учения о новизне. Обыкновенно новизна изобретения обсуждается по моменту заявки; право приоритета принуждает государства обсуждать новизну по иному моменту, несколько более раннему. Приоритет изменяет только учение о новизне; заявка же считается сделанной именно тогда, когда она была совершена; фикция отпадает. К этому результату приходит теперь и Коhler, отказавшийся от прежних своих взглядов1. Изложенным я могу заключить изложение вопроса о защите изобретений в области международных сношений. Три немецкие конвенции, о которых я говорил выше (см. стр. 228), не внесли ничего идейно нового в историю разбираемого вопроса2. Каковы бы, следовательно, ни были недостатки конвенции 1883 г., она все-таки является очень важной первой попыткой. "C'est la préface d'un livre qui va s'ouvrir et qui ne sera peut-être fermé que dans de longues années. C'est d'ailleurs un livre profondément honnête, et dont on n'aura à cacher aucune page"3.
V§ 81. Для того, чтобы закончить настоящую главу, мне остается наметить вопрос о том положении, которое заняла по отношению к конвенции 1883 г. Pоссия. Россия не примкнула и, по-видимому, не собирается примкнуть к конвенции 20 марта 1883 г. И притом я позволяю себе утверждать, что никто никогда не сумеет объяснить, почему она не примкнула к этой конвенции. Политика России в данном вопросе полна самых необъяснимых противоречий и недоразумений. На заседании 4 ноября 1880 г. официальный представитель России, г. Небольсин, заявил4, что "он не получил точных инструкций, но думает, что русское правительство в принципе одобряет идею Союза". Когда г. Небольсин вернулся в Россию, то в докладе своем он выяснил, что России - раньше чем примкнуть к Союзу - необходимо озаботиться 1 Handbuch, §§118-119. 2 Кроме указанной выше работы Schanze, из литературы об этих трех договорах укажу статьи в Propr. Ind.: "Les Conventions en matière de propriété industrielle conclues par l'Allemagne avec la Suisse et l'Italie", VIII, № 5; "Des nouvelles conventions conclues par l'Italie avec l'Autriche-Hongrie et l'Allemagne en matière de propriété industrielle", VIII, № 11; "Convention conclue entre l'Allemagne et l'Autriche-Hongrie en matière de propriété industrielle", VIII, № 1. 3 Bozerian, Conférence 1880, стр. 20. * Conférence 1880, стр. 22. 231 коренным пересмотром ее внутреннего устаревшего законодательства о промышленной собственности. Этот доклад, между прочим, послужил поэтому первым толчком к пересмотру законов о товарных знаках и о привилегиях на изобретения. И в представлении Министра Финансов относительно проекта закона о товарных знаках имелись точные указания на то, что новый закон составлен так, чтобы облегчить России присоединение к Союзу 1883 г. Соответственно этому, в сентябре 1895 г., в ответ на ноту швейцарского правительства, Россия отвечала, что она не может примкнуть к Союзу 1883 г. до тех пор, пока не будет закончен пересмотр внутренних законов. Между тем два г. позднее (в сентябре 1897 г.), когда русское правительство получило приглашение принять участие в 1-ой брюссельской конференции, оно ответило, что не считает возможным присоединиться к Союзу потому, что русское законодательство только что перед тем было пересмотрено, и что, следовательно, невозможно сызнова его ломать. Столь же отрицательный ответ дан был и немецкому правительству, предлагавшему было заключить сепаратное соглашение1. 1 Я имею возможность привести здесь неизданный проект этого соглашения, предложенный Германией: Ст. 1 [ассимиляция]. Ст. 2. "Sont assimilées aux ressortissants, tels qu'ils sont désignés dans la présente Convention, toutes autres personnes qui ont leur domicile ou leur établissement principal dans le territoire de l'une des Parties contractantes. Ст. 3. Le ressortissant qui après avoir déposé une inversion, un dessin ou un modèle industriel, une marque de fabrique ou de commerce dans les territoires de l'une des Parties contractantes, pour en obtenir la protection, en effectue également le dépôt dans les territoires de l'autre Partie contractante dans un délai de trois mois, jouira pour ce dépôt d'un droit de priorité. En conséquence: a) ce dernier dépôt aura la priorité sur tons les autres dépôt qui auront été faits, dans les territoires de l'autre Partie, à une date postérieure à celle du premier dépôt; b) des faits et circonstances survenus postérieurement à la date du premier dépôt ne sauraient enlever à l'objet en question son caractère de nouveauté dans les territoires de l'autre Partie. Ст. 4. Le délai de priorité prévu dans l'article 3 comptera à partir de la date de la publication officielle de l'enregistrement d'un dessin ou d'un modèle industriel, d'un modèle d'utilité, d'une marque de fabrique ou de commerce, et de la concession d'un brevet. Le jour de cette publication ne sera pas compris dans le délai. Cr. S. L'exploitation d'une invention ou la production d'un dessin ou modèle indusriel, l'usage d'une marque de commerce ou de fabrique dans le territoire de l'autre Partie contractante, annulera toute invalidation de protection que les lois des Parties contractantes pourraient prononcer contre les inventions, dessins ou modèles industriels et marques de commerce ou de fabrique non exploités, non produits ou non mis en usage pendant un certain délai. Ст. 6. Une marque de commerce ou de fabrique étant enregistrée dans les territoires de l'une des Parties, L'admission au dépôt de la marque dans les territoires de l'autre Partie ne pourra être refusée pour la raison que la forme estérieure et la composition de la marque ne seraient pas conformes aux lois de ce dernier pays". Я сохранил орфографию и стиль подлинника. 232 Между тем если всмотреться в дело, то окажется, что мы даем в настоящее время иностранцам (за ничтожными исключениями) все те преимущества, которые гарантированы конвенцией 1883 г., и намеренно лишаем себя взаимности. Вопрос этот был подробно разработан мной в докладе, представленном конгрессу 1897 г.1 Здесь намечу лишь главные выводы. 1. Принцип ассимиляции проведен в ст. 2 Положения и во всех частных договорах о товарных знаках. 2. Принцип приоритета проведен в ст. 4 Положения и притом без всякого ограничения сроков (!). Никому другому, кроме иностранного патентодержателя, привилегия в России на то же изобретение выдана быть не может. А официальное опубликование за границей - согласно установившейся практике - не считается уничтожающим новизну (ср. кн. II, гл. 1), несмотря на количество истекшего времени. 3. Уничтожения патентов за ввоз патентованных изделий наше законодательство вовсе не знает. 4. Обязательная эксплуатация - даже для иностранцев - у нас должна начинаться не в первые тpи г. (как требует конвенция), а в первые пять лет (!). 5. Защита изобретений, экспонируемых на выставках (ср. стр. 226), регулируется у нас сепаратными указами. 6. Центральное учреждение для выдачи справок (ср. стр. 226) у нас имеется. То же соответствие может быть проведено и относительно постановлений конвенции, касающихся товарных знаков2. Таким образом, кроме одного единственного постановления3, Россия ныне уже гарантирует иностранцам больше прав, чем сколько установлено конвенцией 20 марта 1883 г. И поэтому повторяю, для меня остается совершенно непонятной тайной вопрос: почему Россия до сих пор не примкнула к Союзу 1883 г.? 1 Jahrbuch, I, стр. 469-470: Al. Pilenco, "Russland und die Pariser Convention". 1 Ibidem, стр. 470. 3 О солидарности, ср. стр. 225-226 и кн. Ill, гл. 5. Комментарии (3)Последние темы:
Глава 3. Очерк защиты изобретений в международных сношениях |
Все темы
|
|
|
|
| [email protected] | |
Московский Либертариум, 1994-2020 |
|
|
|