Обращаясь
ко взглядам авторов проекта
Концепции на ценообразование и контрактные отношения на
электроэнергетическом рынке, мы находим целый букет противоречий.
1.
Затратный механизм и свободное ценообразование
С
одной стороны, одной из причин тяжелого финансово-экономического положения РАО
ЕЭС является то, что сохраняется
затратный механизм функционирования предприятий электроэнергетики, не
стимулирующий повышение эффективности их производственной деятельности (раздел
1).
С
другой стороны, тремя абзацами раньше в качестве причины кризиса указывается
следующее:
проводится
жесткая тарифная политика, часто не обеспечивающая компенсацию затрат на
производство и транспорт электрической и тепловой энергии, восстановление и
развитие основных производственных фондов. Регулирование тарифов часто зависит
от политической конъюнктуры в ущерб экономическим принципам регулирования.
Это
высказывание проясняет, что же авторы концепции понимают под
"экономическими принципами регулирования" цен -- установление цен,
покрывающих затраты, то есть, затратный механизм. Конкретные предложения по
реструктуризации РАО ЕЭС демонстрируют, что нападки на "затратное
ценообразование" - не более, чем риторика.
В
разделе 2 в числе задач реструктуризации приводится следующие (в пересказе):
- "рыночные
механизмы ценообразования "в конкурентных сегментах рынка";
- затратные
механизмы ценообразование на энергию в "нерыночных зонах оптовой
торговли" и на "естественно-монопольные" виды услуг.
По
поводу мифа о "естественной монополии" и того, к чему ведут
"экономические принципы регулирования", мы уже писали в предыдущем
выпуске. Поскольку экономические издержки существуют только в момент принятия
решения хозяйственным субъектом и всегда имеют субъективный характер,
невозможно установить раз и навсегда принципы определения "бухгалтерской
себестоимости". А значит, "затратные" цены всегда будут
назначаться достаточно произвольно, т.е., как правило будут завышенными по сравнению
с нерегулируемыми ценами даже на монопольном рынке.
Однако
с "рыночными механизмами ценообразования в конкурентных сегментах"
тоже не все так просто. Прежде всего, авторы проекта Концепции ставят предварительным
условием дерегулирования рынка "установление тарифов на электроэнергию
на уровне, обеспечивающем покрытие всех затрат энергокомпаний. Только в этом
случае дерегулирование рынка позволит обеспечить справедливую конкуренцию и,
как следствие, рост эффективности электроэнергетического сектора" (раздел
2). Иными словами, сначала "справедливая цена", а потом, может быть,
и конкуренцию разрешим.
Далее,
в подразделе, озаглавленном "Справедливая конкуренция и
нерегулируемое ценообразование" (раздел 2) читаем:
Формирование
цен на электроэнергию на новом рынке должно проходить на основе
недискриминационных конкурентных механизмов.
То
есть, "ценовая дискриминация" -- продажа различным потребителям по
разным ценам -- будет запрещена. Иными словами, для назначения цены не будет достаточным
заключение контракта между продавцом и покупателем. Некая контролирующая
инстанция сможет аннулировать контракт если найдет, что его участники
занимаются "ценовой дискриминацией". Но дело в том, что для многих
подобных случаев продавцы смогут привести обоснование, заключающееся в
различиях между потребителями -- например, разное плечо транспортировки,
состояние энергопотребляющего оборудования, суточный график потребления,
дисциплина плательщика и т.д. Все это -- издержки. Иными словами, для того,
чтобы оценить, имела ли место ценовая дискриминация, контролирующий орган
должен будет следить за затратами производителя и запрещать контракты, в
которых цена существенно отклоняется от величины затрат плюс "нормальная
прибыль". Еще более ясной ситуация станет в том случае, если этот орган
захочет обеспечить "справедливую конкуренцию" путем борьбы с
"демпингом" (продажей по цене, которая ниже себестоимости). В этом
случае затратное ценообразование просто будет открыто существовать под другим
названием. Тем более, что разработчики Концепции не чураются выражения
"сверхприбыль" применительно к производителям дешевой электроэнергии
(гидростанциям); а раз есть "сверхприбыль", то есть и
"нормальная прибыль".
Итак,
затратный механизм выгнали за дверь, но он влез в окно. По-другому и быть не
могло, так как авторы проекта Концепции исповедуют ложную теорию рыночного
ценообразования: цена должна покрывать издержки и включать "нормальную
прибыль". Если предприятие не укладывается в эту норму (работает с убытком
или, наоборот, получает "сверхприбыль"), то это является поводом для
государственного вмешательства:
Для
большинства [...] электростанций цена, формируемая на рынке, будет покрывать
издержки их работы. Для остальных станций может быть предусмотрен особый режим
ценообразования. [...]
Отсутствие
существенных расходов, связанных с компенсацией капитальных затрат на
строительство существующих ГЭС и их низкие операционные затраты обусловливает
необходимость выравнивания условий их конкуренции на рынке" (раздел 6.2.).
Создается
впечатление, что вся эта история с реструктуризацией затеяна лишь для того,
чтобы поднять цены до "справедливого" уровня.
Авторы,
по-видимому. совершенно не понимают роль прибылей и убытков в рыночной экономике.
Убыток является не проявлением несправедливости, а сигналом о том, что
инвестиционное (производственное) решение было ошибочным, что потребители не
нуждаются в дополнительном товаре по данной цене, в данное время и в данном
месте. Это сигнал к изменению производственной структуры общества (то, что
называется "реструктуризацией капитала").
Конечно,
нынешние владельцы (и работники) убыточных электростанций будут расплачиваться
за инвестиционные ошибки, сделанные не ими, а советской бюрократией. Однако,
это не может быть основанием для ограничения рыночных механизмов. Фактически же
получается, что эти ошибки прошлого становятся поводом для сохранения, пусть и
в более "утонченной" форме, особого правового режима функционирования
электроэнергетики. А "особые правовые режимы" всегда имеют своим
результатом одно -- присвоение чужой собственности.
2.
Контрактные отношения на рынке
К
принципам реструктуризации (раздел 2) разработчики проекта Концепции отнесли "договорную
основу отношений между продавцами и покупателями". В
соответствующем подразделе речь идет, прежде всего, о "возможности
эффективной борьбы с неплательщиками". Однако, вот что интересно: в него
не включено положение об определении цены путем договора (то есть, рыночное
ценообразование и договорные отношения рассматриваются разработчиками не связанные
между собой вещи). Зато утверждается следующее:
"С
другой стороны, должны быть обеспечены возможности для добросовестных
потребителей требовать обеспечения своего платежеспособного спроса".
То
есть, позиции энергетиков и потребителей при заключении контракта
неравноправны: при определенных условиях первые не могут отказаться от
заключения договора со вторыми. Однако, разработчики не считают, что таким
образом позиции энергетиков как-то ущемлены. Совсем даже наоборот, эти позиции
будут весьма привлекательны:
"Региональные
сбытовые компании будут исполнять роль 'гарантирующих поставщиков', обязанных
обслуживать любого обратившегося потребителя, находящегося на данной территории
[...]. В перспективе, по мере развития конкуренции в сбытовой деятельности,
возможен переход к системе, в которой статус 'гарантирующего поставщика' может
продаваться на тендерной основе независимым сбытовым структурам".
Как
мы уже отмечали в предыдущей заметке, речь фактически идет об учреждении
института торговли правами на получение монопольных доходов за счет
налогоплательщиков.
Есть
и другие примеры принудительных "контрактных" отношений,
предусматриваемых Концепцией (курсив мой -- Ю.К.):
"Необходимо
предусмотреть возможность государства выкупить генерирующие мощности в том
случае, когда электроэнергия, вырабатываемая ими, оказывается необходимой для
функционирования ЕЭС России, а новый собственник не считает возможным
продолжать производство электроэнергии в сложившихся условиях" (раздел 3).
"Дополнительные
услуги обеспечиваются системным оператором путем востребования услуг
участников рынка, которые осуществляются на возмездной основе [...] Плата за
оказание дополнительных системных услуг определяется либо на основе конкурентных
механизмов на рынках существующих системных услуг, либо устанавливается
регулирующим органом" (раздел 6.5).
Здесь
мы имеем дело с частным случаем более общего явления -- особого правового режима
собственности в целом ряде отраслей российской экономики, к которым, кроме
энергетики, относятся все виды транспорта, водоснабжение, а также связь,
которую вряд ли кто-нибудь рискнет назвать "естественной монополией".
(Кстати, наше государство собирается включить в этот список и интернет).
Господствует такая идеология: обычных гражданско-правовых отношений
недостаточно, чтобы эти отрасли нормально работали. Производители, получившие
лицензию на соответствующую деятельность, автоматически лишаются части прав
собственности на свои активы (например, операторы связи не могут запросто
отключить телефонного хулигана, а компании, предоставляющие услуги электронной
почты -- абонента, рассылающего нецензурные послания. Сюда же относится весь
сюжет с СОРМ).
Естественно,
возникает вопрос: почему же владельцы компаний не борются с таким нарушением
прав частной собственности? Ответ дает вся многовековая практика лицензирования
и регулирования бизнеса: такого рода уступки позволяют выторговать у
государства существенные привилегии. Мы уже писали об этом, применительно к РАО
"ЕЭС", в предыдущей заметке. В целом же эта проблема настолько серьезна и важна,
что требует отдельного обсуждения.
Проект
Концепции реструктуризации РАО "ЕЭС" не только не предусматривает
отхода от практики "особого правового режима", но и прямо
предусматривает расширение соответствующего регулирующего законодательства. В
частности, планируется разработать поправки к Гражданскому Кодексу РФ, "а
также принять новые законы, например, "Закон о федеральной энергетической
системе..."" (раздел 7.3).
3.
Итог
Дерегулирование
провозглашено одним из лозунгов реструктуризации РАО "ЕЭС России". В
реальности же проект Концепции предусматривает комбинацию следующих действий:
- замена некоторых
простых правил регулирования более сложными и "непрозрачными";
- сохранение
особого режима собственности в электроэнергетике и "размывание" общих
принципов гражданского права;
- расширение
специального административного законодательства по регулированию энергетической
отрасли;
- учреждение
торговли некоторыми монопольными привилегиями.
Можно
ли назвать все это дерегулированием?
