О ПРЕСТУПЛЕНИИ
Что такое преступление? Преступление
совершается, когда один человек отбирает у
другого жизнь, собственность, доброе имя,
спокойствие или возможность наслаждаться
красотой. Преступление неразрывно связано
с идеей обладания. Когда у человека всего
лишь появляется мысль, что ему необходимо
обладать собственностью соседа, управлять
жизнью соседа, потребовать с соседа некий
"долг", человек совершает преступление
против самого себя. Если же дело дойдет и до
действий, базирующихся на этих претензиях -
это и преступление против общества.
Водораздел, отделяющий гражданина от
преступника очевиден: это отсутствие
необоснованных претензий к другим или же
наличие таких претензий.
Человек владеет чем-то, а у него это
отбирают. Но в Советском Союзе Партия
считала возможным отобрать у человека все,
а потом раздавать крошки, как милостыню.
Поэтому политические противники режима
соглашались с ворами-карманниками в том,
что советские законы несправедливы и их
необходимо нарушать, поскольку жить по этим
законам, как обычные советские обыватели,
позорно или даже преступно.
ЧЕТЫРЕ ТИПА ЛЮДЕЙ
Давайте рассмотрим четыре типа людей,
составлявших население Советского Союза.
Первый тип - коммунисты. Коммунистическая
идеология горизонтальна, она базируется на
претензии и поэтому она преступна. Часто
судьба коммуниста приводила его к
реальному преступлению, продиктованному
его идеологией: доносу, обману, жестокости,
малодушию, захвату чужой собственности.
Даже у совершенно чистого человека (а в
партии были очень разные люди), формируется
идеология преступника в той мере, в которой
он живет по агрессивно-горизонтальным
коммунистическим канонам. Кроме того, если
у коммунистов есть совесть, они понимают, до
чего довели страну и народ и чувствуют себя
преступниками.
Второй тип - люди, пытавшиеся жить вне
коммунистической системы распределения.
Часть из них была уголовными преступниками
- ворами, бандитами, и, разумеется, у них
выработался преступный взгляд на жизнь. К
криминальным поступкам их толкало
отсутствие духовных ориентиров, чувство
полной безысходности, но также и цинизм и
несправедливость самой системы. В отличие
от преступников на Западе, многие
преступники в СССР и в России - это прежде
всего жертвы режима. Уголовное
преступление - это часто закамуфлированная
попытка самоубийства, последний крик о
помощи, протест против бесчеловечно
организованного общества. Криминальное
поведение выражается в воровстве, грабеже,
мошенничестве - в открыто горизонтальном
поведении. Не зря коммунисты называли воров
социально близкими: у коммунистов нет
проблем с тем, что преступники делали,
проблема лишь в том, что преступники
совершали свои преступления
неорганизованно, без приказа.
Третий тип людей существовал вне
коммунистической системы духовного
закабаления (тут я не имею ввиду те
фрондерские "свободы", которые система
даровала за верность ей). Отказ от духовного
самозакабаления сурово наказывался, а в
лучшем случае лишал людей возможности
преуспеть внутри системы, и люди, склонные к
такой деятельности, научились быть
хорошими конспираторами и видеть себя вне
общества. Это могли быть очень хорошие люди,
элита нации, но долгие годы жизни вне
системы сформировали у них привычку к
социальной отстраненности, и когда
появилась свобода слова и действий, они
продолжали оставаться пассивными. Многие
из них просидели советский период на кухне.
Но не вышли они из кухни и в пост-советский
период. У этой группы людей есть нечто общее
с преступниками: продолжая
антагонистически относиться к стране, они
не чувствуют ее своей, боятся укорениться в
ней.
Люди четвертой категории составляют
громадное большинство населения. Они
управляемы и внушаемы, научились молчать и
голосовать единогласно. Эта категория
полностью отучилась от инициативы и
ответственности за себя. Многие из них
нефункциональны, привыкли плохо работать,
пить, часто просто нездоровы и
безынициативны. Невольное преступление
этих людей состоит в несохранении себя. Им
никогда не придет в голову заявить, что
правительство существует, чтобы служить им
и отчитываться перед ними. При этом,
концепция правительства играет в их
мировоззрении громадную роль:
правительство - это нечто одновременно и
полностью отделенное от них и обязанное
заботится о них во всех аспектах их жизни.
Мы говорили, что Социальная машина - это
новый бог, нечто совершенно недоступное
разуму, но одновременно и ответственное за
все.
Мы видим, что за исключением тех, кто
прятался в норах, все жители Советского
Союза были в каком-то смысле преступниками.
Вот что такое настоящий преступный режим.
"КРЫША"
Когда российские бизнесмены начинают
свой бизнес, они быстро открывают для себя
что если действовать по закону - неминуемо
разоришься. На пути легального бизнеса
стоят мощные препоны, а пути обхода закона
общедоступны, и конкуренты безусловно
смогут ими воспользоваться. Считается, что
у нас есть частное предпринимательство и
частная собственность. На самом деле,
бизнес в России до сих пор нелегален.
Государство делает все, чтобы бизнес
перешел в теневой сектор экономики. Вот
одна из причин: легализация бизнеса
невозможна без снижения налогов. Однако в
этом случае бизнес станет независимым от
государства и чиновники потеряют реальную
власть и возможность жить на взятки. Без
изменений в самом российском государстве
освобождение бизнеса никогда не произойдет:
дело не в налогах и законах, а в том, что
государство желает играть в обществе
управляющую, а не обслуживающую роль.
Сегодня у нас законы противоречат друг
другу, а коммерческое законодательство
противоречит здравому смыслу и базовым
законам экономики. Человек, занимающийся в
России бизнесом, всегда нарушает какой-то
закон, но с точки зрения властей, все
устроено хорошо. Необходим настоящий
переворот в сознании, фундаментальные, а не
косметические изменения.
Считается, что успешным в России может быть
только бизнес, купивший власть. Это не
совсем верно: успешным в России может быть
только бизнес, который есть власть.
Проблема в том, что не власть является
агентом бизнесмена, а бизнесмен - агентом и
креатурой власти. Миллионеры у нас не
появляются: они у нас назначаются.
При нормальных условиях, если три бабушки
торгуют пирожками, победит та, что продает
за ту же цену самые вкусные пирожки. В
России побеждает та бабушка, к которой
более благосклонно относится милиционер.
Ей гораздо выгоднее тратить деньги на
взятку милиционеру, а пирожки делать из
кошатины, чем улучшать качество пирожков.
Если в нормальных условиях в бизнесе
побеждают люди, наиболее эффективно
удовлетворяющие нужды покупателя, в России
побеждают те, кто подкупает чиновника и тем
реально становится его агентом.
Русский бизнесмен прежде всего
сталкивается с необходимостью иметь "крышу".
На Западе закон является "крышей" для
всех, но в России, где закона нет, что-то
другое должно быть над головой.
"Крыша" - это человек или организация,
способные разрешить потенциальные
конфликты бизнесмена с государством или
деловыми партнерами, так как закон либо
бессилен, либо неадекватен и не в состоянии
регулировать эти отношения. За
предоставленные услуги "крыша" обычно
требует часть дохода, а также осуществляет
по крайней мере частичный контроль над
бизнесом.
Феномен "крыши" не уникален: "крыши"
существуют в маленьких итальянских и
китайских районах Америки. Можно
предположить, что "крыша" возникает,
если бизнес поставлен в условия, когда
намного выгоднее существовать вне закона (например,
в случае торговли наркотиками или
использования нелегальной рабочей силы). Не
является исключением также влияние
криминальных структур на нелегальный
бизнес (например, проституцию) и бизнес,
представляющий особый интерес для мафии (игорный
бизнес). Но существующая в России
необходимость для каждого частного
предпринимателя иметь "крышу" -
явление совершенно другого уровня,
указывающее на то, что государство
находится в конфликте с
предпринимательской деятельностью и до сих
пор ориентировано горизонтально.
На Западе роль "крыши" играет
юридический советник фирмы. Эта роль чисто
техническая: в стране существуют
справедливые, непротиворечивые и
всеобъемлющие законы, а человек живет в
активно ищущем справедливости гражданском
обществе, которое является его лучшей
защитой.
В России ситуация совершенно иная. Законы
направлены против того, кто хочет честно
что-то сделать, занимает активную жизненную
позицию. Закона, защищающего творца от вора,
просто нет, а общество никогда не встанет на
твою защиту. Поэтому необходима "крыша"
- тот, кто защитит тебя от закона, конкурента
или бандита.
Как же "крыша" повернет закон в твою
сторону, если закона на самом деле нет? В
России закон сводится исключительно к
вопросам личных отношений, а мораль
базируется на личной лояльности, создавая
идеальные условия для существования "крыш"
- людей или организаций, готовых нарушить
закон ради тебя. Закон должен относиться ко
всем одинаково, но "крыша", бандитская
или государственная, ставит тебя в
привилегированное положение.
"Крыша" охраняет тебя лично и твою
фирму от рэкета, участвует вместе с тобой в
переговорах, чтобы твои деловые партнеры
боялись тебя "кинуть". "Крыша"
передает взятки и звонит по нужным
телефонам и, если необходимо, участвует в
"разборках" и "отбивает бабки".
Обратите внимание, сколько жаргонных,
воровских слов. И это совершенно не
случайно: "крыша" выводит тебя из сферы
закона и решает вопросы не правовым путем, а
по законам криминального мира, где
побеждает не наиболее честный и
эффективный производитель, а наиболее
наглый или высокопоставленный вор (а вот и
другая иерархия появилась).
Закон в России существует на трех уровнях,
от низшего к высшему:
1. Защищает гражданина, то есть выступает на
стороне того, кто прав (на Западе закон
начинается и кончается этим);
2. Позволяет власти закабалять народ;
3. Выступает на стороне сильного.
Первый уровень - юридический. Существуют
законы, и если кто-то их нарушает, следуют
юридические санкции. Например, если вы
перешли улицу в неположенном месте, может
случиться, что вас заставят заплатить
предусмотренный законом штраф. Однако, не
надо обольщаться: чиновники находят способ
брать взятки не только за нарушение законов
(здесь уж сам бог велел), но и за их
исполнение. Будь ты хоть тысячу раз прав, а
побеждает тот, кто сильнее.
Второй уровень - псевдоюридический.
Приведем пример: милиционер, ссылаясь на
правила дорожного движения, обоснованно
или необоснованно обвиняет вас в переходе
улицы в неположенном месте, но делает это
отнюдь не для того, чтобы движение стало
безопаснее, а исключительно с целью
получения взятки. Не будь закона, не было бы
и оснований давать взятку милиционеру.
Закон стал орудием в руках преступника.
Россия очень нуждается в законах, но пока
бандиты, облеченные государственной
властью, могут использовать законы против
людей, лучше, чтобы законов не было вообще.
Наконец, третьим уровнем являются
откровенно незаконные или противозаконные
действия. Здесь в открытую торжествует
право сильного, что часто означает близость
к власти. В России любят специально
нарушить правила уличного движения, чтобы
посмотреть, как изменится лицо гаишника,
радостно идущего тебя "штрафовать",
когда ты покажешь ему свою "корочку".
На этом уровне имеют место открытый сговор
с чиновниками, махинации с использованием
государственных средств и криминальные
разборки.
В России первый уровень, юридический, так
часто и так просто перетекает во второй,
псевдоюридический и грабительский, что
порой проще сразу переходить на третий,
открыто подкупая чиновников и криминальные
структуры, то есть свод законов просто не
открывать.
Справедливый закон должны создавать
достойные выборные представители. Если бы в
России чудом появилось справедливое и
честное законодательство, существующий
госаппарат все равно сделал бы
криминальное, незаконное разбирательство
наиболее эффективным методом решения
споров. Проблема России не в словах и
процедурах, а в людях.
В Америке существуют налоговые законы,
переводящие в разряд преступников 1 %
американских бизнесменов. Как показал
пример остальных 99 % американских
бизнесменов, этот 1% мог без ущерба для себя
исполнить требования закона. В России тоже
есть налоговые законы, но они делают
преступниками 100 % российских бизнесменов,
потому что эти законы невозможно выполнять,
никому и не при каких условьях. Функции
американского и российского налогового
законодательства прямо противоположны: там
поддержка и освобождение, здесь контроль,
подчинение и закабаление.
Если бы в России действовало американское
налоговое законодательство, это бы ничего
не решило - у нас другие налоговая полиция,
цели государства и идеалы: мы не любим воров
только как конкурентов, и все потому, что в
нашей стране всегда было запрещено
зарабатывать.
Российское налоговое законодательство
переводит в преступники не только
бизнесменов. В Америке лишь ничтожное
количество чиновников смогло использовать
налоговое законодательство в целях личного
преступного обогащения. В России же только
те чиновники налоговой сферы не являются
преступниками, которые не ходят на работу:
ведь налоговый закон, которому они служат,
объективно преступный и воровской.
Исполняя закон, налоговые полицейские
реально являются инструментами грабежа и
разорения людей. А если они и взятки берут,
то являются преступниками вдвойне. Главный
виновник этого - преступный и
несправедливый налоговый закон, который не
только служит преступникам, но и подрывает
экономику страны.
Когда закон переводит и бизнесменов -
субъектов этого закона, и полицейских - его
исполнителей в ранг преступников,
использование преступной "крыши" не
кажется столь уж неправильным. В этом
заключается кошмар сегодняшнего
российского государственного устройства.
Существуют два типа "крыши". Первый -
государственная "крыша", чиновник,
готовый интерпретировать законы в твою
пользу и использовать свою власть и
неформальные отношения с другими
чиновниками, чтобы дать тебе возможность
работать или обеспечить преимущества перед
другими.
Государственная "крыша"
прославилась больше всего во время
приватизационных аукционов, когда под
маркой аукциона проводились раздача за
бесценок общенародного достояния заранее
назначенным "победителям".
Второй тип - криминальная "крыша".
Обычно в той или иной степени каждый бизнес
имеет обе "крыши", часто действующие
совместно. Таким образом, происходит
сращивание государства и криминала, вернее,
сращивание административного преступного
сообщества с негосударственным
криминальным элементом. Вот и получается,
что политики ужинают с ворами, а у депутатов
Государственной Думы татуировки на руках.
В основном "крыши" работают не за
зарплату: для себя они требуют части
уставного капитала фирмы, то есть места в ее
управлении и доли во владении ею. Если
частью бизнеса владеет криминально-государственная
"крыша", это означает, что громадную
часть прибыли от производственной
деятельности получают люди, которые в ней
реально не участвуют и к тому же являются
преступниками. Здесь есть противоречие:
ведь преступник ориентирован по-воровски,
горизонтально, а настоящий производитель -
вертикально. Вот мы и имеем в России "капиталистов",
которые не вкладывают деньги в
производство, распродают лучшие станки,
используют предприятие для получения
мошеннических кредитов.
Капиталист любит свою фабрику как мужчина
любит женщину. Для него главное - ни с кем ее
не делить. В России же "капиталист"
вынужден беспомощно смотреть, как его
любимую фабрику "трахают" налоговики,
чиновники и бандиты. Такую фабрику любить
невозможно, можно лишь жить за ее счет, как
это делают сутенеры.
Огромная часть ресурсов, которые могли бы
пойти на развитие производства,
попадает к "крышам", а "крыши",
будучи горизонтально ориентированными, не
думают о завтрашнем дне. Эти люди не
являются производственниками, однако имеют
едва ли не самое веское слово в совете
директоров, что тоже отвращает фирму от ее
реальной деятельности. Таким образом, к
руководству производством пришли люди, не
желающие и не умеющие производить,
паразитирующие на ресурсах и
производительном потенциале страны.
О каком бизнесе может идти речь, если
российский предприниматель, не имеющий
достаточного опыта в условиях рыночных
отношений, 90 % времени тратит, защищая хотя
бы часть производственного импульса своей
фирмы? Вместо того чтобы думать о процессе
производства, о внедрении новых технологий,
увеличении продаж, улучшении качества
сервиса, внедрении новых производственных
линий, новой продукции, улучшении жизни
работников, директор все время проводит в
кабинетах чиновников.
Воры и паразиты выполнили свою главную
задачу: дискредитировали производителя в
глазах общества, но не уничтожили его, чтобы
самим паразитировать на его продуктивной
деятельности. Их мечта - превратить
производителя в заезженную и бесправную
рабочую лошадь. Они знают, что настоящий
производитель будет работать все равно -
иначе он не сможет жить. В России воры и
паразиты отняли у предпринимателя доброе
имя и по праву принадлежащую ему
главенствующую роль в обществе.
Не исключено, что рэкетир может и
переродиться. Вот "захватил" он завод и
увлекся процессом производства. Очень
скоро человек становится другим: акт
созидания, настоящие капиталистические
отношения могут привести его к
вертикальной ориентации. И тогда, чтобы
купить недостающий станок, он может продать
свой "Мерседес". В этот момент человек
достоин уважения, несмотря на методы,
использованные им для того, чтобы
заполучить завод. Ведь сражаться за победу
необходимо по правилам того общества, в
котором ты живешь. Было бы другое общество -
были бы другие игры. Судить человека надо по
свободному выбору, который он делает
сегодня, а за прошлое - прощать.
"Крыша" помогает предпринимателю
обходить закон, что необходимо, чтобы
сохранить бизнес, но при этом сама
накапливает на него компромат. То есть, не
было бы грабительских законов - не было бы
рэкета и "крыш".
Кроме того, так как представитель "крыши"
часто работает в фирме главным бухгалтером,
дела фирмы известны "крыше" не хуже,
чем предпринимателю. В результате очень
скоро предприниматель попадает в полную
зависимость от "крыши", потому что "крыша"
всегда имеет перед предпринимателем
преимущество: весь арсенал криминального
мира плюс абсолютная мобильность и
возможность полностью уйти в тень.
Предприниматель в тень уйти не может: его
бизнес, его завод или ларек в тень с собой не
возьмешь.
Предпринимателю, нарушившему закон,
угрожает тюрьма. Чиновнику,
предоставившему государственную "крышу",
не даст попасть в тюрьму корпоративная
солидарность властных структур, а для
воровской "крыши" тюрьма - дом родной.
Каково же оказаться в тюрьме бизнесмену,
который хотел шить брюки или создавать
рекламу? Это человек, который провел
детство в школе, а не в дворовых потасовках.
Он не готов к тюрьме, там его не ждут, и он
тюрьмы боится. Страх перед тюрьмой является
мощным аргументом, беспрекословно
подчиняющим бизнесмена своей "крыше".
Человек, имеющий "крышу", переходит с
вертикальной направленности на
горизонтальную, и тем переводит свое
предприятие в мир, находящийся в
неразрешимом конфликте с процессом
созидания. Бизнесмен прячется от закона, от
государства и остается один на один со
своей "крышей". Поскольку отношения с
"крышей" могут быть только
неформальными, всегда остается вопрос, что
же сделает "крыша" с человеком,
оказавшимся полностью в ее власти? Конечно,
государство тоже вмешивается и охотится
как за предпринимателями, так и за их "крышами".
Приведем пример. Бизнесмен хочет открыть
кооператив по пошиву брюк. Но что же делать,
если кто-то не поставил кооперативу
оплаченные пуговицы или ткань? Чтобы этот
кооператив работал, бизнесмен связывается
с бандитами, а отсюда недалеко и до
криминальной разборки, которая окончится
убийствами. Человек просто хочет шить брюки,
а оказывается преступником, с точки зрения
налоговой полиции, а также, возможно, и
соучастником в убийстве, потому что у него
нет никакого другого способа получить у
своего делового партнера пуговицы или
ткань, за которые он заплатил.
"ЗАПЛАТИ НАЛОГИ И ЖИВИ СПОКОЙНО!"
В 1999 году была часто демонстрировалась
реклама Налоговой Полиции России "Заплати
налоги и живи спокойно!". Предприниматель,
желающий продолжать свой бизнес, превращен
в государственного преступника, который
боится спать по ночам. Если он
действительно заплатит налоги, придется
закрыть предприятие и выгнать на улицу
работников, которые потеряют средства к
существованию. Налоги невозможно заплатить,
а кроме того, платить их государству-эксплуататору
у бизнесменов нет никакого желания.
Государство не рассматривает налоговые
поступления как средства создания наиболее
благоприятных условий для бизнеса, а
пытается собрать с предпринимателей дань,
цинично прикрываясь тяжелым положением им
же обворованных бюджетников.
Демократическое государство создано,
чтобы служить народу и обеспечивать
предпринимателям режим наибольшего
благоприятствования. А российское
государство разоряет предпринимателя,
разоряя при этом себя, то есть действует как
завистник.
ЗАКОН КАК ПАНЦИРЬ ЧЕРЕПАХИ
В России закон носят с собой как панцирь
черепахи. Это некий персонализированный
закон, который обеспечивают человеку его
государственная и криминальная "крыши".
Человек набирает несколько знакомств,
несколько корочек, несколько телефонов,
деньги на взятку, да сумку сухарей - и носит
все это с собой как единственную надежду на
спасенье.
Государство разрешает споры между людьми
согласно своду законов. Он может быть
полусоциалистическим, противоречивым, но
тем не менее это официальный свод. Какой бы
закон ни использовала "крыша", это
закон воровской, в основе которого лежат
принципы: "укради у ближнего своего",
"сильнейший победит", "все средства
хороши", "нет правды на земле" и т. д.
Почему же в России криминальные структуры и
криминальный закон не занимают то же
положение, которое в природе занимает
дрожащая мышка в норке, как во всех других
обществах?
Сегодня в России криминальные структуры и
законы по меньшей мере равны по силам
государственным и едва ли не честнее их.
Между органами государственного
правопорядка и преступниками, теоретически
вынужденными скрываться, существует не
противостояние, а смычка. Они нужны друг
другу и работают в тесном контакте.
Проникновение криминальной идеологии во
власть хорошо видно по войне компроматов.
Чиновника, о котором известно, что он
совершил преступление, не увольняют, а
оставляют на работе, теперь уже как "своего".
С ним, в случае непослушания, можно будет
легко разобраться. Чиновник как бы проходит
через публичный обряд совершения
преступления, чтобы ему поверили и сказали:
"Это наш человек".
Осталась ли в России преступная банда, в
которой не числился бы милиционер или
прокурор? Подождите пару лет, и мы будем
спрашивать: "Остался ли в России
милиционер или прокурор, не являющийся по
совместительству членом вооруженной
преступной банды?"
Отсюда абсолютный кризис доверия
населения к правоохранительным органам,
государственным юридическим институтам и
тяжелейшее положение предпринимателя,
оказавшегося между молотом и наковальней.
Наиболее ярким проявлением смычки между
государством и организованной
преступностью является милицейская "крыша".
Государство создает организацию, задача
которой заключается в том, чтобы охранять
всех граждан и давать им равную защиту,
определяемую законом. Вместо этого
некоторые работники милиции частным
образом нанимаются на работу в
коммерческие предприятия и предоставляют
им "крышу". Главное заключается в том,
что милиция участвует в разборках (используя
табельное оружие, в то время как бандиты
используют нелегальное или полулегальное
оружие, например полученное через охранные
агентства, по количеству которых Россия
занимает первое место в мире), говорит
криминальным языком и решает проблемы
исходя из криминального "законодательства".
Такая милицейская "крыша" признает,
что криминальный закон больше
соответствует ситуации в России, и по
существу является государственной
криминальной организацией. Более того,
официальная зарплата милиционера часто в
десятки раз меньше получаемых им
криминальных доходов, а работают на того,
кто платит.
Охранные предприятия забирают у
предпринимателя 20 % прибыли. Это как бы
второй налог, а система охранных структур
является по существу вторым государством.
Государство высчитывает с предпринимателя
и в пенсионный фонд, и на строительство
дорог, и на нужды армии, и т.д. Но когда
государство наконец-то удовлетворит свой
непомерный аппетит, предпринимателю
предъявляет свой счет государство " 2 -
охранники, берущее свои 20 %. Как же в такой
ситуации российский предприниматель может
быть конкурентоспособным на мировом рынке?
Ведь российское производство и так, мягко
говоря, не самое эффективное в мире.
Казалось бы, единственное решение вопроса
- экономить на зарплате рабочих, то есть
платить им очень мало. Невысокая зарплата
влечет за собой не только низкую
производительность труда, но и низкую
покупательную способность. А это означает,
что на внутреннем рынке можно продать
меньше товаров, а значит, придется меньше их
производить. Экономии от производства
больших партий товара не происходит, и
рентабельность производства снижается.
Получается заколдованный круг, ведущий ко
все увеличивающейся бедности. Количество
произведенных товаров и работающих
предприятий в России по объективным
причинам уменьшается.
В любой стране в ряды государственных
чиновников может затесаться преступник.
Бывает также, что несколько преступников
создают банду внутри государственной
организации. Однако если преступной
является вся государственная организация,
если каждый работник знает о творящихся
нарушениях, и все молчат - это нечто совсем
другое. Но и это не предел. Следующий шаг -
когда преступная государственная
организация перестает скрываться от народа,
а все принимают это как должное. Известно,
что в милиции пытают людей, что ГАИ собирает
дань, как разбойники с большой дороги, что
государство силой собирает непомерные
налоги, а потом разворовывает их, - и все
молчат. По телевизору каждый день
показывают избитых задержанных -
государство напоминает нам, что кем бы мы ни
были, мы не утратили еще свой рабский статус.
Граждане не выказывают абсолютно никакого
желания противодействовать даже самой
вопиющей несправедливости. Социальная
солидарность приближается к нулевой
отметке: мы защищать умеем только Косово,
потому что нас там нет.
КРИМИНАЛЬНЫЙ ЗАКОН ЗАХВАТЫВАЕТ
ОБЩЕСТВО
Когда Хрущев открыл ворота лагерей и
выпустил сталинских узников, они принесли с
собой криминальную субкультуру, постепенно
расползшуюся на всю страну. И это случилось
не просто потому, что наше ослабевшее
общество ничего не смогло ей
противопоставить, но и потому, что эта
субкультура наиболее объективно отражает
жизнь общества. Достаточно значимо уже то,
что профессор университета знает слово "разборка".
Но не в этом суть: дискуссии и обсуждения
закончились, а вот разборки происходят в
университете каждый день. Трудно говорить о
свободе слова когда культура диалога
находится на таком уровне. Также вошли в
прямое соприкосновение с бандитами все
остальные слои общества. Если раньше
инженер имел дело с чертежами, то работая на
рынке он столкнулся с грабежами.
Революция уничтожила различные классы
российского общества. Верхушку его
составляли дворяне, носители определенной
культурной традиции, восходящей к
европейской и древней российской культуре.
Купцы и предприниматели были уничтожены
как класс. Священники и церкви,
тысячелетняя церковная традиция - все это
как ветром сдуло. (Как было бы это возможно,
если бы всем не казалось, что на смену
старому пришел новый бог?) Революция также
смешала и уничтожила крестьянскую и
рабочую традиции. Произошла люмпенизация
страны.
Второй шаг в этом направлении был сделан
Сталиным, который отправил в одни и те же
лагеря уголовников, политических
заключенных (среди которых было много
интеллигенции), кулаков (активного
крестьянства) и рабочих (жителей городов).
Представители различных сословий, ранее
близко не соприкасавшиеся, теперь жили в
одном бараке. Оказались перемешаны все
сословия и взгляды тогдашней России:
красные и белые, профессора и малограмотные,
потомственные дворяне и воры-карманники.
Так новый советский человек "выковывался
в кузнице партийных кадров" и
выплавлялся в горниле лагерей.
Давление в лагерях было высочайшим:
отсюда и алмазы типа Солженицына и Лихачева.
Однако лагеря производили и другой тип
людей, другую культуру, и именно она,
заматеревшая за последние сорок-пятьдесят
лет, взращенная и сохраненная в лагерях,
захлестывает сейчас Россию.
В лагерях встретились все сословия, но
царили там те, кто был социально близок
чекистским охранникам: криминальные
элементы установили в лагерях свои правила
и вскоре выработали криминально-воровской
закон. Языком лагеря, несмотря на то, что в
нем в находились самые образованные и
культурные люди России, стал язык воров.
Таким образом, во все слои советского
общества проникла воровская идеология. Из
идеологии и языка теневого, криминального
мира она превратилась в скрытый стержень
всего общества. Почему так случилось? В
стране силой насаждалась коммунистическая
идеология. Основной смысл ее ясен: Человеку
ничего не принадлежит, он должен отдать
себя Целому, Коммуне, Общему. Что такое
Целое - понималось по-разному:
Индустриализация, Машина из людей,
Беломорканал, Марширующая колонна,
Кладбище - все равно. Важно, что человек на
улице ничто и не принадлежит ему ничего. А
это идеология воров и убийц.
Переводили людей на воровское
мировоззрение очень просто и эффективно.
Рассмотрим, например, гениальный лозунг:
"Грабь награбленное!" Что такое "грабь"
- всем понятно, что такое "награбленное"
- тоже понятно.
Лозунг трактуется так: "Грабь, и не только
не посадят, а еще и прав будешь". Это ли не
рай для вора?
Лозунг "Грабь награбленное!"
идеологически чист, как капля родниковой
воды. Действительно, вот идет человек, он
должен быть частью Целого, ему самому
нельзя ничего иметь, а у него вон есть Что-то.
Тут ты его грабишь, вроде как присваиваешь
себе. Но на самом деле ты чист, ничего себе
не присвоил (так что не надо нам дело шить,
гражданин следователь): ведь если ты
ограбил кого, у тебя на руках оказалось
награбленное, а награбленное у тебя
обязательно грабители отнимут.
Данный лозунг великолепно иллюстрирует
положение о том, что горизонтальный взгляд
является грабительским, а не
накопительским (материальное
накопительство - это болезнь вертикального
взгляда, неспособность вертикально-ориентированого
человека поставить духовные ценности выше
материальных).
Сегодня люди с высшим образованием,
чиновники, занимающие высшие
государственные посты, не только ведут себя
по-воровски, но часто используют воровской
язык и понятия воровского закона.
Ельцин заявил, что Россия становится "криминальной
супердержавой". Он не имел в виду, что в
России увеличилось количество
преступлений или возросла власть мафии и
процент теневой экономики. Скорее он имел в
виду захватившее страну мировоззрение. Сам
того не осознавая, он имел в виду самого
себя, когда, увольняя с работы министра,
выключал его телефон, отбирал служебный
автомобиль и дачу и буквально выгонял на
улицу, с тем чтобы этот министр узнал о
своем увольнении не в результате
корректной беседы, а из газет. С одной
стороны, это подход Машины: что есть человек
без места в Ней? С другой стороны - подход
хама и вора, пытающегося украсть честь
человека (не присвоить, а просто замарать,
уничтожить - очень важная деталь). Хамское,
воровское поведение так схоже с поведением
идеологическим, потому что у них одинаковый
фундамент - горизонтальный метод.
Хамское поведение - постоянный атрибут
постсоветской администрации в России -
показывает, что "понятия"
криминального закона в умах
государственных чиновников, да и
практически всех граждан, стали
доминирующим законом.
КРИМИНАЛЬНЫЙ ЗАКОН КАК ОСНОВНОЙ ЗАКОН
БИЗНЕСА
В России мыслят категориями
криминального, а не государственного
закона. Что можно сказать о стране, где
главенствующим законом, проникшим во все
слои общества и регулирующим все аспекты
жизни государства, является закон
воровской, изначально противоречащий
творчеству, нечестный и несправедливый,
закон, который стоит на стороне преступника?
О каком капитализме, о каком экономическом
росте в такой стране может идти речь?
Официальная юридическая система работает
медленно, ее результат совершенно
непредсказуем, а долги с ее помощью
взыскать невозможно. Кроме того,
официальное юридическое разбирательство
приводит к самому страшному для бизнесмена:
его бизнес попадает в поле зрения налоговых
органов. Криминальная разборка действует
быстро, по простым и известным правилам и
может возвратить кредитору 50 % долга.
Поэтому понятно, почему множество
бизнесменов сотрудничает с мафией.
Важно подчеркнуть, что бизнес в России
очень часто ведется нечестно. Если бы
среднестатистический бизнесмен честно вел
свои дела с другим бизнесменом и дорожил
своим добрым именем и репутацией, можно
было бы иметь плохо и медленно работающую
юридическую систему и не пользоваться
услугами мафии. Но в России этого не
происходит, и прежде всего потому, что
бизнесмены не уверены, что данный бизнес
будет принадлежать им и завтра, и через год -
а значит не особенно заинтересованы в
поддержании его репутации. Наоборот, часто
бизнесмены используют любую возможность
обмана. "Лучше украсть рупь, чем
заработать десять" - вот девиз русского
бизнеса. Еще бы: ведь воровать почетно, а
зарабатывать стыдно.
Такая ситуация сложилась отчасти потому,
что не происходит создание новых
материальных благ. Идет только
перераспределение уже существующих
товаров и услуг. Если бы активно
создавались новые материальные блага,
честный бизнес был бы куда более
привлекательным, а бизнесмен дорожил бы
своей репутацией.
Еще одна причина существования
конфликтов в бизнесе заключается просто в
некомпетентности бизнесменов и
обслуживающих их юристов. Бизнесмены не
понимают, как составлять договоры и
вступать в деловые отношения, а их юристы
совершенно не подготовлены. Юридическая
база, в рамках которой необходимо
находиться, идеологически противоречит
бизнесу и поэтому не может отвечать его
нуждам.
Плюс ко всему, договоры приходятся
прятать от налоговой инспекции или
составлять в первую очередь с оглядкой на
"законы". Рассмотрим, например, договор
о продаже квартиры. Если мы продаем ее за
сто тысяч долларов, одна сторона должна
платить налоги, а другая - сообщить, откуда у
нее деньги. Поэтому лучше "про-дарить"
квартиру за десять тысяч долларов, а
девяносто тысяч передать неофициально. Но
это - просто приглашение к обману и грабежу.
Договор есть выход сторон на юридическое
поле, их официальное обещание вести себя
определенным, разрешенным законом образом,
их ответственный гражданский акт. Но в
России хороший договор - это не тот договор,
в котором все условия оговорены: это
фальшивый документ, созданный для обмана
государства. Как свадьба в борделе или
званый обед на вонючей свалке, это
превращение священного общественного
ритуала, являющегося фундаментом общества,
в отвратительный нигилистский фарс.
В хорошем русском договоре настоящие
условия обговариваются в устной форме. А
договор в устной форме поддается любым
интерпретациям, и их потом нужно разрешать
с помощью грубой физической силы, то есть
опять отнюдь не по правде.
Из-за того что криминальная система
законов оказалась эффективнее
государственной, а договора и контракты
лишены должного правового обеспечения,
криминальные элементы получили большое
влияние в банковском секторе.
Что такое банки? Это родители бизнеса. Они
должны высматривать вертикально
ориентированных людей, готовых творить,
взращивать дело. А как могут делать это
организации, лозунги которых "отнять"
и "украсть", разжиревшие у трупа
государственной экономики стервятники?
Когда государство начало "раздавать"
себя, самый лучший бизнес состоял в
отрывании жирных кусков. Сегодня от
социалистической экономики остался один
скелет, и необходимо поменять ориентацию.
Кризис августа 1998 года в первую очередь
означал, что грабить больше невозможно,
необходимо создавать новую экономику.
Раньше зерна бесконтрольно клевали, теперь
их осталось так мало, что все необходимо
посадить и старательно растить урожай,
который, в свою очередь, тоже нельзя будет
есть - слишком уж велики долги.
Банки играют важнейшую роль в бизнесе еще
и потому, что, выдавая кредиты, они
оговаривают для себя значительную роль в
управлении данным бизнесом. Если управлять
будут люди с криминальным, горизонтально
ориентированным, мышлением, то как же
бизнес будет расти, как же он сможет
существовать на принципах честности и
служения - единственных основах
долговременного успеха?
Мы говорили, что следствием вертикального
подхода стали не только рост и развитие
личности, но добротворчество и служение.
Следствием горизонтального подхода, в свою
очередь, является уничтожение добра других
и своего собственного.
Банкиры с криминальными пристрастиями
будут выдавать кредиты близким по духу
людям с воровской психологией, и жесткое
соревнование, которое существует в бизнесе
за банковские кредиты, будут выигрывать не
созидатели, а воры.
Еще одно отличие бизнеса в России от
западного - отсутствие защиты личности от
последствий деловых отношений. В
цивилизованных странах существует закон о
банкротстве, который, призван следить за
тем, чтобы бизнесмен вернул долги; в то же
время этот закон гарантирует этому
бизнесмену нормальные условия
существования, даже если он не может
расплатиться по своим обязательствам.
Сколько бы человек ни был должен, у него не
могут отнять жилище, его не лишают всех
средств к существованию. В России же борьба
идет до конца: человек отвечает за долги
своей квартирой, своей жизнью, а также,
может быть, жизнью своих близких.
МАФИЯ
Российская мафия родилась и
сформировалась в сталинских лагерях. Даже
те узники этих лагерей, которые совершили
уголовное преступление, были наказаны
несправедливо. Их наказал режим, настолько
преступный и нелегитимный, что он не имел
права осуждать никого. Кроме того,
наказание было чрезвычайно жестоко;
трагическая ситуация, часто порожденная
самой системой, приведшая к совершению
преступления, не принималась во внимание.
Условия содержания в сталинских лагерях
были таковы, что трудно себе представить
преступление, которое достойно было бы
столь жестокого наказания. Поэтому узники,
независимо от их происхождения, приходили к
выводу, что основным преступником является
коммунистический режим, его законы и его
"правосудие".
Нужно было выработать альтернативный
кодекс поведения, альтернативную систему
законов, и они были разработаны. Поскольку в
лагерях преобладали криминальные элементы,
а начальство всегда поощряло их, и из
уголовников, по существу, складывалось
лагерное правительство, управлявшее
заключенными, то и кодекс поведения был
криминальный. Коммунисты создали в лагерях
лабораторию, в которой "социально
близкие слои", воры и убийцы, выработали и
воплотили в жизнь свой альтернативный
кодекс.
Так как воровской кодекс
противопоставлял себя коммунистическому
режиму, но при этом был очень похож на него и
соответствовал созданной коммунистами
стране, он пользовался уважением народа, а
уважение народа и есть фундамент
настоящего закона. Иными словами, те, кто
был противниками коммунизма, уже создали
свое альтернативное "законодательство",
и это закон криминального мира.
Сходное положение в обществе занимает
итальянская мафия, со своими законами и
правилами поведения. Мафия создавалась в
Сицилии, когда народ боролся за
национальное самоопределение, и поэтому
законы мафии - централизация,
безоговорочное подчинение, закон молчания -
приобрели авторитет у народа как
действенное орудие национального
освобождения. Лишь потом эти законы стали
применяться криминальными сообществами.
Так и в России: криминальный закон получил
такое широкое распространение, потому что
воспринимался как средство борьбы с
бесчеловечным режимом.
Сегодня в России криминальные законы
пользуются большим уважением у населения,
чем законы государства. Они считаются более
открытыми, действенными, понятными и
доступными, удобными в пользовании для
простого человека. Большинство бизнесменов
верят в честность своей криминальной "крыши"
больше, чем в честность российского суда,
относятся к бандитам с большим уважением,
чем к милиции. Россия является одной из
очень немногих стран, где после
коррумпированного государственного
чиновника криминальный авторитет является
лучшим деловым партнером. Только в России,
Колумбии, да еще в двух-трех странах высший
полицейский чин знает, что его день
рождения или свадьба его дочери не удались,
если с подарками не пришла парочка
криминальных авторитетов.
СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ
В 70-е годы индустриальный век подходил к
завершению. Идея о том, что экономику
громадной страны можно централизованно
планировать, становилась все более
утопичной, потому что экономика
усложнилась так, что количество
необходимых "решений" возросло в
тысячи раз.
Надо сказать, что на самом деле экономика
СССР никогда не планировалась. Согнать
людей на расстрел, как в 37-м, лишить Украину
хлеба, собрать ресурсы в кулак - это
социалистическая экономика может. Но само
выражение "социалистическое
планирование" напоминает логический
парадокс типа "вот оторву тебе голову,
услышим как ты запоешь". Действительно,
планировать - означает предсказать будущие
желания или ситуацию и подготовиться к ним.
Начнем с первого - с будущих желаний.
Социализм - это система, при которой люди
скрывают личные желания. Как может идти
речь о подготовке к удовлетворению этих
желаний? Планирование является попыткой
выяснения наиболее вероятного из
многочисленных вариантов будущего и
подготовкой к нему. Но при социализме
будущее доподлинно известно! Ведь Хрущев
сказал: "Нынешнее поколение советских
людей будет жить при коммунизме". А если
все равно будет, так зачем планировать и
готовится? Планировать и готовится надо
лишь к тому, чего без этого планирования и
подготовки может и не быть, а тут ясно
сказано: "будет".
Социалистическая экономика никогда не
могла рассчитать реальную стоимость
произведенного. Она была не в состоянии
функционировать в ситуации, когда люди
имеют права и желания. У нее был всего один
продукт - Новая Историческая Общность Людей,
и он производился любой ценой.
Социалистическое планирование - это
последовательное уничтожение всех
аспектов свободы для превращения людей в
"неодушевленные" детали Социальной
машины. Если в 91-м году мы еще могли
обольщаться, то сегодня мы видим, насколько
ужасающе эффективным было это планирование.
ЦЕХОВИКИ
У населения появились запросы, которых
социалистическая экономика удовлетворить
никак не могла. Возник все расширяющийся
сектор теневой экономики. Если раньше на
черном рынке люди просто перепродавали
вещи, "спекулировали", то теперь
появились так называемые цеховики,
производившие товары для продажи на черном
рынке.
Частное производство казалось советским
людям бунтом против Системы, утверждением
своего "я", отказом от выделяемого
пайка. Частный предприниматель казался
обывателю чем-то вроде преступника, а идея,
что можно торговать с прибылью, казалась
многим изощренным типом воровства. Этот
бизнес сурово карался. Преступники, заметив,
что выгоднее быть цеховиком, чем карманным
вором, занялись пошивом джинсов. Таким
образом, первыми опыт частного
предпринимательства в России получили
профессиональные преступники и люди,
готовые оказаться в лагерях.
ОБЩАК
Существовал еще один аспект
криминализации общества. Жизнь в тюрьме
была невыносима, люди голодали, и
профессиональные преступники, зная, что они
в тюрьме еще окажутся, находясь на свободе,
собирали деньги, чтобы поддержать тех, кто в
тюрьме. Был создан так называемый воровской
общак, горячая линия "тюрьма - бизнес".
Изначально идея воровского общака была
гуманна и противостояла нечеловеческим
условиям советской тюрьмы. Но идея
воровского общака была ориентирована
горизонтально. Хотя одна горизонтально
ориентированная идеология всегда
противопоставляет себя другой (как
коммунизм и фашизм), по сути они одинаковы и
взаимозаменяемы. И во имя сбора "пожертвований"
в общак проводились ограбления, рэкет,
предоставление воровских "крыш".
Криминальная система так же, как и
коммунистическая, спекулировала на горе
тех, кто находился в тюрьме, и, прикрываясь
заботой об их благе, собирала деньги,
которые использовала в собственных целях.
Общак собирается в значительной мере с
помощью рэкета: преступные группировки
требуют, чтобы предприниматели делились с
ними доходами, грабеж с "благородной"
целью.
Общак контролируют так называемые "воры
в законе". Какое отличное выражение!
Коммунисты были ворами в законе.
Посткоммунисты - воры в законе, и
криминальный мир также управляется ворами
в законе. И это не совпадение: российский
закон, уклад жизни неизбежно делает из
человека вора, а закон в России написан
ворами для удобства воров.
