Глава одиннадцатая. О равенстве

РАВЕНСТВО

Все люди разные и изначально находятся в разных условиях, поэтому попытка поставить их в равные условия всегда несколько искусственна. Если один боксер слаб, а другой силен, при соблюдении правил их бой честным не будет: ведь слабый боксер лишен возможности огреть сильного палкой по голове, то есть лишен своего единственного реального шанса на победу.

Концепция равенства (очевидно горизонтальная), таким образом, противоречит концепции свободы ("невмешательство в дела каждого, гарантированная защита одного от всех"). Равные начальные условия дают возможность определить "победителя". Но за пределами спорта слово "равенство" очень вредно: даже клише "равенство перед законом" следует заменить на "беспристрастный, строго объективный подход закона".

Итак, бегунов предлагается поставить на одну стартовую линию. Это позволяет объективно оценить их скорость (хотя, из-за горизонтальности концепции равенства, можно оценить скорость только этого старта - тут есть элемент остановки времени).

В равных стартовых условиях есть определенный смысл. Но мы сразу должны отметить опасность оценки людей по одной характеристике, в данном случае - по скорости бега. Это привело бы к замалчиванию и непониманию разносторонности и уникальности человека, к его "клишированию", к его одностороннему восприятию другими. А отсюда один шаг до "всех кулаков - под расстрел". Даже если человек "плох" с одной стороны, аксиома, которую мы выдвигаем, гласит, что его личность имеет множество других бесценных и уникальных аспектов (не обязательно известных нам, уже проявившихся или известных самому этому человеку).

Итак, условие стартовой линии позволяет выявить "победителя", того, кто прибежал первым. Ему и медаль. Но дело в том, что концепция равенства не останавливается на идее равного старта, а требует от нас очень легко объяснимого с горизонтальной точки зрения одновременного финиша.

Одновременный финиш, известный как "уравниловка", имеет разные формы, например, в 37-м в нашей стране совершенно разные люди пришли к финишу одновременно. В бизнесе нет ничего проще, чем установить уравниловку: надо просто собирать стопроцентный налог с прибыли. К счастью, против концепции уравниловки в России стеной встали молодые реформаторы, так что налог у нас где-то на уровне 80 %, а это уже бег, хоть и с двухпудовой гирей, прицепленной к ноге, и с живым слоненком в кармане.

"Равный финиш, всем поровну"" Зачем это придумано? Очевидно, чтобы защитить слабых. Горизонтально ориентированный человек думает: "Если ты силен (умен, красив, успешен, богат, талантлив, счастлив, жив), то ты стал таким не сам по себе, не для себя, а лишь для того, чтобы обидеть слабых, а значит, ты плохой и злой." Почему же все-таки горизонтально ориентированный человек так думает, что единственное желание Пастернака было обидеть поэтов послабей, почему он не понимает, что Пастернак просто создавал и выражал себя, писал для себя? Горизонтально ориентированному человеку выражение "для себя" непонятно, несмотря на то, что он вор - этому парадоксу не перестаешь удивляться: вор крадет не для себя, а самого себя у себя.

Итак, внимание: если ты в чем-то хорош, значит, ты плохой и злой. Поэтому и предлагается так называемый равный финиш, чтобы бессердечный сильный не мог выпендриваться перед таким ранимым слабым.

Вот поставили меня бежать стометровку со знаменитым бегуном Карлом Льюисом. Договорились и о результате: финишируем вместе, по фотофинишу, с результатом два часа двадцать девять минут семь секунд. Результат, как видите, приличный: даже и безногий гражданин проползет дистанцию за это время, так что мы не обижаем никого. Ну, побежали мы с Карлом. Бежим, и как-то создается впечатление, что Карл может пробежать эту дистанцию быстрее (особенно если он забылся, рванул со старта, и только на полпути опомнился, побрел назад или лег спать). Ну как я могу с таким мускулистым одновременно финишировать? Что скажут люди? "Вышел на стометровке из двух с половиной часов, тренируешься денно и нощно, выпендриваешься?" Нет, придется мне Карла обмануть, часа четыре по дорожке беговой погуляю, а потом и финиширую после него" Ой, Карл назад бежит, в спину меня толкает, хочет за линию финиша впереди себя вытолкнуть!!!

Интересно, сколько читателей считает описанное гротеском, каким-то фильмом Чаплина. А ведь бег назад - не такое уж редкое явление. В какой стране жгли свои дипломы, за один миг напрочь забывали французский язык, закапывали в землю бальные платья? Кто лучше на земле хозяйствовал: кулак, середняк или бедняк? Сколько бы нас было и кто бы это был, если бы Сталин прожил еще двадцать лет? Как получилось, что китайцы, несмотря на конфуцианские принципы уважения к учителю, за один год уничтожили всю свою профессуру? Почему из семимиллионного кампучийского народа остался один полудохлый Пол Пот? И наконец, почему самое почетное, самое историческое место в России занимает вечно живой труп? Потому, что есть бег, в котором побеждает тот, кто финиширует последним, это как раз и есть настоящее стремление к равенству.

Равенство - это даже не одновременный финиш. Равенство - это когда кто-то финиширует последним, когда от всего народа остается Ленин, Сталин, Пол Пот, Ким Ир Сен.

Существует всего один способ сделать так, чтобы восемь бегунов финишировали абсолютно одновременно. Для этого необходимо, чтобы это были неживые существа, для которых скорость бега рассчитывается очень просто и является постоянной величиной. Начиналось все нестрашно, с ровной стартовой линии, а кончилось страшно: восемь трупов бегунов. Не нужен оказался концепции равенства никакой "победитель" - нужна остановка действия, смерть. Этим еще раз подтверждается правильность нашей теоретической предпосылки. Достаточно сказать: "Давайте разделим все поровну" - и мгновенно все участники станут неживыми. Иначе разделить все поровну просто невозможно.

Ну, а как же все-таки быть с легкоатлетическими соревнованиями? Идея равного старта приводит здесь к громадным потерям с экономической точки зрения. Если хочешь узнать, кто быстрее бежит, возьми секундомер, отмерь сто метров, и пусть бегун бежит. А тут все съезжаются, готовятся, волнуются, встают, три фальстарта - и побежали. А если я споткнулся или переволновался? Не определяет такое соревнование быстрейшего. А стометровка реально занимает не десять секунд, а около трех дней: с момента выхода спортсмена из дома.

Мы привели пример из спортивной жизни, но точно такие же примеры можно привести и из сферы экономики. В любом случае вывод один: уравнивание - это синоним смерти, а вот разрешение всего, что не мешает другим, - это путь к наиболее полному и экономически эффективному выявлению жизненного потенциала человечества.

ПОПЫТКА РАЗДЕЛИТЬ ПОРОВНУ

Предположим, какой-то миллионер решил раздать всем гостям, пришедшим на его день рождения, 100 тысяч долларов. В 9 часов вечера он откупорил шампанское, посчитал своих друзей (их оказалось шестеро) и распределил между ними поровну 100 тысяч долларов. Но в 9 часов 13 минут прибыло еще 4 друга, и так как у миллионера денег больше не было, ему пришлось поровну распределить между ними пирог с капустой. А когда еще один друг вышел из туалета, то вообще ничего не получил. Это и есть реальная картина равного распределения. Конечно, скажут: на этом этапе нужно пересчитать друзей снова, теперь их 11 человек, и разделить между ними 100 тысяч долларов заново. Но что будет, если появится еще один друг? Снова собирать деньги и их перераспределять. Иными словами, равное распределение означает, что либо деньги не перераспределяются никогда, и все принадлежит государству (а в нашем случае миллионеру), либо, если равное распределение все-таки осуществляется, оно создает жесткую иерархию между теми, кто получил одну шестую от 100 тысяч, теми, кто получил по четверти капустного пирога, и тем, кто не получил ничего. А раз так, то все, что перераспределяется, распределитель держит у себя. Держит, но не использует. Действительно, 100 тысяч долларов, которые миллионер обещал распределить между друзьями, он использовать уже не может. Люди, которые получили свою часть от 100 тысяч долларов, не могут их использовать, потому что знают, что если придет еще несколько гостей, миллионер соберет только что розданные деньги обратно. Иными словами, как только миллионер пообещал разделить 100 тысяч долларов поровну - они "подвисли" и уже никому не принадлежат. Если раньше они были либо инвестиционным капиталом либо их можно было истратить на покупки, то теперь непонятно, существуют они или нет.

Этот пример имеет самое прямое отношение к экономике Советского Союза. Каким-то мистическим образом то, что, казалось, принадлежащим государству, на самом деле не принадлежало никому. Как можно иначе объяснить что в колхозе урожайность с гектара была в двадцать раз (!) ниже урожайности приусадебных участков.

Вы когда-нибудь были в частном крестьянском доме, в котором над входом черным фломастером написано известное слово из трех букв? Нет. Это совершенно невозможно себе представить. Теперь второй вопрос. А вы когда-нибудь были в муниципальном многоквартирном доме, где в лифте не написано это слово из трех букв? Такого тоже не бывает. Почему это так? Потому что наши квартиры принадлежат нам понарошку. И являются вот именно такими "подвисшими" деньгами, которые вроде бы распределены нам, но на самом деле нам не принадлежат. И мы, имея их, не можем почувствовать себя их собственниками.

Итак, только полная остановка времени, закрытие дверей дома миллионера на засов делает задачу равного распределения 100 тысяч долларов реальной. Остановка времени необходима для равного распределения, но в реальной жизни остановить время невозможно.

А как разделить капустный пирог, если количество гостей неизвестно, но равенство является абсолютно незыблемым требованием? Есть два метода: либо позволить капустному пирогу испортиться и выкинуть его, тогда все гости, сколько бы их ни было, получат равное количество пирога; либо сам хозяин вечеринки должен съесть весь пирог до последней крошки, но теперь уже не в качестве хозяина, а в качестве представителя народа - тех, между кем этот пирог должен был быть поделен.

Если количество людей неизвестно и на абсолютно равные части разделить наш капустный пирог нельзя, можно ли разделить его хотя бы на примерно равные части? Тут мы сталкиваемся с великим принципом равного распределения: "меньше народу - больше кислороду". Представьте себе, как собравшиеся стоят у стола, желая приступить к делению пирога, и с какой ненавистью они смотрят на входную дверь, в которой может появиться еще один претендент. Итак, капустный пирог разделил все общество на две части: "мы" и "они". Сразу возникают теории, определяющие признаки, по которым человек не может участвовать в разделе пирога и претендовать на свою долю. Это начало всяческих национальных, расовых и других предрассудков, основанных на ненависти и отторжении.

Существуют два подхода. Первый предусматривает, что ты имеешь право на то, что создал. Этот подход не предполагает ненависти между людьми, но не предполагает и равенства, за исключением, как мы уже отмечали, равенства прав.

С другой стороны, мы имеем идею равного распределения, которая автоматически приводит к разделению человечества на претендентов и недостойных, исходя из совершенно искусственно созданных принципов.

Вернемся к людям, ожидающим распределения 100 тысяч долларов. Пока они ожидают его, они не могут сами производить доллары. Ведь если они в это время что-то заработали, непонятно, следует ли вычитать эту сумму из того, что они получат, или же давать им одинаковую с другими часть, даже если в результате у них окажется неравное количество денег. Предположим, что миллионер должен одному из гостей 8 долларов. Следует ли его кредитору обращаться к нему с просьбой о выплате долга, если он ожидает своей доли от 100 тысяч долларов? С одной стороны, это, конечно, нетактично, но с другой - миллионер, несмотря на то, что он готов распределить между людьми громадную сумму, должен предварительно отдать и 8 долларов, которые он задолжал.

Даже простая подготовка к равному распределению материальных благ меняет характер их производства: ведь продолжающееся производство делает равное распределение невозможным. Своим обещанием распределить 100 тысяч долларов миллионер совершенно остановил производственную деятельность всех претендентов. И если они зарабатывают достаточно много, может оказаться, что подарок обернется для них убытком, даже если допустить, что распределение когда-нибудь действительно произойдет, а не явится циничным обманом типа лозунга "Земля - крестьянам!"

Если наша цель в том, чтобы разделить капустный пирог поровну, встает следующий вопрос: пирог разделили, а есть-то его можно? Ведь если кто-то из участников съест выданный ему кусок пирога, он этим восстановит неравенство. Снова неравенство! Опять надо собирать куски пирога и снова делить их поровну? Однако тому, кто съел свой кусок, надо оторвать голову. Ведь кусок-то был "его" только понарошку, и съедать его было нельзя.

Получается, что разделенное поровну использовать невозможно: собственность "подвисает" и становится уже не благом, а проклятием ее виртуального "владельца".

Желая разделить пирог поровну, мы превратили вкусный пирог в картинку, на которую можно только любоваться издали. Но и на этом идея перераспределения не исчерпывается. Ведь люди на самом деле хотят не пирога, а успеха, удовольствия, счастья и так далее. Для того, чтобы идея равного распределения имела смысл, нужно еще перераспределить талант, знания, красоту, доброту и счастье, удачу. Получается, что единственный способ привести эти категории к общему знаменателю - уничтожить всех участников распределения.

Если создание общества, базирующегося на равенстве, оказывается такой сложной задачей, почему эта идея так привлекает людей? Ситуация, когда материальные ресурсы распределены поровну, привлекательна тем, что не нужно уже быть хорошим или плохим. Персональный выбор больше не имеет значения, а значит, не может быть и случайностей. Как ни удивительно, это подается в качестве положительного идеала, хотя мы понимаем, что на самом деле здесь описано уничтожение морали и персонального роста, всеобщая смерть, уничтожение человеческой расы.

Религия говорит, что наступит день, когда души умерших воскреснут, и он будет днем триумфа духовного начала человека. В горизонтальном октанте "эквивалентом" этой идеи стала теория о том, что если собрать все материальное и распределить поровну - это и позволит построить идеальное общество, но не в небесах, а на земле, причем души людей умрут еще при жизни.

Итак, идеи равенства рассматриваются как требование перераспределения материальных благ. Мы видим, что такое понимание равенства неправильно. Тем не менее равенство является одной из ключевых идей цивилизации. В чем же здесь дело? Дело в том, что равенство понималось как возможность каждого человека достичь успеха и совершенства. Из этого следовало, что каждому человеку нужно дать равные права с тем, чтобы обеспечить и защитить внутреннее развитие, которое будет составлять суть его жизни. Таким образом, идея равенства есть идея защиты прав каждого человека, и посему противоположна идее о том, что материальные ресурсы должны быть отданы в руки перераспределителей с целью создания материального равенства. Одно и то же слово, в данном случае "равенство", может быть понято диаметрально противоположным образом, в зависимости от того, принадлежит оно горизонтальному или вертикальному октанту.

К ЧЕМУ ПРИВОДИТ СТРЕМЛЕНИЕ К РАВЕНСТВУ

Когда человек что-то создает, он создает неравенство. У него появляется что-то, чего у других нет, и в этот момент неравенство увеличивается. Если человек имел возможность произвести нечто, значит, у него были права, защищающие его собственность, иначе он боялся бы создать что-то для себя. Процесс созидания сделал его независимым от других, и он неизбежно пришел к идее, что ему выгодно, чтобы права и возможности созидать были также и у других. Созидатель понимает, как много он отдает, и хочет, чтобы другие также создавали и отдавали что-либо ему, взаимно увеличивая благосостояние и возможности друг друга: творцы поддерживают друг друга обмениваясь красотой.

Итак, каждый творческий акт создает также импульс к наделению всех граждан правом на творчество. Это не приводит к материальному равенству, но принимает человека в сонм творцов равных перед лицом вечности. Создатели красивых зданий, замечательных стихов, спасительных лекарств находятся сегодня с нами, где бы и в какой стране они ни жили, а вот разрушители и убийцы не находятся с нами, даже если их трупы и забальзамированы. Имя поэта обычно помнится дольше, чем имена тех, кто его расстрелял.

В горизонтально ориентированном обществе процесс вызывает не жизнь, а смерть. Предположим, человек что-то нашел (создать было бы слишком опасно). Возникает неравенство. Однако общество базируется на равенстве, а значит, найденное нужно разделить. Результатом стремления к равенству является неизбежно возникающая жесткая иерархия в обществе, основанная на близости его граждан к месту раздела материальных благ и людям, осуществляющим его. Равенство в этой системе может действительно быть достигнуто лишь в том, что разделяемый товар оказывается уничтоженным и не принадлежит в равной степени никому. Часто товар уничтожается вместе с нашедшим, и тем более вместе с создавшим, его.

Итак, в вертикальном октанте из неравенства возможностей вытекает равенство прав, в то время как в горизонтальном октанте из попытки установить равенство владений и возможностей вытекает жесткое неравенство прав.

"СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО"

Французская революция выдвинула лозунг: "Свобода, Равенство, Братство". Этот лозунг может быть интерпретирован двумя абсолютно противоположными способами.

С точки зрения коллектива, свобода понимается как осознание каждым человеком необходимости подчинения коллективу, как в знаменитом выражении, "Свобода - это осознанная необходимость". Равенство понимается как идеологический конформизм и равное распределение. Здесь равное распределение означает переход в другое измерение и духовную смерть людей, а также возникновение общества, базирующегося на очень жесткой иерархии. Братство же понимается как полная свобода вмешиваться в дела каждого человека, отсутствие личных прав, необходимое для установления равенства. В этом случае коллектив является единственной инстанцией, формулирующей желания каждого члена коллектива и удовлетворяющей их.

С вертикальной точки зрения, свобода понимается как ответственность за собственное поведение, а также неотъемлемое право на саморазвитие. Это право обязательно должны базироваться на частной собственности, которая и является фундаментом экономического и духовного развития. Равенство понимается как равенство перед законом и обязанность государства охранять независимость человека. Братство трактуется как уникальность каждого, но также и единение человеческих душ в Боге. Хотя духовные устремления отдельной личности и направлены вверх, на рост и развитие, там, наверху, все души сливаются воедино. Осознание духовного единства всех людей - это и есть вертикально понятое братство.

ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ

Что такое перераспределение собственности? Это означает следующее:
ћ Все участники перераспределения не имеют прав на свою собственность и должны ее предоставить в распоряжение распределяющего.
ћ Нужно знать, какой собственностью владеет каждый. Это означает, что ни у кого не должно быть возможности ее скрыть, то есть должно быть отменено право на частную жизнь и секреты, которые это право охраняют.
ћ Необходимо произвести инвентаризацию всей собственности. Но, так как собственность имеет свойство возрастать, нужно остановить производство и другие методы ее увеличения, иначе вся работа по честному распределению существующей собственности пойдет насмарку. Собственность можно и уменьшить, а значит, нужно установить и контроль за расходами.

Перед нами встает первая проблема: либо надо остановить время, либо заставить всех подложить руки под задницу, пока мы инвентаризацию проведем. Хорошо сидим.

Ну ладно, собственность мы зафиксировали, собрали и подготовили. Вот она вся перед нами. Вынимаем калькулятор: теперь собственность надо разделить поровну. Но кто же будет распределять собственность? Надо создать инициативную группу распределителей, которые и будут осуществлять и контролировать процесс.

Стали распределители работать: собирают, считают, делят на куски, разносят, раздают. Тяжелая работа. Перед нами встает вторая проблема: мы ведь за труд-то платим. Одни сидят подложив руки под задницу, чтобы количество разделяемой собственности, не дай бог, не поменялось, а другие бегают взад-вперед. Тем, кто работает над разделением, надо приплатить за труд. Вынимаем снова калькулятор: всем одинаково, а тем, кто распределял, больше.

Однако людей много: нужен опытный организатор, начальник распределителей. Перед нами встает третья проблема: мы за ум, за организаторское мышление тоже должны платить. Вынимаем калькулятор в третий раз: всем одинаково, тем, кто распределял, больше, а начальникам - еще больше, в зависимости от их ранга и опыта.

Так и разделили все поровну: одним едва на хлеб хватает, у младших распределителей дела обстоят получше, а начальники "едят на золоте".

Начав с протеста против неравенства, мы получили общество, где неравенства не меньше, чем раньше. Правда, теперь структура общества совершенно другая. Если прежде материальных благ было больше у того, кто имел на них какое-то право (происходил из выдающегося рода, тяжело и эффективно работал, достиг профессиональных вершин), теперь они сконцентрировались у тех, кто их забирал, контролировал и перераспределял, но сам не производил.

Раньше люди были независимы, пользовались правами и могли увеличить трудом размер своей собственности. Никому не было дела, сколько ты произвел, и тяжелым трудом можно было выбиться в люди. Теперь же то, что ты производил, не было твоим, а должно было быть сдано на перераспределение. Производить без разрешения было нельзя, чтобы не создавать дополнительной работы распределителям (чтобы, как они говорят, "не создавать неравенства"), и поэтому выбиться в люди производительным трудом стало невозможно.

И потом, кто выбрал "час Икс"? Почему революция против неравенства, существовавшего при царе и дворянах, была справедлива, а против неравенства, существующего при генсеке и его номенклатуре - нет? У крестьянина корову отобрать было можно, а у Брежнева дворец - нельзя?

На все эти вопросы у перераспределителей ответов нет. Единственное, что они пытаются сделать - это привить тем, кто при "равном" распределении был жестоко обделен, нелюбовь к деньгам и страх перед успехом, научить их "не высовываться". Кроме этого, у них в арсенале есть только насилие, применяемое в надежде, что одни голодающие согласятся избивать других за дополнительную корку хлеба. Вот вам и высокие идеалы равенства!

Нам теперь очевидно, что социализм был обществом непримиримых противоречий между общественным и личным. Мы начали с идеи равенства и справедливости, а пришли к неравенству и жесткой иерархии, которые были абсолютно несправедливы. Мы жили в обществе, стремившемся производить все больше и больше для себя, но одновременно считавшем преступниками тех, кто имел точно такие же личные цели. Получалось, что обладать собственностью могло только государство, а люди должны все государству передавать, а потом получать напрокат.

Значит, мы неправильно решили три проблемы: надо было остановить время, а за труд и ум не то что не платить, а вообще запретить их, чтобы не сбивали со счета. А это уже описание смерти. Итак, проблема решается только так, как ее решал Пол Пот: всех в расход - вот вам и равенство.

И это логично. Ведь тот, кто придумал идею материального равенства, все равно не рассуждал о живых людях. Все знают, что блага, которые человек мечтает иметь в личной собственности, совершенно разноплановые и отнюдь не ограничиваются собственностью материальной. Например, человек желает обладать не только (и не сколько!) деньгами, сколько молодостью, здоровьем, талантом, красивой женой, здоровыми детьми, уважением соседей, счастьем, новыми "Жигулями". Конечно, за деньги можно постараться купить здоровье. Но если один человек болен, а другой здоров, получается, что распределение денег между ними не создаст равенства, и задача уравнивания становится практически неразрешимой.

А вот и еще одно противоречие. Вроде бы общество, основанное на материальном равенстве, должно быть материалистическим, и оно себя так и называет. Но так ли это? Казалось бы, кулак - это просто тот, у кого целых две коровы. Но нет: кулак - это мироед, некрасивый, с толстой сварливой женой, а в конце фильма к тому же и мертвый (убитый справедливой пулей бедняка). Вот что две коровы с человеком делают! Другое дело - бедняк Ванятка. И красив он, и справедлив, а красавица Матрена глаз с него не сводит. Как хорошо все-таки, что работящий и всеми любимый отец Ванятки, придя пару лет назад со свадьбы дочери, упал, да и спалил свой дом. Не был бы Ванятка Бедняком - не был бы он и таким Красивым да Добрым. Теперь нам становится очевидно, что перераспределение ничего общего с материализмом не имеет. Вот она, новая религия: сдай коров в колхоз - враз похорошеешь, а здоровья уж точно прибавится, ведь "пуля шутить не любит".

Путаница между материальным и нематериальным еще раз показывает, что такое общество нежизнеспособно. В здоровом обществе эта проблема решается очень просто. Государство должно быть материалистично. Общество обязано лишь обеспечивать гражданам полную свободу действий и пресекать вмешательство в жизнь других. Граждане же, не имея возможности воровать, будут трудиться, развиваться, станут созидателями и творцами и неизбежно придут к пониманию того, что нематериальные ценности важнее материальных, то есть станут исповедовать подлинно идеалистический взгляд на мир.

Остановка времени, которая неизбежно происходит в результате горизонтального взгляда на мир тех, кто считает ответом на все вопросы перераспределение материальных ценностей, привела распределителей к еще одной неизбежной ошибке: они не замечают прогресса, у них начисто отсутствует перспектива. Например, считается, что если сегодня забрать у предпринимателя 90 % дохода, он и на следующий год произведет столько же продукции. Но на следующий год он уже будет выступать в качестве владельца кипрской компании: ведь там налоги 5 %. Точно так же считается, что богатые просто уничтожают ресурсы общества, живя в расточительной роскоши. Повсеместно распространен миф, что у "новых русских" золотые "Мерседесы". В России - может быть, так как здесь налоговый климат делает производство невозможным, но не на Кипре: там у "новых русских" не "Мерседесы", а фабрики. Что касается роскоши, то в разные моменты истории человечества к "ненужным" предметам роскоши относили одежду и обувь, собственную кровать, живопись и театр, перец и сахар, обед из трех блюд, автомобили, телефон, компьютеры, пассажирские авиарейсы. Все, что есть у нас сегодня, существует благодаря тому, что это захотел, заказал или спонсировал какой-то богатый чудак, оказавшийся провидцем и первопроходцем. Он смог это сделать потому, что у него были свободные деньги, которые государство или соседи не смогли отнять. Никакой государственный комитет не заказал бы этих "сумасшедших" новшеств, и они никогда не стали бы достоянием народа. Нам нужны богатые люди потому, что без их сегодняшних "излишеств" завтра не сможем представить себе жизни мы.

И сегодня еще одежда и обувь, собственная кровать, живопись и театр, перец и сахар, обед из трех блюд, автомобили, телефон, компьютеры, пассажирские авиарейсы отнюдь не являются доступными многим жителям России. Как страшно отомстили нам за содеянное те, против кого была поднята революция 17 года! Они как будто забрали у нас то, что состоятельные люди когда-то внедрили в общество. Точно так же пополняется сегодня уничтоженное революцией российское крестьянство - за счет кандидатов наук. Нам нужно как можно больше богатых людей: только так станут состоятельными все остальные и только тогда будет у нас государство, которое перестанет, как Золотая Орда, грабить бесправный народ.

ШЕСТЬ ОЛОВЯННЫХ СОЛДАТИКОВ

Попытаемся решить одну простую арифметическую задачу. У Вити есть два оловянных солдатика, а у Саши их четыре. Как сделать так, чтобы у ребят оловянных солдатиков было поровну? Ответ: "отобрать одного солдатика у Саши и передать его Вите, чтобы у них было по три солдатика" - неправильный. Потому что у Саши есть форма, с помощью которой он отольет новых оловянных солдатиков, и очень скоро их может быть не три, а тридцать три. Не зря у него и вначале было больше: это потому, что он их себе изготовлял. Для того чтобы у ребят было равное количество оловянных солдатиков, надо первым делом убедиться, что никто не может делать новых солдатиков и не имеет ресурсов для их приобретения. Глупо считать и делить поровну, если один мальчик может сделать или выменять себе новых солдатиков на коллекцию марок, три рубля или перочинный нож, восстановив этим неравенство.

Как же сделать так, чтобы у ребят оловянных солдатиков было поровну? Сначала надо уничтожить всю их другую собственность (марки, деньги, ножик). Потом надо уничтожить весь их производительный потенциал - и форму для литья разрушить, и запретить ребятам зарабатывать деньги. А уж после этого надо взять два оловянных солдатика у Вити и четыре у Саши и" Что же сделать с солдатиками? Что с солдатиками-то будем делать? Это я выдерживаю паузу, жду, когда кто-то скажет: "И раздадим мальчикам по три солдатика". Весело смеемся, и даем правильный ответ:

Те, кто марки забирали,
Те, кто форму разбивали
Да солдатиков считали,
Тоже их хотят иметь.
И поэтому получат,
шесть солдатиков получат.
А ребята - те получат,
Ровно поровну получат -
Совершенно ничего.
А заплачут - так получат.
Очень сильненько получат,
Чтоб они не омрачали
Наш великий идеал
Равного распределения,
Что нам Ленин завещал.

Как называется то, что может обеспечить Вите или Саше солдатиков? Это их будущее. Одновременно с попыткой перераспределения существующих в данный момент у Вити и Саши шести солдатиков надо "остановить им время", то есть обеспечить контроль над их будущим, чтобы они не смогли разрушить установленный паритет производством новых солдатиков. Например, надо запретить им работать: ведь на заработанные деньги можно будет купить солдатиков.

Итак, любая попытка установить равенство неизбежно приводит к тому, что все ресурсы уничтожают или получают те, кто занимается их перераспределением. Попытка установить равенство не ограничивается разрушением внешнего мира, она разрушает и внутренний мир ребят: лишает их возможности научиться либо гармонично существовать с имеющимся количеством солдатиков, либо благодаря собственным усилиям довести количество солдатиков до желаемого.

Попытка достичь материального равенства - это не просто уничтожение ресурсов или связывание рук, это уничтожение как внешнего, так и внутреннего мира человека.

Посмотрим, чьим идеалом является равенство. Равенство не может иметь смысла, если не уравнять также и потенциал всех людей, ведь однажды созданное материальное равенство можно легко нарушить работой. Становится очевидно, что идея равного распределения уничтожается человеческой активностью да и просто изменением взгляда на мир. Ну хорошо, форма для литья солдатиков уничтожена, коллекция марок сожжена, и у Вити с Сашей есть по два солдатика. А что, если теперь Саша решит, что солдатики ему не нужны, и выкинет их или подарит Вите? Опять неравенство: Саша шагает налегке, а Витя тащит оловянные фигурки как тягловая лошадь.

А вот не хочет Саша солдатиков! Те, кто делят некие физические объекты думают, что достаточно лишь посчитать число участников. Но диабетик активно противится получению своего куска торта. Для него, получение торта - пагубно, но государство хочет вручить ему его кусок, как и всем остальным. Те, кто делят поровну, должны обязательно включить всех: тех, кто хочет и тех, кто не хочет. Отсюда вытекает важнейшая черта идеологии равного распределения: глобальность. Если вертикально ориентированный человек живет один, коллективу необходимо, чтобы его членами были все, ведь иначе равное распределение теряет смысл.

Советский Союз поддерживал революции и в Никарагуа и в Мозамбике, платил всем коммунистическим партиям, где бы они не находились. Люди могли это так не формулировать, могли этого не понимать, но теория равного распределения неумолимо подталкивает к захвату или уничтожению всего мира. Бог создал Мир, а идеология Станка, идеология гвоздей, у которых все должно быть одинаково - хотела этот Мир разрушить.

Распределители "хотят как лучше", но почему-то никогда не бывают просто добрыми людьми, а борются "за счастье народа" с немыслимой жестокостью. Почему же так получается? Доброта - это когда желания другого человека совпадают с твоими, когда хочется выполнить желание другого, когда радостно от сознания, что ему будет хорошо. Перераспределение - это желание так распределить материальные блага, чтобы доброта (то есть готовность к выполнению желаний другого человека) была больше не нужна. Вот почему концепция перераспределения материальных благ противоположна концепции доброты (перераспределение лежит в горизонтальном октанте, а доброта - в вертикальном). Поэтому никакого перераспределения материальных благ в пользу реальных бедняков никогда не было и быть не могло: был только перевод ресурсов в другое измерение - от служения людям к служению закабаляющей людей идее. Когда все ресурсы оказывались в другом измерении, вся власть уходила от людей к государству, к Социальной машине, с ее античеловеческими целями, жертвами которой в одинаковой степени становились и чекист Ежов, и идеолог Бухарин, и поэт Мандельштам, и инженер Туполев, и все другие граждане страны, где бы они ни жили и кем бы они ни были.

Когда у человека отбирают его собственность и возможность заработать, ему по существу говорят: "Ты не знаешь, что хорошо, а вот государство знает". Государство говорит ему: "Мне нужен не ответственный гражданин, а простой робот".

Одно из главных достижений информационного века состоит в том, что он делает неактуальной идею перераспределения материальных ценностей. Сегодня главным ресурсом и производительной силой стала информация, а она от распространения не уменьшается (наоборот, чем шире распространена информация, тем она ценнее). Пользование информацией зависит от самого человека, его умения усваивать и перерабатывать ее. Теперь стала очевидна ошибка тех, кто хотел добиться лучшего мира с помощью перераспределения материальных благ. Невозможно добиться результата, лежащего в духовной сфере, с помощью манипуляций с материальным. Бедняка превратит в зажиточного только открытие перед ним возможности созидания и роста, а также желание созидать и расти. Украсть, отнять или получить деньги - это не то, что заработать их, продавая результаты своего труда. В информационном веке главную ценность - информацию - даже и красть не надо, она полностью доступна, но вопрос в том, как ты будешь с ней работать.

Так что, коммунистическая идея разрушена? В той форме, в которой ее предложил Маркс, утверждавший, что человека определяет его материальная собственность, - безусловно. Но к некой форме "коммунизма" мы уже почти пришли. Наша главная ценность - информация уже поровну поделена между всеми людьми с помощью Интернета. При этом ни один человек не ущемлен: наоборот, он выходит из-под контроля государства и осознает, что единственный путь к росту - это саморазвитие. Умирает и зависть: если чужую картошку можно было своровать, то чужое умение интерпретировать информацию не своруешь. Цель же духовного развития - слияние с Богом, близость к абсолютному творческому началу - тоже глубоко личная. В информационном веке человек может творить только сам, в свободном общении, а не в подчинении. Общество свободных, независимых, но в то же время духовно связанных творцов - это то, о котором мечтали люди, но общество информационного века мы коммунизмом называть не будем: главным все-таки оказалась не коммуна, то есть общность, а неповторимая и освобожденная индивидуальность.

ОШИБКИ РОССИЙСКИХ ДЕМОКРАТОВ

Российские демократы решили, что люди проспят или промолчат время реформ, перетерпев, как они уже привыкли, период трудностей. Но реальные трудности как раз и произошли из-за отсутствия диалога с народом. Демократы представляют дело так: они начали реформы, а потом случилось стихийное бедствие: народ избрал Думу, которая их остановила. В действительности же демократы так проводили реформы, что народ избрал такую Думу. И главная причина в том, что российские демократы не сумели объяснить народу, что такое демократия и что необходимо сделать, чтобы быстро пройти трудный (но вполне реальный) путь к ней. В России полностью отсутствовало понимание того, что задача демократического строительства должна решаться комплексно, одновременно и снизу и сверху.

Абсолютно не готовы оказались и западные консультанты. Они так и не поняли советскую систему и попытались представить величайший социальный эксперимент, который был проведен над Россией в ХХ веке, как кошмарный сон, который было страшно смотреть, но который забылся с первой трелью будильника.

Завязать диалог с народом помешала классовость, кастовость и иерархичность советского общества. Демократы чувствовали себя элитой общества, и для них говорить с народом было неприлично и невозможно.

Еще одна ошибка демократов состояла в том, что они занялись раздачей собственности частным владельцам, думая, что капитализм - это просто система, где средства производства принадлежат частным лицам. На самом деле капитализм есть экономическое выражение морали производителей и творцов, и посему раздача общественной собственности ворам не только не привела к капитализму, а может быть и отдалила нас от него.

В России передача в частные руки собственности по существу назначила "созидателями и творцами" тех, кто никогда ничего не создавал. Главой российского "Майкрософта" назначается какой-нибудь бывший инструктор идеологического отдела ЦК по вопросам оформления допуска к компьютерам, а это тот еще Билл Гейтс.

И конечно, над реальными производителями в России встали обирающие их чиновники и рэкетиры, и стало ясно, чем стоит заниматься, чтобы получить доход.

Для собственности, как и для демократии, необходим вертикально ориентированный владелец. В России же собственность попала к завистникам. Но они не могут управлять ни своей, ни чужой частной собственностью. Завистники могут только уничтожать, разбазаривать и проедать собственность. Результатом разгосударствления частной собственности стал не рост производства, а продажа станков сборщикам металлолома.

Нельзя лисицам давать в управление птицефабрику, хотя, исходя из их вкусовых пристрастий, они могли бы разводить курочек и увеличивать их количество. Однако ведь не будут разводить. Оказывается, мало иметь желание съесть курочку: нужно еще трудолюбие, терпение, организационные способности. Надо приносить корм и выносить помет. Директор-коммунист, работник партаппарата или бандит, только что вышедший из лагеря, управлять современным производством не могут, даже если оно им принадлежит. А другим категориям людей во владельцы средствами производства в посткоммунистической России пробиться очень сложно.

Реформы в России нельзя считать успешными потому что они создали систему с исключительно низким созидательным потенциалом.

О НАЛИЧИИ ПРАВ ПРИ ОТСУТСТВИИ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ

В России есть выражение - "качать права". Подразумевается, что вспоминая о своих правах, ты не восстанавливаешь справедливость, а совершаешь глупость или подлость. Качать права опасно: это может обидеть начальника. Права - в лучшем случае способ умолить сильного: "пожалуйста, ради бога, не надо" там, где закон утверждает, что "абсолютно нельзя". Обычно же права - это просто неприличный аргумент: ведь слабый при виде хищника должен подставлять ему брюшко или опускать шею, чтобы хищнику, если он того желает, было удобнее убивать.

Перед теми, кто хочет дать российским гражданам права, стоит следующая дилемма: зачем давать людям права, если они боятся ими пользоваться, если чем больше прав, тем более вероятность, что власть предержащие будут сердиться? Люди боятся прав, потому что права носят не абсолютный характер и сильный может перешагнуть через любое право. Так как слабый в России совершенно беззащитен, его единственная надежда на то, чтобы сильный был либо добр, либо сыт. Пока закон в стране не будет сильнее самых сильных, люди будут бояться требовать свои права, чтобы не навлечь на себя гнев тех, перед кем они абсолютно беззащитны.

МОРАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО

Капитализм, или рыночная экономика, - это экономическая форма существования высокоморального общества, базирующегося на принципе "когда тебе лучше, мне от этого лучше", общества, защищенного от зависти, состоящего из граждан, внедряющих законы, максимально обеспечивающие свободное развитие личности, ставящие ее выше государства, и готовых по этим законам жить.

В России после 1991 года существовал значительный импульс к созданию гражданского общества. Однако настоящие реформы должны были быть проведены иначе. Во первых, надо было заявить, о строительстве общества, где свободный труд защищен от зависти. На этой основе нужно было создать простую и внутренне непротиворечивую систему законов. Эта система должна была быть понятна народу, и это упростило бы народный контроль. На базе такой законодательной системы и надо было ввести частную собственность на средства производства. А самое главное - частную собственность на труд и продукт своего труда. Не столь важно, кто владеет заводом: самое главное, что не дают работать и отбирают заработанное.

Сегодня жить и работать в России невозможно. Приватизация сделала бывших коммунистов миллионерами, но не такими, которые могут построить свой завод, а такими, которые (пока их не "замочили") катаются на "Мерседесах".

Обычные же люди не получили от приватизации ничего. Средний класс не создан, а значит и производить не для кого. Если производить не для кого, незачем строить и завод, давать людям работу и платить им зарплату. Тут пойдешь воровать и грабить не из зависти и подлости характера, а потому, что детей кормить нечем. Создается заколдованный круг: атмосфера зависти и преступности мешает частной собственности быть доходной, а отсутствие дохода толкает людей на преступление и порождает зависть.

Завистливое государство - это бедное государство; бедное государство - это злое государство, а злое государство - это всегда кровавое государство. Так мы связываем, казалось бы, совершенно несвязанные вещи. Принимается закон о том, что налог должен составлять 90 % от прибыли - и все предприятия уходят "в тень". Для чего государству так много наших денег? Для того, чтобы бороться с преступностью: ведь все предприятия ушли "в тень"! Так получилось, что чеченцы государству налоги не платят, а предоставляют криминальную "крышу" и богатеют. Государству завидно, поэтому оно направляет в Чечню бомбардировщики. Начали с закона о налогах, а кончили большой кровью.

Сегодня Комитет солдатских матерей требует от генералов ответственности за жизнь солдат, и это одна из лучших организаций, появившихся в России. Но Комитет достигнет своей цели только тогда, когда научится распознавать несправедливость во всех ее проявлениях и возьмет под контроль не только Министерство обороны, но и правительство. Ведь убивают русских солдат не чеченцы, а всплеск зависти, который побудил государство назначить столь высокий налог.

За неправильные решения никто не несет ответственности; принимаются законы, которые не имеют никакого реального отношения к жизни общества. Правительство просто не может действовать без народной поддержки и народного контроля.

О МОРАЛИ

Что такое "мораль"? Показатель того, насколько уважительно и рачительно человек относится к самому себе, насколько хорошо и полно он может выявить и развить в себе Божественное начало, таланты и возможности. Как такой человек относится к другим? Если целью его становится поиск необходимых ресурсов в самом себе, его отношения с другими будут свободны от зависти. Он осознает достижения другого и восхищается ими.

Глубокое уважение к частной жизни других, а также готовность защищать свою территорию делают независтливого человека несколько холодным и отчужденным в отношениях с малознакомыми людьми. Но именно он открыт для настоящей дружбы и любви потому что он не формулирует претензий, а принимает людей такими, как они есть. А если мы определяем счастье как глубокую радость, не омраченную никакими противоречивыми чувствами, можно говорить о том, что такой человек открыт и настоящему счастью.

С этой точки зрения попробуем описать устройство идеального общества. Первое, что необходимо сделать, - предоставить возможность для саморазвития. Это может сделать человека полностью свободным от зависти. Затем должна быть организована защита персональной территории, на которой каждый гражданин наделяется полным набором демократических прав. Государство должно ровно и беспристрастно относиться ко всем своим гражданам. Любовь - это дело частных лиц, и жители такого государства будут открыты для любви.

Понимание того, что духовное важнее материального, требовательность к себе, искреннее расположение к другим, единение с природой, гармония с окружающим миром - все это называется "духовность". Мне не кажется, что сегодняшняя Россия соответствует этому описанию. Но я думаю, что какая-нибудь бабушка, умеющая делать прекрасный творог из молока своей коровы, подходит под это определение именно потому, что так хорош ее творог, та услуга, которую она оказывает людям, и произведенная ею работа.

Мера развития рыночной экономики прямо соотносится с уровнем духовности страны: если достаточно денег и услуг - это означает высокий уровень доброты и умения, взаимовыгодного сотрудничества, творчества, развития, взаимного уважения.

Государство не может быть вертикально ориентировано и поэтому оно не в состоянии и осуществлять моральное лидерство: государства, претендующие на это, являются самыми страшными, агрессивно горизонтальными. Когда государство провозглашает себя моральным лидером, это может означать только войну. Носителями духовности являются лишь личности. Носители духовности - это Пушкин, Ахматова, Сахаров, Бродский, а вот духовность государства выявляется в том, как оно к этим людям относится.

Конечно, рыночная экономика порождает много собственных проблем, но не нам пока о них волноваться. На Западе много людей, которые выдумывают или создают себе "болезни", имеющие психологическую основу - боязнь собственного развития. Так происходит потому, что созданы неограниченные возможности роста, которыми и пользуется подавляющее большинство населения. В этих условьях, многим становится нужна "причина проигрыша", и ее необходимо создать себе самостоятельно. Например, в Америке бушует настоящая эпидемия переедания и лишнего веса. Это, конечно, плохо, но основная причина все-таки в том, что достигнуто изобилие доступных продуктов питания.

Я предлагаю считать: в той мере, в которой в России существует рыночная экономика, существует и мораль. Уже появилась честные, профессиональные и ответственные работники, осознающие, что им никто ничего не должен. Возникла целая плеяда людей, которые создали себя сами, реализовались как личности в своем деле.

Можно многое сказать о коммунистической эре в нашей стране, но, без сомнения, это было общество, основанное на некой понятной всем и внутренне непротиворечивой морали. Да, волчий капкан этой морали был украшен красненькими ленточками для октябрят и дурачков, и правление коммунистов было деспотичным и абсолютно несправедливым. Ничего себе "моральное общество", которое уничтожило миллионы собственных граждан! Но дело в том, что невозможно долго управлять Россией, если правление не кажется населению справедливым.

Вспомним ввод наших войск в Афганистан. Он был назван актом помощи, то есть народу было дано объяснение, базирующееся на морали. Ежовщину называли "очищением страны от скверны" - что может быть лучше с моральной точки зрения? Мы строили светлое будущее, очищали страну от эксплуататоров, вредителей, шпионов. Как только аморальность коммунистического общества стала очевидной, оно рухнуло, словно карточный домик.

Сегодня правительство даже не пытается привлечь народ к обсуждению пути развития страны, к выработке морального кодекса нового общества, который должен быть выражен в новых законах. Это очень опасно, потому что мораль всегда играла важнейшую роль в России.

Сегодняшняя власть глубоко противоречива. Она не знает, превратить ли секретарей обкомов в удельных князей, построив номенклатурный феодализм, от которого с трудом, но все-таки начали освобождаться страны Африки, или же построить федеративное государство со свободной экономикой и реально действующим народовластием.

Правитель должен обратиться к народу с понятным моральным призывом. Русский поиск морали, как и все русское, неформален и субъективен. Вот Путин сказал: "Я наведу порядок" - и все ему поверили. Но что такое порядок? Порядок вместе с народом - это одно, а порядок без народа, а значит и против народа - совсем другое.

В первые годы после ликвидации Советского Союза мораль нового общества не была сформулирована, и это самое главное упущением Ельцина. Когда Советский Союз рухнул, должна была состояться революция, заключающаяся в принятии законов, запрещающих все общественные проявления зависти.

Новой власти нечего было сказать народу: не было никакого явного критерия, по которому ее можно было бы отличить от старой, а чиновники - лицо власти не были подвергнуты экзамену на горизонтальную или вертикальную направленность мышления и поведения.

Конечно, есть и достижения. Проведена приватизация, существуют миллионы частных предпринимателей, создано много рабочих мест в частном секторе, где появляется и ответственное отношение к делу, и определяемая свободным рынком зарплата. Народ с горем пополам учится рассчитывать только на собственные силы, зная, что от государства поддержки ждать нечего. Существует плюрализм мнений, человеку надо определяться и выбирать. Все это внушает большие надежды с точки зрения формирования здоровой морали.

О ФАШИСТСКОЙ ИДЕОЛОГИИ

Сегодня многие требуют запретить фашистские взгляды. Но главной опасностью для демократической России являются не они, а молчание, отсутствие какой-либо гражданской позиции. Фашисты всегда были и будут в меньшинстве, а большинство сегодня составляют те, кто молчат. Именно молчащие в наибольшей степени несут ответственность за то, что происходит (или не происходит) в обществе.

Человек может сделать неправильный выбор, но то, что он делает выбор, - уже хорошо. Думаю, что даже фашистом быть лучше, чем безотказно голосовать за то, что прикажут. Трудно придумать что-то хуже фашистской идеологии, но принявший ее человек все-таки определился, осознал, что у него есть жизненная позиция. Он выбрал какую-то систему взглядов и готов быть ответственным за нее. Свободно выбрав жизненную позицию, он по крайней мере доказал, что жив, мыслит, хочет принять посильное участие в жизни общества. Все это вселяет надежду на то, что повзрослев и поумнев, он изменит свои взгляды.

Поэтому мне кажется положительным тот факт, что у нас есть фашисты. Фашистская идеология - такая же болезнь индустриального века, как и коммунистическая. Когда исчезла коммунистическая идеология, ее брат-близнец пришел на смену: ведь красных флагов больше нет, а маршировать в колонне и объяснить свои юношеские прыщи происками евреев очень хочется. Негативное влияние фашистов на общество пока очень невелико, а позитивное - будет значительно, если исходить из того, что фашисты в России существуют, чтобы население знало цену своему молчанию и пассивности.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МАТЕРИАЛЬНЫХ РЕСУРСОВ ПРИ КАПИТАЛИЗМЕ

Что такое материальные ресурсы, которыми я владею? Во-первых, они обеспечивают мою жизнь и независимость. Мне не нужно пытаться отнять еду у соседа для того, чтобы накормить своих детей, и это позволяет избежать конфликтов.

Являясь членом общества, не создавая конфликтов и платя справедливые налоги, я участвую в создании человеческого общежития. Итак, во-вторых, материальные ресурсы делают из меня гражданина своей страны.

В-третьих, использование моих материальных ресурсов - это вложение их в то, что, с моей точки зрения, может принести максимальную отдачу. Если я вкладываю деньги в ценные бумаги, я делаю это для того, чтобы достичь максимальной прибыли, помогая таким образом тем, кому мои деньги необходимы для развития бизнеса.

Человек тратит деньги на содержание себя и своей семьи, а также на поддержание общества, в котором живет. Эти деньги проедены и потрачены, и их больше нет. Но у него могут быть и деньги, которые он вкладывает в дело, и количество их растет. Что же дальше? Станет ли человек заниматься постоянной аккумуляцией денег, так что это превратится в конечную цель его жизни?

Вспомним сказку "Три толстяка". Наверное, бедные считали, что богатые, которые могут себе позволить любую еду, все время едят. Но оказывается, что богатые не делают из еды культа и, убедившись, что все доступно, очень следят за своим весом, желая остаться худыми. Те же, у кого было голодное детство или в семьях существовал нездоровый культ еды, действительно становятся полными. Коммунисты исходили из того, что люди никогда не отдадут своих денег, и, как Три толстяка, будут уничтожать ресурсы. Но большинство богатых понимают, что деньги -это не цель, а средство достижения чего-либо.

Зачем Билл Гейтс не только продолжает ходить на работу, но и находится там практически круглосуточно? Ведь независимо от того, работает он или нет, его состояние таково, что нет на земле ничего, что Билл Гейтс не мог бы купить. Он ходит на работу, чтобы создавать новый товар. Товар - это то, что люди приобретут за деньги, а значит, он для них важнее денег. Получается, что продавая товар, Билл Гейтс оказывает им услугу, отвечает на их нужды, служит им. Он ходит на работу потому, что ему хочется служить людям.

У многих возникнет мысль: "Если он хочет служить людям, делал бы это бесплатно, ведь деньги ему больше не нужны". Но это было бы нерачительно. Бесплатное распределение означает, что товар искусственно лишен цены, ведь он произведен не бесплатно. Но цена - это мерило полезности товара для покупателя. Если цены нет, то как Билл Гейтс узнает, что его товар попал к тому, кому он наиболее нужен? Неужели он станет тратить время и сырье на то, что потом будет пылиться на складе? И наконец, цена означает, что за свои услуги Билл Гейтс получает деньги. А количество денег лимитировано. Значит, деньги, полученный Биллом Гейтсом, не получил кто-то другой. То есть деньги не получил тот, чья услуга хуже той, которую оказывает Гейтс. Этим Гейтс заставляет конкурировать с собой, как бы говоря: "Когда есть "Мерседесы" стыдно переводить ресурсы на "Жигули", ресурсы не безграничны."

Сегодня очевидно, что фундаментом капиталистического общества является людская эгоистическая щедрость, а главным действием капиталиста - отнюдь не потребление, а создание рабочих мест, товаров и услуг. Основная идея коммунистов оказалась ложной.

Что, например, означает вложение денег в ценные бумаги? Это означает, что вместо того, чтобы потратить деньги на себя, я одолжил их фирме, у которой купил акции. Я сказал: "Вот мои деньги, создайте на них новые рабочие места, произведите новые товары и услуги, заплатите рабочим. Но сделайте это так, чтобы у вас осталась прибыль и вы смогли бы опять произвести товар, продать его и выплатить зарплату".

Вкладывая деньги в ценные бумаги, люди отдают их тому, кто, по их мнению, использует их наиболее рационально: за эти деньги он сможет дать покупателям больше необходимых товаров и услуг по наименьшей цене, то есть привнести в мир наибольшее количество благ. Если человек вложил свои деньги правильно, они возвращаются к нему с прибылью: доброту и рачительность нужно вознаграждать. Таким образом, увеличивается благосостояние и дающего и берущего. Результатом является благо для всех.

Из этого описания становится очевидно, что в России рынок ценных бумаг никогда не существовал. Начнем с того, что здесь те, кто просит инвестиций, не сообщают об истинном положении дел в компании, то есть пытаются продать акции по несоответствующей реальному положению вещей цене. Можно копнуть и глубже: акция - это часть собственности, но какая может быть собственность, если все, чем реально обладает компания, - это неформальные, основанные на коррупции отношения с правительством, "крышей", налоговой инспекцией? Кроме того, собственность дает права, в данном случае, право на управление компанией, чьими акциями человек владеет. Но в России права рядовых акционеров практически не защищены.

ПРИНЦИП ВСЕОБЩЕГО БЛАГА

Оказывается, сделать так, чтобы человек поделился своим материальным богатством, на самом деле очень просто. Нужно создать законы, охраняющие от завистников те средства, которые человек готов использовать в качестве инвестиций. Инвестор может потерять свои деньги, это нормальный риск бизнеса, но может и получить прибыль, и ему необходимо знать, что эта прибыль будет сохранена. Человек инвестирует деньги, создавая этим рабочие места для других. Вот и получается, что все отдают лишнее, богатеют, но при этом нет ни зависти, ни голода, ни смерти.

Можно сказать, что рынок ценных бумаг - это добровольная продразверстка, но без высылок и голодных смертей, добровольный колхоз, но без террора, трудодней и Павлика Морозова.

Так в чем же состояла ошибка коммунистов, если реальный коммунизм создали их идеологические враги? Коммунисты пытались построить общество не в вертикальном октанте, методом обеспечения прав и свобод индивидуума, а в горизонтальном, посредством разрушения прав и свобод, уничтожения прав личности, а заодно и личности как таковой. Безусловно, и в горизонтальном октанте можно построить коммунизм, и десятки миллионов людей, которых коммунисты уложили в могилы, действительно оказались при коммунизме: у них есть полное равенство и все их насущные потребности полностью удовлетворены.

Идеи социализма и коммунизма родились в Западной Европе и до сих пор остаются там популярными. Существование частной собственности позволило прочесть их в вертикальном октанте и привело к ускорению процесса активного вовлечения беднейших слоев населения в экономическую жизнь, процесса создания среднего класса. Идеи социализма и коммунизма сыграли в Западной Европе и в Америке весьма позитивную роль, ускорив создание развитого капитализма. Так Карл Маркс оказался уважаемым западным экономистом.

Но при переводе этих идей на российскую почву произошло недоразумение. Для России, с ее отсутствием принципа частной собственности, учение Маркса явилось проклятием. Ведь здесь не принято играть в "тебе хорошо и мне хорошо", а значит, и нет предпосылок для создания общества всеобщего блага.

Например, как в России характеризуют того, кто готов помочь другому? -"Последнюю рубашку с себя снимет". Конечно, бывают ситуации, когда страдания другого вынести труднее, чем свои, когда человек чувствует потребность помочь - это абсолютно понятно. Стоит, однако, заметить, что русские подходят к этому вопросу максималистски: "все, или ничего". Бывают ситуации когда действительно необходимо отдать последнюю рубаху, но чаще нужно просто открыть рубашечную фабрику и продавать качественные рубашки по доступной цене. Тогда и у других будет необходимое количество рубах, и себе заработаешь на полушубок.

В России принято считать, что доброты и духовности можно достичь только через мученичество, об этом мы говорили выше. К сожалению, реальным результатом такого богоискательства явилось не второе пришествие Христа, а первое пришествие Сталина. Благодеяние должно сопровождаться не страданием дающего, а радостью и выгодой для него. Доброта может и должна вознаграждаться. Общество создало механизмы, благодаря которым тот, кто отдал кусок хлеба, получает два. В России же отдают или отбирают кусок последний, а это неизбежно влечет боль, злобу, страх, зависть и ненависть.

Проблемы доброты решаются просто: нужно приготовить в четыре раза больше, чем сможешь съесть сам. Тогда, чтобы не пропадало добро, ты пригласишь друзей, и вы устроите веселую пирушку. Для того, чтобы продолжать делать добро, нужно честным трудом зарабатывать, регулярно приглашать друзей и регулярно ходить к ним, чтобы они не становились прихлебателями, а работали и тоже зарабатывали на угощение. Доброта ни в коем случае не должна отвращать человека от его главного занятия: честной и творческой работы, производства нужных людям товаров и услуг.

Вот так, принижено, "по-буржуйски", и следует понимать добро. А то Россия полна людей, которые, полжизни пролежав на диване, успели прочесть Достоевского и думают, что добро должно быть высоким, выстраданным. Не надо взлетать высоко, там портрет Сталина: спуститесь вниз, прочно встаньте на землю и идите на работу - это и будет добро.

КАК НА ЗАПАДЕ УНИЧТОЖИЛИ ЗАВИСТЬ

В сегодняшней Америке зарплата опытного рабочего составляет около тридцати тысяч долларов в год, в то время как доход человека, занимающегося реструктуризацией его предприятия, может достигать двухсот миллионов в год, то есть в несколько тысяч раз больше. И это справедливо, поскольку реально соотносимо с прибылью, которую приносит их деятельность. Если же мы сравним деятельность этого менеджера с деятельностью индийского землекопа, производительность труда которого едва обеспечивает ему доход в 200 долларов в год, то увидим, что разница в зарплате в миллион раз действительно существует, она обусловлена реальным вкладом в мировую экономическую систему.

Итак, если доход одного человека может в миллион раз превышать доход другого, как же бороться с завистью? Западное общество разработало несколько методов решения этой проблемы.

Первый метод: достижение высокого материального уровня всеми гражданами. Действительно, на Западе люди достигли такого материального благосостояния, что практически каждый может позволить себе любую вещь или продукт питания. Если принадлежащая к среднему классу семья из четырех человек живет в шестикомнатном доме, то богатая семья может жить в доме из тридцати комнат, реально используя при этом шесть. То, чем питаются богатейшие члены общества, очень мало отличается от того, что ест средний класс. Нужды удовлетворены, и на дополнительные средства покупают лишь излишества.

Но так как значительное неравенство остается - прогресс всегда означает увеличение разрыва между наиболее и наименее передовыми членами общества - важнейшую роль играет перспектива: создание возможностей роста для каждого члена общества. Это необходимо, чтобы с завистью боролось не меньшинство, а большинство членов общества, включая тех, кто сегодня беден.

Вот почему надо дать как можно большему количеству людей возможность быть производительными, создавать и получать за свою созидательную деятельность адекватное материальное вознаграждение. Только так люди будут мириться с неравенством, не мешая творцам. В результате представителям среднего класса уже нечему завидовать: в материальном отношении на Западе поднялись на такую высоту, на которой зависть существовать не может.

Мощнейшим объединителем является массовая культура. И по цене, и по смыслу, песни Мадонны доступны всем, и все их и слушают. Для поклонников Мадонны, те кто посещают симфонические концерты, кажутся не элитой, достойной зависти, а извращенцами, достойными жалости. Философам часто приходилось работать шутами: это лучше, чем гореть на костре. Западной элите приходится продавать себя, восхищаясь второсортной культурой, которую скармливают массам. Да, это компромисс, но славословие создателю мыльных опер способствует изгнанию зависти из общества, и этим уменьшает вероятность того, что завистники когда-нибудь объединятся, чтобы громить настоящих творцов. Зависть есть в каждом обществе, и общество сильно теми механизмами, которые оно использует для борьбы с ней.