Мифы реструктуризации

Миф первый: о вреде вертикальной интеграции.

Концепция реструктуризации предполагает бескомпромиссную борьбу с вертикальной интеграцией в электроэнергетике. В заметке показывается, что вертикальная интеграция на свободном рынке не может существовать вопреки желаниям потребителей, а борьба с нею мерами государственного насилия - бессмысленна. Причина проблем российской энергетики - государственное регулирование отрасли.
(16.10.2000).

Опубликованный 19 июня проект Концепции реструктуризации РАО "ЕЭС России" поражает обилием противоречий. Конечно, это неизбежно -- такие документы всегда пишутся коллективами, и в предварительных вариантах "торчат уши" разных разработчиков. Например, в начале раздела 3 говорится, что "будет организован новый конкурентный рынок, работающий параллельно с существующим оптовым регулируемым 'рынком' электроэнергии и мощности (ФОРЭМ)". В то же время, читая разделы 7 и 8, можно предположить, что новый рынок есть не что иное, как реформированный ФОРЭМ. Список примеров можно продолжить.

Однако не все противоречия проекта Концепции могут быть объяснены небрежностью редакторской работы. При внимательном изучении выясняется, что авторами проекта владеют ложные экономические теории или мифы. А, как известно из логики, взяв за посылку ложное утверждение можно вывести все что угодно, в том числе взаимоисключающие тезисы.

Современные экономические мифы обладают интересным свойством: все они, в конечном счете, предоставляют благовидные предлоги для государственного вмешательства в экономику в интересах узких привилегированных групп за счет остального населения. Поэтому борьба с агрессивным государством, обслуживающим интересы чиновников и "олигархов", бесперспективна, пока не развенчана идеология, на которой оно строит свое господство.

Этой заметкой мы открываем серию публикаций на страницах "Либертариума", посвященных разоблачению экономических мифов, на которых основана Концепция реструктуризации РАО "ЕЭС". Мы планируем размещать их по понедельникам. Сегодняшняя посвящена мифу о вреде вертикальной интеграции.

* * *

Вертикальная интеграция -- это объединение в рамках одной компании последовательных стадий производственного процесса например, генерации, транспортировки и сбыта электроэнергии. Авторы Концепции считают ее безусловным злом, с которым в ходе реструктуризации надо покончить:

Сурово. Никакой пощады вертикальной интеграции!

Однако в другом месте неожиданно встречаем следующее:

Если отбросить многословие, то это означает, что разработчики вовсе не против объединения распределительной и сбытовой деятельности в рамках единых холдингов -- т.е. вертикально-интегрированных структур -- при условии формального выделения сбытовых подразделений в самостоятельные юридические лица. Они предполагают, что в этом случае каким-то чудесным образом возникнут конкурирующие сбытовики.

Противоречие налицо. Чтобы объяснить его, выясним, как же объясняют авторы Концепции свою ненависть к вертикальной интеграции.

В тексте такое отношение объясняется двумя причинами:

• 1) вертикальная интеграция ведет к экономической неэффективности;
• 2) вертикальная интеграция дает региональным властям рычаги влияния на региональные АО-энерго.

Разберем эти утверждения по порядку.

Вертикальная интеграция и экономическая эффективность.

Проект Концепции гласит:

Из этой фразы, правда, непонятно, идет ли речь о перекрестном субсидировании разных видов потребителей или же различных структур внутри компании. Но и первая, и вторая интерпретация апеллируют к некоей "непрозрачности", возникающей вследствие вертикальной интегрированности. Переводя с птичьего языка на человечий, это означает, что если две последовательные стадии производственного процесса объединены в рамках одной компании, то невозможно судить об эффективности этих подразделений в отдельности, а можно лишь оценивать издержки и прибыль предприятия в целом. На первый взгляд, звучит правдоподобно. Но так ли это?

Сразу приходят на ум многочисленные вертикально-интегрированные компании в других отраслях -- нефтяной, текстильной, пищевой и т.д. -- которые существуют во всех рыночных экономиках, работают эффективно и вполне "прозрачны" в том. что касается установления уровня издержек и прибыльности производственных подразделений. Почему же в этих случаях не возникает никаких проблем?

Ответ очень прост. Как писал выдающийся современный экономист Мюррей Ротбард (Murray N. Rothbard):

И Ротбард делает следующий логический шаг: поскольку рациональное распределение ресурсов в этом случае невозможно, а свободный рынок всегда стремится установить более эффективные способы их использования, то отсюда следует, что на свободном рынке, не подверженном воздействию агрессивного государственного насилия, всегда будут существовать независимые фирмы, производящие любые блага и услуги производственного назначения. Если представить себе, что в силу каких-либо обстоятельств одна фирма сосредоточила у себя все производство некоторого промежуточного продукта, она перестанет работать эффективно, и через некоторое время у нее появятся конкуренты. Устойчивой такая ситуация может быть только благодаря государственному вмешательству, как это было в странах реального социализма.

Отсюда следует, что неэффективность и "непрозрачность" РАО "ЕЭС России" и региональных АО-энерго имеет своей причиной не вертикальную интеграцию, а установленные государством монопольные привилегии существующих производителей услуг по транспортировке и сбыту электроэнергии.

Механизм поддержания этих привилегий требует отдельного и подробного описания. Здесь же достаточно упомянуть в качестве примера службу "Росэнергонадзор", которая занимается лицензированием деятельности по производству, передаче и потреблению электроэнергии, а также сертификацией оборудования и другими видами регулирования. Эта структура, выполняющая, казалось бы, государственные функции является подразделением РАО "ЕЭС"! Есть и другие рычаги. В итоге же РАО "ЕЭС" и региональные АО-энерго могут с помощью государства эффективно блокировать возникновение конкурирующих компаний в сфере передачи, сбыта, а также генерации электроэнергии.

И вертикальная интеграция здесь ни при чем.

Вертикальная интеграция и "региональные бароны".

Авторы проекта Концепции пишут:

Ни для кого не секрет, что органы власти разных уровней (местные, региональные, федеральные) имеют в своих руках множество рычагов, позволяющих облагать предприятия всевозможными поборами -- например, оплачивать всевозможные "социальные нужды" путем перекрестного субсидирования, проводить благоустроительные работы к "дням города" и пр. Непонятно только, при чем тут вертикальная интеграция? Государственному рэкету подвергаются все предприятия, кроме особо приближенных к правящим персонам или кланам.

Конечно, у энергетиков есть дополнительные, так сказать, эксклюзивные регулирующие инстанции, прежде всего -- федеральная и региональные энергетические комиссии, в полномочия которых входит, в частности, установление тарифов. Диктат региональных начальников осуществляется главным образом через эти органы регулирования. Но, что интересно, ни в разделе "Дерегулирование", ни в других местах проекта Концепции даже не упоминаются региональные энергетические комиссии, не говоря уж о требовании их упразднения. Инвективы в адрес местных руководителей оказываются не такими уж и грозными. Авторы концепции, по-видимому, понимают под "дерегулированием" все, что угодно, кроме сокращения государственного регулирования экономики.

Однако, яркая и трогательная картинка мучеников-энергетиков, страдающих от мучителей-регионалов при ближайшем рассмотрении оказывается довольно обманчивой. Тесные отношения с властями могут стать очень полезными, когда дело дойдет до сохранения монопольных привилегий и подавления конкуренции. Например, местные власти могут установить норму, по которой любое строительство альтернативных, автономных энергоустановок или электросетей возможно только по согласованию с местным АО-энерго. Примерно так сейчас обстоят дела в Санкт-Петербурге. Участившиеся за последние годы случаи строительства промышленными предприятиями газотурбинных мини-электростанций и мини-ТЭЦ встревожили энергетических монополистов, а законодательство, которое создано якобы для борьбы с монополиями, предоставляет им достаточно возможностей отсечь конкурентов.

Впрочем, сговор между местными властями и привилегированными компаниями в сфере "общественной инфраструктуры" за счет потребителей -- распространенная мировая практика, появившаяся в начале XX века в ходе всемирного "марша к социализму". Для оправдания задним числом этой мошеннической практики и была разработана псевдонаучная теория "естественной монополии". См. об этом статью Т. ДиЛоренцо "Миф о естественной монополии". По-видимому здесь мы имеем дело с применением авторами Концепции "передовых мировых стандартов".

Итог.

Тезис о вреде вертикальной интеграции, использованный разработчиками проекта Концепции, не имеет никакого отношения к действительности. Фактически же он отвлекает общественное внимание от действительной проблемы российской энергетики -- монопольных привилегий РАО "ЕЭС России" и региональных энергокомпаний. Привилегий, обеспеченных массированным государственным вмешательством в экономику.

Миф второй: о естественной монополии.

Монополистические позиции РАО "ЕЭС России" - следствие не "естественной монополии", а государственного вмешательства и отсутствия частной собственности на землю.
(23.10.2000)

В проекте Концепции реструктуризации о естественной монополии говорится как о чем-то самоочевидном. Постоянно упоминаются "естественно-монопольные виды бизнеса" к которым отнесены диспетчеризация и транспортировка электроэнергии (раздел 2), осуществляемые на уровне как РАО, так и региональных энергетических компаний. Разработчики не берут на себя труда доказать, что эти услуги являются "естественно-монопольными". И правильно делают, так как доказать это невозможно. Теория естественно монополии является всего лишь наукообразным мифом, как убедительно показывает Т. ДиЛоренцо в своей статье [русский перевод которой опубликован на частном сайте Григория Сапова].

Впрочем, и элементарный здравый смысл заставляет усомниться в "естественно-монопольном" статусе электросетей. Разработчики концепции признают, что энергосистемы Сибири, дальнего Востока, (а также Камчатки, Магадана, части Якутии, Сахалина и Таймыра) являются независимыми. Почему же они объединены юридически и управленчески в одну компанию? Далее, что мешает распределительным и сбытовым организациям соседних городов, районов или областей конкурировать за потребителей, расположенных на смежных территориях? Что мешает предприятию, расположенному близко к границе соседней области, провести линию от "соседнего" АО-энерго? Очевидный ответ: ничто не мешает, кроме действий государственных или муниципальных органов, обеспечивающих привилегированное положение "своих" энергокомпаний (например, могут землю не выделить для прокладки линии, или просто запретить).

Обычно в ответ на это говорится, что электросети -- "локальная монополия" в том смысле, что подключение к другой сети связано с дополнительными издержками. Но в таком случае розничная торговля продовольствием -- тоже "естественная монополия", поскольку поход в более удаленный магазин связан с увеличением издержек. Однако в этом случае решение о том, что выгодно, а что нет, предоставлено потребителям. Почему бы не предоставить им право решать самостоятельно, к какой энергокомпании подключиться? А то, что некоторые из этих компаний имеют конкурентные преимущества в виде более близко расположенных магистральных линий, еще не гарантирует их победу в конкуренции. Вообще, наличие конкурентных преимуществ не свидетельствует о монополии. Монопольное положение возникает только в том случае, когда потенциальным конкурентам доступ на рынок закрыт с помощью физического насилия или угрозы такового со стороны государства или частных лиц. Именно это имеет место в российском электрическом бизнесе.

Каким же именно образом обеспечивается искусственная монополия РАО "ЕЭС" и региональных АО-энерго? Какие государственные институты и нормы способствуют ей?

Об одной из причин мы уже говорили в предыдущей заметке -- это выполнение РАО ЕЭС, точнее ее структурным подразделением "Росэнергонадзор", государственных функций, а именно принудительного лицензирования и сертификации. Естественно, обладая таким рычагом, можно сделать рынок практически недоступным для конкурентов.

Другая причина -- государственная ("общенародная") собственность на землю. На практике это приводит к тому, что выделение земли для проведения ЛЭП и кабелей находится в руках региональных и местных органов власти, которые, фактически, предоставляют РАО ЕЭС и региональным АО-энерго монопольную привилегию на использование земельных участков для этих целей. Разработчики Концепции считают самоочевидным, что эта привилегия останется и впредь. Между прочим, отсюда следует, что конфликт интересов между энергетиками и местными властями, мягко говоря, преувеличен.

У проблемы землеотвода под энергетические сети есть еще один аспект. Поскольку отсутствуют нормальные (по крайней мере, легальные) рыночные цены на участки, невозможно оценить и эффективность использования данного вида ресурсов. Собственно говоря, по этой причине экономический расчет в российской энергетике невозможен.

Из этого следует вывод, что до тех пор, пока в стране нет частной собственности на землю, настоящая реформа электроэнергетики будет оставаться кабинетной фантазией. Впрочем, в качестве промежуточной меры можно было бы ввести процедуры конкурсного (аукционного) землеотвода под строительство сетей. Однако в Концепции эти вопросы даже не обсуждаются.

Третья причина "противоестественной монополии" РАО ЕЭС и региональных энергокомпаний - это принятый для них особый режим регулирования, который якобы призван ограничивать произвол монополистов и который воплощен в институте Федеральной и региональных энергетических комиссий. Этот институт требует более внимательного рассмотрения.

Прежде всего, необходимо сделать одно замечание по проблеме неплатежей и взаимозачетов, с которыми РАО ЕЭС ведет бескомпромиссную, и, надо сказать, небезуспешную борьбу. Руководители компании и разработчики Концепции утверждают, что причина неплатежей -- "отношение к энергетической отрасли как к донору российской экономики" (раздел 1 Концепции), выполнение ею функции социальной поддержки. Это правда. Но не вся правда. Ведь неплатежи и взаимозачеты имеют место не только с бюджетами или с государственными органами "социальной поддержки", но и с обычными потребителями, прежде всего, производственными предприятиями.

В последнее время уже никем не оспаривается, что неплатежи и взаимозачеты являются скрытым способом снижения цен, поскольку фактически они означают продажу электроэнергии в обмен на некие долговые обязательства. Реальная их ценность существенно ниже номинальной; последняя же при принятии решений об обмене учитывается с дисконтом (не отражаемым, конечно, в бухгалтерском учете). Естественно, скрытое снижение цен нужно только тогда, когда нельзя прибегнуть к открытому. Это как раз случай с электроэнергией: здесь цены административно регулируются, причем они никогда не были свободными, и у нас нет оснований судить о том, какими они были бы на свободном рынке. Более того, сам факт необходимости прибегать к скрытому их снижению позволяет предположить, что свободные цены на электроэнергию были бы ниже официально установленных тарифов, если бы они не регулировались региональными энергетическими комиссиями. И это даже в том случае, если бы сохранилось монопольное положение РАО ЕЭС и АО-энерго!

Теперь представим себе, что усилия руководства РАО увенчались успехом: все платят "живыми деньгами", включая бюджеты всех уровней. Торжество экономического либерализма? Отнюдь, как говаривал товарищ по партии нынешнего руководителя РАО ЕЭС. Не забудем, что тарифы на электроэнергию назначают энергетические комиссии, в которых доминируют производители и региональные власти, то есть такие потребители, которые платят не из своего кармана, а из кармана налогоплательщика. Что мешает им сговориться, назначить завышенную цену, оплатить соответствующую часть потребления за счет налоговых поступлений, а "навар" справедливо разделить? Тем более, что каждые четыре года бывают выборы, а избирательные кампании -- дело дорогостоящее... Одним словом, существующий режим регулирования электроэнергетики грозит в ближайшем будущем превратиться в механизм перекачки денег из карманов налогоплательщиков в карманы энергетических монополистов и вступивших с ними в сговор региональных политиков.

Что говорит проект Концепции по этому поводу? Ничего, как и во всех подобных случаях. Региональные энергетические комиссии даже не упоминаются, не говоря уж об их упразднении. Конечно, разработчики могут возразить, что цены на электроэнергию они хотят сделать свободными. Но ведь цены на услуги по транспортировке и диспетчеризации останутся по-прежнему регулируемыми, по-видимому, с помощью все тех же энергетических комиссий. А значит, вся схема останется в силе.

В то же время, можно предположить, что авторы Концепции понимают всю выгодность этой схемы. И не случайно мы встречаем в разделе 7.1.3 следующий пассаж, звучащий резким диссонансом к напевам о "контрактных отношениях на рынке" и о "дерегулировании":

Иными словами, предполагается учреждение института торговли правами на получение монопольных доходов за счет налогоплательщиков. В тексте не указано, кто будет осуществлять продажу, но вполне можно представить систему, при которой основной доход от нее будет получать само РАО ЕЭС, то есть получение "монопольной ренты" будет централизовано.

Все перечисленные административные и законодательные барьеры для входа на рынок транспортировки и диспетчеризации вполне эффективно отсекают тех, кто действительно смог бы в самое ближайшее время составить конкуренцию РАО и его "дочкам" - иностранные электроэнергетические компании. Этому способствует и общая зарегулированность внешнеэкономической деятельности. Одной из задач реструктуризации, согласно проекту Концепции, является "либерализация внешнеэкономической деятельности", но она упоминается в контексте "проведения эффективной экспортной политики" (раздел 2), а о допуске иностранных конкурентов на российский рынок ничего не говорится. Похоже, что под "либерализацией" авторы понимают обычную меркантилистскую политику: протекционизм плюс государственное стимулирование экспорта.

Разработчики Концепции не только не допускают мысли о появлении конкурентов, но и не хотят существенного присутствия "внешних" инвесторов в сетевом бизнесе:

Иными словами, хоть монополия и "естественная", без специально сконструированной государсвтенной политики ее не удержать.

Итог.

Проект Концепции реструктуризации содержит еще одно противоречие -- между тезисом о "естественности" монополии РАО "ЕЭС России" и предлагаемой последовательно монополистической политикой. Как и другие описываемые нами мифы, миф о естественной монополии служит всего лишь оправданием для использования государственного насилия в интересах привилегированного бизнеса.

Миф третий: о дерегулировании.

Концепция реструктуризации РАО "ЕЭС России", вопреки тому, что провозглашают ее авторы, вовсе не предполагает свободного ценообразования и контрактных отношений в энергетической отрасли.
(30.10.2000)
Фрагмент заметки перепечатан в журнале Эксперт, N44, 20.11.2000

Обращаясь ко взглядам авторов проекта Концепции на ценообразование и контрактные отношения на электроэнергетическом рынке, мы находим целый букет противоречий.

1. Затратный механизм и свободное ценообразование

С одной стороны, одной из причин тяжелого финансово-экономического положения РАО ЕЭС является то, что сохраняется затратный механизм функционирования предприятий электроэнергетики, не стимулирующий повышение эффективности их производственной деятельности (раздел 1).

С другой стороны, тремя абзацами раньше в качестве причины кризиса указывается следующее:

Это высказывание проясняет, что же авторы концепции понимают под "экономическими принципами регулирования" цен -- установление цен, покрывающих затраты, то есть, затратный механизм. Конкретные предложения по реструктуризации РАО ЕЭС демонстрируют, что нападки на "затратное ценообразование" - не более, чем риторика.

В разделе 2 в числе задач реструктуризации приводится следующие (в пересказе):

• "рыночные механизмы ценообразования "в конкурентных сегментах рынка";
• затратные механизмы ценообразование на энергию в "нерыночных зонах оптовой торговли" и на "естественно-монопольные" виды услуг.

По поводу мифа о "естественной монополии" и того, к чему ведут "экономические принципы регулирования", мы уже писали в предыдущем выпуске. Поскольку экономические издержки существуют только в момент принятия решения хозяйственным субъектом и всегда имеют субъективный характер, невозможно установить раз и навсегда принципы определения "бухгалтерской себестоимости". А значит, "затратные" цены всегда будут назначаться достаточно произвольно, т.е., как правило будут завышенными по сравнению с нерегулируемыми ценами даже на монопольном рынке.

Однако с "рыночными механизмами ценообразования в конкурентных сегментах" тоже не все так просто. Прежде всего, авторы проекта Концепции ставят предварительным условием дерегулирования рынка "установление тарифов на электроэнергию на уровне, обеспечивающем покрытие всех затрат энергокомпаний. Только в этом случае дерегулирование рынка позволит обеспечить справедливую конкуренцию и, как следствие, рост эффективности электроэнергетического сектора" (раздел 2). Иными словами, сначала "справедливая цена", а потом, может быть, и конкуренцию разрешим.

Далее, в подразделе, озаглавленном "Справедливая конкуренция и нерегулируемое ценообразование" (раздел 2) читаем:

То есть, "ценовая дискриминация" -- продажа различным потребителям по разным ценам -- будет запрещена. Иными словами, для назначения цены не будет достаточным заключение контракта между продавцом и покупателем. Некая контролирующая инстанция сможет аннулировать контракт если найдет, что его участники занимаются "ценовой дискриминацией". Но дело в том, что для многих подобных случаев продавцы смогут привести обоснование, заключающееся в различиях между потребителями -- например, разное плечо транспортировки, состояние энергопотребляющего оборудования, суточный график потребления, дисциплина плательщика и т.д. Все это -- издержки. Иными словами, для того, чтобы оценить, имела ли место ценовая дискриминация, контролирующий орган должен будет следить за затратами производителя и запрещать контракты, в которых цена существенно отклоняется от величины затрат плюс "нормальная прибыль". Еще более ясной ситуация станет в том случае, если этот орган захочет обеспечить "справедливую конкуренцию" путем борьбы с "демпингом" (продажей по цене, которая ниже себестоимости). В этом случае затратное ценообразование просто будет открыто существовать под другим названием. Тем более, что разработчики Концепции не чураются выражения "сверхприбыль" применительно к производителям дешевой электроэнергии (гидростанциям); а раз есть "сверхприбыль", то есть и "нормальная прибыль".

Итак, затратный механизм выгнали за дверь, но он влез в окно. По-другому и быть не могло, так как авторы проекта Концепции исповедуют ложную теорию рыночного ценообразования: цена должна покрывать издержки и включать "нормальную прибыль". Если предприятие не укладывается в эту норму (работает с убытком или, наоборот, получает "сверхприбыль"), то это является поводом для государственного вмешательства:

Отсутствие существенных расходов, связанных с компенсацией капитальных затрат на строительство существующих ГЭС и их низкие операционные затраты обусловливает необходимость выравнивания условий их конкуренции на рынке" (раздел 6.2.).

Создается впечатление, что вся эта история с реструктуризацией затеяна лишь для того, чтобы поднять цены до "справедливого" уровня.

Авторы, по-видимому. совершенно не понимают роль прибылей и убытков в рыночной экономике. Убыток является не проявлением несправедливости, а сигналом о том, что инвестиционное (производственное) решение было ошибочным, что потребители не нуждаются в дополнительном товаре по данной цене, в данное время и в данном месте. Это сигнал к изменению производственной структуры общества (то, что называется "реструктуризацией капитала").

Конечно, нынешние владельцы (и работники) убыточных электростанций будут расплачиваться за инвестиционные ошибки, сделанные не ими, а советской бюрократией. Однако, это не может быть основанием для ограничения рыночных механизмов. Фактически же получается, что эти ошибки прошлого становятся поводом для сохранения, пусть и в более "утонченной" форме, особого правового режима функционирования электроэнергетики. А "особые правовые режимы" всегда имеют своим результатом одно -- присвоение чужой собственности.

2. Контрактные отношения на рынке

К принципам реструктуризации (раздел 2) разработчики проекта Концепции отнесли "договорную основу отношений между продавцами и покупателями". В соответствующем подразделе речь идет, прежде всего, о "возможности эффективной борьбы с неплательщиками". Однако, вот что интересно: в него не включено положение об определении цены путем договора (то есть, рыночное ценообразование и договорные отношения рассматриваются разработчиками не связанные между собой вещи). Зато утверждается следующее:

То есть, позиции энергетиков и потребителей при заключении контракта неравноправны: при определенных условиях первые не могут отказаться от заключения договора со вторыми. Однако, разработчики не считают, что таким образом позиции энергетиков как-то ущемлены. Совсем даже наоборот, эти позиции будут весьма привлекательны:

Как мы уже отмечали в предыдущей заметке, речь фактически идет об учреждении института торговли правами на получение монопольных доходов за счет налогоплательщиков.

Есть и другие примеры принудительных "контрактных" отношений, предусматриваемых Концепцией (курсив мой -- Ю.К.):

Здесь мы имеем дело с частным случаем более общего явления -- особого правового режима собственности в целом ряде отраслей российской экономики, к которым, кроме энергетики, относятся все виды транспорта, водоснабжение, а также связь, которую вряд ли кто-нибудь рискнет назвать "естественной монополией". (Кстати, наше государство собирается включить в этот список и интернет). Господствует такая идеология: обычных гражданско-правовых отношений недостаточно, чтобы эти отрасли нормально работали. Производители, получившие лицензию на соответствующую деятельность, автоматически лишаются части прав собственности на свои активы (например, операторы связи не могут запросто отключить телефонного хулигана, а компании, предоставляющие услуги электронной почты -- абонента, рассылающего нецензурные послания. Сюда же относится весь сюжет с СОРМ).

Естественно, возникает вопрос: почему же владельцы компаний не борются с таким нарушением прав частной собственности? Ответ дает вся многовековая практика лицензирования и регулирования бизнеса: такого рода уступки позволяют выторговать у государства существенные привилегии. Мы уже писали об этом, применительно к РАО "ЕЭС", в предыдущей заметке. В целом же эта проблема настолько серьезна и важна, что требует отдельного обсуждения.

Проект Концепции реструктуризации РАО "ЕЭС" не только не предусматривает отхода от практики "особого правового режима", но и прямо предусматривает расширение соответствующего регулирующего законодательства. В частности, планируется разработать поправки к Гражданскому Кодексу РФ, "а также принять новые законы, например, "Закон о федеральной энергетической системе..."" (раздел 7.3).

3. Итог

Дерегулирование провозглашено одним из лозунгов реструктуризации РАО "ЕЭС России". В реальности же проект Концепции предусматривает комбинацию следующих действий:

• замена некоторых простых правил регулирования более сложными и "непрозрачными";
• сохранение особого режима собственности в электроэнергетике и "размывание" общих принципов гражданского права;
• расширение специального административного законодательства по регулированию энергетической отрасли;
• учреждение торговли некоторыми монопольными привилегиями.

Можно ли назвать все это дерегулированием?

Миф четвертый: "О справедливых требованиях миноритарных акционеров".

Борьба за права миноритарных акционеров - это отстаивание прав людей и организаций, которые хотят воспользоваться монопольными привилегиями приватизированного государственного министерства. Нельза восстановить справедливость, не перекрыв возможностей для несправедливого присвоения имущества потребителей.
(06.11.2000)

Этот миф был рожден не в команде разработчиков Концепции, но они отдали ему дань (см. раздел 5). Предусматривается создание "Совета по обеспечении прав акционеров при Председателе Правления РАО "ЕЭС России" с участием представителей миноритарных акционеров"; при создании дочерних обществ будет обеспечиваться представительство миноритарных акционеров в Совете директоров дочерних обществ и т.д..

На первый взгляд, все это совершенно правильно: если кто-то владеет долей собственности в акционерной компании, его права собственности должны соблюдаться. И, если бы речь шла об обычной фирме, созданной в рамках свободного рынка, такое требование было бы бесспорно справедливым. Однако, в случае РАО "ЕЭС России" ситуация радикально меняется из-за особых отношений этой компании с государством.

Как мы уже писали в предыдущих заметках, РАО "ЕЭС России" не только работает на рынках товаров и услуг, но и выполняет некоторые государственные функции (в частности, лицензирования и регулирования соответствующих видов деятельности). Более того, эта компания пользуется монопольными привилегиями, предоставляемыми государством, то есть, получает дополнительные доходы благодаря агрессивному насилию государственного аппарата по отношению к потребителям и производителям.
Иными словами, РАО "ЕЭС" - это не частная акционерная компания, а акционированное советское министерство. Это неявно признается и самими авторами Концепции: если в начальных разделах они говорят о "реструктуризации РАО 'ЕЭС России'", то в последних мы читаем уже о "реформировании электроэнергетики". То есть, РАО "ЕЭС" - это и есть электроэнергетическая отрасль. Концепция не предусматривает "отделения государства от экономики" в этой отрасли.

В этой ситуации "права миноритарных акционеров" есть права на обогащение с помощью государственного насилия.

Можно провести следующую аналогию. Представьте себе пиратский корабль, построенный и снаряженный на паях. Контрольный пакет принадлежит "мистеру X", который, на самом деле, есть не кто иной, как дядя боцмана. Корабль успешно занимается своим делом и приносит доходы. Однако, владелец контрольного пакета, используя свое положение, постоянно нарушает "права миноритарных акционеров", в частности, в определении стратегии развития пиратского бизнеса (например, он настаивает на 100% выплате выкупа за пленников звонкой монетой, в то время. как миноритарные акционеры готовы принимать выкуп натурой, и т.п.). Для разрешения конфликта владельцы мелких паев обращаются к государству, а также к широкой общественности, апеллируя к вечным принципам незыблемости частной собственности. Общественность, в целом, поддерживает "пострадавших", т.к. боцман известен своим дурным нравом и не раз в прошлом нарушал права акционеров и трудовых коллективов других пиратских кораблей.

Ситуация совершенно абсурдна, потому что долгом всякого нормального общества и всякого нормального государства является ликвидация всего этого бизнеса и примерное наказание как акционеров, так и членов трудового коллектива.
Конечно, всякая аналогия хромает, и РАО "ЕЭС" правильнее было бы сравнить с купеческим кораблем, подрабатывающим между дел и пиратством. Однако, суть дела остается прежней: защита прав миноритарных акционеров есть попытка добиться справедливости в принципиально несправедливой ситуации. Отстаивание принципов частной собственности и свободного рынка должно начинаться с ликвидации монопольных привилегий РАО "ЕЭС России", а не с защиты интересов той или иной группы, имеющей долю в этих привилегиях.

Тут критик воскликнет: "Здесь все в черном цвете! Где же позитив?"
Позитив - в следующий понедельник.

Заключение.

Какова должна быть концепция реструктуризации российской энергетики. Экономическая модель и элементы политической стратегии реформирования.
(13.11.2000)

В предшествующих критических заметках мы пришли к выводу, что Концепция реструктуризации РАО "ЕЭС России" ничего не говорит о способах решения главной проблемы российской энергетики " проблемы монопольных привилегий РАО "ЕЭС России" и региональных АО-энерго, привилегий, обеспеченных государственным насилием позволяющих отсекать потенциальных конкурентов и обогащаться за счет потребителей. Решение этой проблемы возможно только путем радикального изменения институциональной среды, в которой действует электроэнергетика.

Для этого должна быть разработана концепция, а затем и программа, реформирования российской энергетики (а не квази-министерства РАО "ЕЭС России"), основанная на следующих принципах:

• частная собственность и контрактные отношения;
• свобода предпринимательства и снятие административных барьеров для входа на рынок;
• дерегулирование;
• ликвидация особого режима собственности на производственные активы в энергетической отрасли;
• отделение государственных функций от производственных компаний.

Реализация этих принципов применительно к РАО "ЕЭС России" и ее дочерним компаниям потребует следующих действий:

1. Прекращение всех видов конфискации электроэнергии у энергокомпаний (включая нормативные акты, предусматривающие обязательные поставки кому бы то ни было).
2. Отмена принудительного лицензирования деятельности и сертификации оборудования в производстве и потреблении электроэнергии. При этом "Росэнергонадзор" лишается статуса регулирующего органа и преобразуется в компанию, оказывающую услуги по лицензированию и сертификации на коммерческой основе. Одновременно допускается без ограничений оказание услуг по лицензированию и сертификации любыми профильными организациями, в том числе и иностранными. Все конфликтные ситуации, возникающие из-за нарушений условий поставки и функционирования оборудования (включая аварии, несчастные случаи и т.д.) разрешаются в рамках общего гражданского и уголовного судопроизводства.
3. Ликвидация Федеральной и региональных энергетических комиссий.
4. Отмена регулирования цен на электроэнергию и на услуги по ее транспортировке. (Возможно, что полный отпуск цен следует провести не сразу, а в законодательно установленный срок после начала реализации программы, чтобы предоставить время конкурирующим компаниям для разработки инвестиционных проектов в сфере транспортировки.).
5. Предоставление льготного таможенного и валютного режима иностранным энергокомпаниям, действующим на российском рынке.
6. До введения частной собственности на землю и свободной купли-продажи земли - предоставление землеотвода для проведения электросетей на конкурсной основе.

Эти принципиальные положения могут и должны быть конкретизированы при разработке концепции и программы. Главное, однако, чтобы конкретные служили достижению основной цели - созданию свободного рынка в энергетической отрасли.

* * *

Из сказанного выше следует, что возможность подлинного реформирования энергетического сектора существенным образом зависит от решения некоторых серьезных политических проблем. Вот некоторые из них.

1. Введение частной собственности на землю и свободы контрактов по поводу земельной собственности.

Пока эта задача не решена, любое дерегулирование будет весьма относительным, поскольку у властей всех уровней останется право распоряжаться ключевым для энергетики ресурсом. В этих условиях участники рынка будут конкурировать не только, и не столько, за деньги потребителей, сколько за благосклонность чиновников.

Поэтому все, кто заинтересован в реформе "естественно-монопольных" отраслей должны уделять значительную долю внимания и ресурсов земельному вопросу.

2. Отмена антимонопольного законодательства.

Антимонопольное законодательство - это классический пример дирижистской меры, не унаследованной от советского социалистического прошлого, а заимствованной в эпоху "либеральных" реформ у социалистического Запада. Среди левых политических идеологем, эта носит особо иезуитский характер: под видом "защиты свободной конкуренции" антимонопольное законодательство наказывает тех, кто наиболее успешен в конкуренции, то есть, тех, кто лучше всех удовлетворяет нужды потребителей. Что же касается мер по регулированию "естественных монополий", то это - очевидный пример предоставления монопольных привилегий.

К сожалению, среди российской публики, включая интеллектуальную элиту, сложилось мнение об антимонопольном регулировании как о чем-то очень либеральном, как о неотъемлемом атрибуте свободной рыночной экономики. Вся система экономического образования работает на внедрение в головы людей этой лжи.

Поэтому подлинное реформирование электроэнергетики и других отраслей, подпадающих под этот вид регулирования, требует агрессивной и долгосрочной пропагандистской стратегии. Первым этапом ее должна была бы стать научная критика "теории несовершенной конкуренции" и "теории несовершенств рынка" - критика, давно и успешно осуществляемая различными школами экономической мысли Запада, прежде всего, австрийской школой.

3. Общее дерегулирование экономики России.

Задача, сколь насущная, столь и необъятная. Те, кто заинтересован в реформировании электроэнергетики, должны "образовать единый фронт" с теми, кто добивается дерегулирования в других сферах человеческой деятельности. И прежде всего, необходимо постоянно объяснять людям, включая интеллектуальную элиту, вредность и расточительность государственного регулирования, а также преимущества частных систем, выполняющих его традиционные функции - сертификацию, лицензирование, контроль качества и т.д.

Подводя итог, можно сказать следующее: программа реформ электроэнергетики не может ограничиться технической стороной дела. Для успешного реформирования отрасли необходимо фронтальное идеологическое и политическое наступление со стороны реформаторов. Иначе все их усилия окажутся малопродуктивными.

* * *

В заключение - несколько слов о политических возможностях.

Андрей Абрамов, один из участников дискуссии в "Либертариуме" высказался следующим образом:

То есть, политической стратегией реформаторов является не радикальный персмотр законодательства, а выведение по мере возможности отдельных "клочков" электроэнергетики из-под гнета государственного регулирования. Такая вот "политика возможного". На это можно сказать только одно: если приступать к планированию реформ с таких "минималистских" позиций, то из-под власти регулирующих органов не удастся вывести даже генерацию. Да и сам А. Абрамов это в глубине души понимает, недаром он делает оговорку: "хотя бы теоретически". Практически же, даже если удастся вывести генерацию из разряда "естественных монополий", в региональных реестрах монополистов большинство электростанций все же останется. А значит, из-под власти МАП они выведены не будут.

Одним словом, в реформировании энергетики, как нигде более, уместен известный политический афоризм: "Будьте реалистами " требуйте невозможного!"

* * *

На этом мы заканчиваем серию критических заметок о Концепции реструктуризации РАО "ЕЭС России" от 19 июня 2000 г. Однако, мы не прекращаем дискуссию на тему реформирования электроэнергетики. В ближайшее время мы планируем опубликовать в "Либертариуме" ряд материалов по этой теме, в том числе переводных.