Политическая головоломка вертикальной интеграции

Большинство людей, однако, будет утверждать, что полное дерегулирование будет неверным шагом, так как они уверены в том, что передача и распространение электроэнергии -- это естественные монополии, которые установят цены для потребителей выше эффективного уровня. [Исключение составляет Гордон: Richard L. Gordon, Reforming the Regulation of Electric Utilities (Реформирование регулирования предприятий электроэнергетики)] Скептики также считают, что регулирование тарифов государственными комиссиями -- это правильное политическое решение проблемы.љ

К счастью, естественно-монопольные характеристики передачи и распределения сильно переоцениваются. Но даже в той степени, в которой эти характеристики действительно существуют, их влияние на эффективность невелико, нет никаких подтверждений того, что регулирование энергетической комиссией приводит к уменьшению каких-либо вредных эффектов.

Есть несколько причин считать, что рыночная власть вертикально интегрированных энергетических компаний на нерегулируеммом рынке будет меньше, чем принято считать:

• Конкуренцию вполне могут создать мелкие турбинные установки, вырабатывающие электроэнергию из природного газа. Владельцы электропередающих линий ничего не выиграют от того, что вздуют цены до уровня, при котором потребители перейдут на использование природного газа. [У поставщиков электроэнергии при этом есть стимул устанавливать цены чуть ниже того уровня, при котором альтернативные источники оказались бы выгодны.]
• До того, как государство ввело систему территориальных монополий, многочисленные предприниматели стремились на рынок генерации и распределения электроэнергии [см. Demsetz, p. 59; Olasky, pp. 33-43; Smith, p. 2; Bradley, pp. 59--102; Crews; Priest, pp. 289--323; and Miller, pp. 325--329].
• Конкуренция между инфраструктурными энергетическими предприятиями до сих пор существует в некоторых регионах Соединенных Штатов. Недавно проведенные статистические исследования показывают, что у таких предприятий выше фиксированные издержки, но ниже текущие издержки, в результате чего их общие затраты в среднем на 16% ниже, чем у тех предприятий, которые не сталкиваются с конкуренцией [Kwoka, Power Structure, стр. 43--49, 65].
• Если эффект масштаба не делает запретительно дорогим существование множества компаний, занимающихся передачей электроэнергии на дальние расстояния, то угроза создания дополнительных прав использования земли (rights-of-way) федеральным правительством и правительствами штатов была бы достаточной для того, чтобы стимулировать существующие компании, занимающиеся электропередачей, устанавливать конкурентные цены [см. Crews, указ. соч., прим. 5].
• Наконец, недавние статистические исследования показали, что издержки для вертикально-интегрированных инфраструктурных энергокомпаний линейно зависят от размера компании, но, в конечном счете, обратный эффект масштаба [рост средних издержек при увеличении масштаба -- прим. ред.] ограничивает размер фирмы [Kwoka, указ. соч., стр. 73]. Таким образом, вертикально интегрированные предприятия, имеющие большие производственные мощности, не имеют преимуществ в издержках по сравнению с мелкими вертикально-интегрированными компаниями, и, соответственно не вытесняют их с рынка.

Но давайте предположим, что вертикально-интегрированные электроэнергетические предприятия обладают рыночной властью. Каковы причины и последствия этого, и не окажутся ли предлагаемые лекарства хуже самой болезни? [Posner, "Natural Monopoly and Its Regulation", стр. 548--643.]

Причины и последствия естественной монополии

Естественная монополия возникает в том случае, если затраты на производство снижаются по мере увеличения объема производства. [Обсуждение проблемы естественной монополии см. в: W. Kip Viscusi, John M. Vernon, and Joseph E. Harrington Jr., Economics of Regulation and Antitrust (Вискузи, Вернон и Харрингтон, Экономика регулирования и антимонопольного законодательства) (Lexington, Mass.: D.C. Heath, 1992), стр. 330--331.] Если издержки производства существенно варьируются при изменеии числа фирм в отрасли, то лишь некоторые из них будут более низкие затраты, чем другие. В предельном случае, только у одной фирмы оказываются более низкие затраты -- ситуация, известная как "естественная монополия".

Если на рынок с уже существующей естественной монополией входит вторая фирма, то возможны два варианта дальнейшего развития событий. По первому сценарию вторая фирма обанкротится, потому что запросит более высокие цены, чем первая фирма (для того, чтобы покрыть ставшие более высокими издержки двух фирм), и потребители не купят ее продукцию. По второму сценарию, вторая фирма устанавливает такие же цены, как и первая фирма, в ожидании большего количества потребителей и связанного с этим снижения цен в случае, если первая фирма уйдет с рынка. В краткосрочном периоде, такая тактика (часто называемая "разрушительной конкуренцией") влечет за собой денежные потери для обеих фирм, но если первая фирма в результате этой "игры на вылет" объявила бы о банкротстве, то стратегия сокращения цен привела бы к выживанию второй фирмы. [Эта "игра на вылет" может окончиться тем, что вторая фирма первой объявит о банкротстве. См. Theodore E. Keeler, Railroads, Freight, and Public Policy (Теодор Килер, Железные дороги, перевозка грузов и государственная политика) (Washington: Brookings Institution, 1983) стр. 43--61; Gabriel Kolko, Railroads and Regulation 1877--1916 (Габриэль Колко, Железные дороги и регулирование 1877--1916) (Princeton, N.J.: Princeton University Press, 1965).] Если бы эффект масштаба не был бы столь существенным, тогда три или больше фирм могли бы существовать в виде стабильной олигополии, но любое появление новых фирм опять вылилось бы в разрушительную конкуренцию.

Существенной трудностью, создаваемой эффектом масштаба и естественными монополиями или олигополиями, является то, что в условиях чистой конкуренции, описанной в учебниках, цены могли бы быть ниже, а количество предоставляемых услуг больше. При такой конкуренции устанавливаемые фирмами цены равны предельным издержкам производства дополнительной единицы продукции. В условиях монополии и олигополии цены превышают предельные издержки. Это обогащает фирмы за счет потребителей и понижает уровень экономической активности до отметки, которая находится ниже эффективного уровня. Но решение не может состоять просто в назначении цен, равных предельным издержкам, поскольку в ситуации экономии за счет масштаба производства, если бы фирмы установили такие цены, то они бы обанкротились. [Keeler, указ. соч., стр. 44--46.]

Ричард Познер (Richard Posner) утверждает, что предполагаемый вред от монополий (более высокие, чем эффективные, цены, и более низкий, чем эффективный, объем производства), может и не возникнуть, потому что монополист может прибегнуть к ценовой дискриминации. [Posner, "Natural Monopoly and Its Regulation", стр. 557, 569--73, 642.] Ценовая дискриминация имеет место, когда фирма устанавливает разные цены для различных потребителей в зависимости от их платежеспособности. На конкурентных рынках фирмы обычно устанавливают одинаковые цены для всех покупателей, потому что затраты на выяснение разницы в готовности платить, превышают дополнительный доход, получаемый благодаря ценовой дискриминации. На рынке с единой ценой все покупатели, которые заплатили бы больше рыночной цены товара, получают выгоду в виде сохранения этой разницы (в экономической теории она называется потребительским излишком (consumers' surplus)). Если бы у фирмы была возможность брать с потребителей ту цену, которую они готовы заплатить, то у потребителей было бы меньше денег, а у фирм -- больше ("перераспределение богатства", wealth transfer), но количество проданных товаров было бы таким же, как и в случае конкуренции и, следовательно, эффективным. Познер полагает, что шум по поводу ценового поведения монополий вызван популистскими спекуляциями насчет "взвинчивания цен" корпорациями ("price gouging"), а вовсе не заботой об экономической эффективности [там же, стр. 550--551].

Четыре политических средства

Для того, чтобы совладать с эффектом масштаба, естественными монополиями и расхождением между средними и предельными издержками учеными были предложены, а правительствами использованы четыре стратегии. Первая -- это государственная собственность и государственное управление предприятиями. Теоретически, при такой схеме госсектор устанавливает цены, равные предельным издержкам, а разницу между предельными и средними издержками восполняет за счет налоговых платежей.

Хотя общемировая тенденция состоит в уходе от государственного владения и управления предприятиями, этот способ государственного вмешательства по-прежнему играет важную роль на рынке электроэнергии. Более 2000 государственных предприятий производят около 23% всей электроэнергии в стране [Fox-Penner, указ. соч., стр. 119--120; David Shapiro, Generating Failure: Public Power Policy in the Northwest (Дэвид Шапиро, Несовершенство производства: энергетическая политика государства на Северо-Западе) (Lanham, Md.: University Press of America, 1989)]. Однако, два крупнейших государственных предприятия электроэнергетики -- Tennessee Valley Authority и Bonneville Power Authority -- не стали образцами экономической эффективности. Оба они инвестировали средства в крупные атомные станции, которые не были достроены. Проекты Bonneville Power Authority были столь дорогостоящими, что привели к одному из крупнейших дефолтов по государственному долгу в истории США [James T Bennett and Thomas J. DiLorenzo, "The WPPSS Default: Not the Only Off-Budget Boondoggle", Cato Institute Policy Analysis no. 28, October 14, 1983].

Издержки государственных предприятий не слишком отличаются от издержек частных энергокомпаний [Kwoka, указ. соч., стр. 75--79], но принципы ценообразования различны. Как и следовало ожидать от фирмы, которая управляется с оглядкой на поведение избирателей, у государственных предприятий более низкие цены для жилищного сектора и более высокие цены для промышленных потребителей, чем у компаний, которыми владеют частные инвесторы. [Такое ценообразование, по всей вероятности, противоречит принципу распределения постоянных издержек между потребителями с наименее эластичным спросом, который является приемлемо ("second best") эффективным экономическим решением. См.: Joskow and Schmalensee, указ. соч., стр. 36; Block and Lenard, указ. соч., стр. 4-3. Квока оценивает эластичность спроса со стороны жилищного сектора как 0,12; коммерческого -- 0,62; индустриального -- 0,84. Kwoka, указ. соч., стр. 114--115.] Таким образом, государственные предприятия покрывают разницу между средними и предельными издержками за счет промышленных потребителей, а не жителей домов.љ

Второй вариант решения проблемы монополии предполагает сохранение частной собственности, но для покрытия разницы между выручкой при ценах, равных предельным издержкам, и суммарными издержками прибегает к государственным субсидиям через налоговую систему. Специалисты по экономике государственного регулирования разработали схемы введения таких субсидий, но, насколько мне известно, они не применялись в США [см. Train, указ. соч., стр. 177--190].

Третий вариант -- традиционное регулирование государственной комиссией, цель которой -- сделать так, чтобы тарифы покрывали издержки с нулевой сверхприбылью (excess profits), хотя такие цены и будут превышать предельные издержки. Эта разновидность государственного вмешательства стала предметом многочисленных исследований, большинство из которых носят весьма критический характер. Критические оценки можно отнести к двум основным категориям. Во-первых, при традиционном регулировании цены оказываются не меньше, чем в отсутствие регулирования [см. George J. Stigler and Claire Friedland, "What Can Regulators Regulate? The Case of Electicity", Journal of Law and Economics 5 (1962): 1--16; Gregg A. Jarrell, "The Demand for State Regulation of the Electric Utility Industry", Journal of Law and Economics 21, no. 2 (1978): 269--295; Thomas Gale Moore, "The Effectiveness of Regulation of Electric Utility Prices", Southern Economic Journal 36 (April 1970): 365--375; Walter Mead and Mike Denning, "New Evidence on Benefits and Costs of Public Utility Rate Regulation", in Competition in Electricity: New Markets and New Structures, ed. James Plummer and Susan Troppmann (Arlington, VA.: Public Utilities Reports Inc., 1990), pp. 21--40]. Во-вторых, традиционное регулирование стимулирует регулируемые фирмы меньше заботиться о вложенных затратах на труд, топливо, установки и оборудование, чем это свойственно нерегулируемой конкурентной фирме. [См. Ballonoff, указ. соч., стр. 60--64; Train, указ. соч., стр. 1--113. Проекты дорогостоящих атомных установок не были бы приняты компаниями, которые не были бы уверены в возможности переложить дополнительные издержки на своих потребителей.] Пыли предприняты попытки продвинуться в теории и в практике регулирования государственной комиссией, чтобы побудить регулируемые энергокомпании заботиться об уровне затрат на используемые факторы производства. [При регулировании посредством "ценового навеса", регулирующие комиссии ограничивают допустимое увеличение цен, а не норму прибыли, что позволяет регулируемым фирмам оставлять в своем распоряжении всю "дополнительную" прибыль от снижения издержек. См. Train, указ. соч., стр. 317--328. Все большее количество штатов переходит к регулированию "ценовым навесом". См. Kyle Marshall, "Telephone Changes Are Playing Out in North Carolina" Raleigh News and Observer, March 28, 1995, p. 3D. Более ранний пример глубокого исследования ловушек, связанных с регулированием посредством стимулов, см. Posner, "Natural Monopoly and Its Regulation", стр. 627--632.]

Четвертый вариант политики -- это использование естественной или специально стимулируемой конкуренции для достижения -- теоретически -- того же результата, что и при регулировании комиссией -- системы цен, которые не дают возможность получить сверхприбыль (excess profits), но и позволяют фирме избежать банкротства. Такая конкуренция превращает естественные монополии в то, что называется состязательным рынком (contestable market) [см. William J. Baumol, "Contestable Markets: An Uprising in the Theory of Industrial Structure", American Economic Review 72, no. 1 (1982): 1--15; William J. Baumol and John C. Panzer Contestable Markets and the Theory of Industrial Structure (Уильям Дж. Баумоль, Джон К. Панцер, Состязательные рынки и теория производственной структуры) (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1982)].

Рынок является естественно состязательным, если вход на него и выход с него относительно легки, даже при наличии существенного эффекта масштаба. При естественной монополии на состязательном рынке, любая попытка монополиста поднять цены выше уровня долгосрочных средних издержек приведет к получению дополнительной прибыли. А эта прибыль, в свою очередь, повлечет вход конкурента на рынок. Конкуренция снизит цены до уровня средних, но не предельных, издержек, потому что в последнем случае фирма обанкротилась бы.љ

Теоретически, эффекты состязательности не зависят от фактического наличия конкуренции. [Потенциальная конкуренция дисциплинирует действующие на рынке фирмы если на него может прийти некая фирма, получить прибыль и уйти прежде, чем они успеют среагировать. В серии статей, Уильям Шеферд (William Shepherd) утверждает, что в реальном мире таких ситуаций не бывает. То есть, практическая важность потенциальной конкуренции для антимонопольной политики является спорным вопросом. См. William G. Shepherd, "Contestability vs. Competition -- Once More", Land Economics 71 (1995): 299--309.] До тех пор, пока монополист знает, что цены, установленные выше уровня средних издержек, приведут к появлению конкурента, он будет устанавливать их на уровне издержек, так как более высокие цены не принесут пользу монополии и, скорее всего, приведут к разрушительной "игре на вылет" с новыми конкурентами. [Обсуждение эффектов потенциальной и реальной конкуренции в контексте авиационного транспорта см. в: Severin Borenstein, "The Evolution of U.S. Airline Competition", Journal of Economic Perspectives 6 (Spring 1992): 45--73.]

Наценки выше уровня предельных издержек будут варьироваться между классами потребителей в зависимости от чувствительности их спроса к ценам. В той степени, в какой фирмы могут разделить своих клиентов на чувствительных и нечувствительных к ценам, для первых будут делаться минимальные наценки, в то время, как вторые будут платить максимальные наценки. Такие отклонения от ценообразования по предельным издержкам являются оптимальными, потому что они минимизируют издержки по сбору выручки, необходимой чтобы предотвратить банкротство, которое имело бы место при ценах на уровне предельных издержек. [Baumol and Bradford, указ. соч., стр. 265--283; and Ramsey, указ. соч., стр. 47--61.]

Таким образом, рынки с характеристиками естественной монополии и, одновременно, с легким входом и выходом, не нуждаются в регулировании, чтобы получить оптимальный результат, потому что назначение цен выше уровня средних издержек привлечет конкурентов, которые вернут цены на этот уровень. А назначение цен на уровне средних, а не предельных, издержек оптимальна, так как во втором случае произойдет банкротство. В условиях легкого входа на рынок и выхода с рынка, потребители будут хорошо обслуживаться даже если будет существовать только одна фирма.

Насколько состязательными являются рынки передачи и распределения электроэнергии? История свидетельствует, что до того как в начале этого века штатами было установлено регулирование входа на этот рынок, этот вход был весьма оживленным. Будет ли еще когда-нибудь такая конкуренция, остается только догадываться. Существование нескольких энергетических дуополий, а также вероятная конкуренция со стороны природного газа дают основания для оптимизма в этом отношении. [Напомним, что, по утверждению Познера, естественные монополии использовали бы ценовую дискриминацию даже при отсутствии потенциальной конкуренции. О возможной конкуренции со стороны природного газа, см. Ballonoff, указ. соч., стр. 46--48.]

Конкуренция, созданная с помощью торга

Если рынок с характеристиками естественной монополии не является состязательным из-за значительных барьеров, затрудняющих вход фирм на рынок или их выход с него без банкротства, то желаемая состязательность может быть достигнута с помощью торгов за право работы на рынке, в которых конкуренты состязаются за право быть монополистом [Demsetz, указ. соч., стр. 55--65; Posner, "Natural Monopoly and Its Regulation", стр. 548--643; Richard Posner, "The Appropriate Scope of Regulation in the Cable Television Industry", Bell Journal of Economics and Management Science 3, no. 1 (1972): 98--129]. При таком сценарии, предложения участников представляют собой состоят не денежную сумму, как на обычном аукционе, а набор цен на услуги. При достаточно большом количеством участников и при разумной частоте проведения аукционов для обновления владельца привилегии, цены, устанавливаемые победителем будут соответствовать нулевой дополнительной (экономической) прибыли. Этот результат будет совпадать с тем, который получается и при естественной состязательности и, теоретически, при регулировании государственной комиссией. [Цены будут или двухставочными тарифами, или ценами Рамсея, в зависимости от эластичности спроса на доступ к электросети.]љ

Некоторые экономисты скептически относятся к возможности замены естественной состязательности проведением торгов [Oliver E. Williamson, "Franchise Bidding for natural Monopolies -- in general and with Respect to CATV", Bell Journal of Economics and Management Science 7, no.1 (1976): 73--104]. Они утверждают, что взаимодействие между правительством и победителем на аукционе будет похоже не на конкуренцию, а на взаимодействие между Департаментом обороны и его поставщиками. [Williamson, указ. соч., стр. 90 и Priest, указ. соч., стр. 308, утверждают, что как только производственные мощности физически установлены, отношения между инфраструктурной компанией и местным правительством напоминают двустороннюю монополию.] В случае оборонного заказа, получение контракта -- это только начало длинной игры торгов между фирмой и правительством, в которой способность правительства использовать других потенциальных конкурентов для дисциплинирования победителя серьезно ограничена. Уильямсон и Прист (Williamson and Priest) утверждают, что торги предприятий инфраструктуры за монопольные права больше напоминают военные поставки, чем ту идеализированную картину, которую нарисовали Познер и Демзец (Posner and Demsetz).

Несмотря на эти недостатки, торги за монопольные права стали расхожей мудростью в государственном управлении [см.: E.S. Savas, The Organization and Efficiency of Solid Waste Collection (Э. Савас, Организация и эффективность сбора твердых отходов) (Lexington, Mass.: Lexington Books, 1977); E.S. Savas. Privatizing the Public Sector (Э. Савас, Приватизация государственного сектора) (Chatham, N.J.: Chatham House, 1982)]. Просвещенные государственные администраторы теперь верят в необходимость внедрения контрактации в сфере коммунальных услуг, таких как уборка мусора, когда услуги не оказываются напрямую потребителям, но местная администрация действует от имени налогоплательщиков для обеспечения коммунальными услугами с минимальными издержками. [Согласно данным опроса, проведенного в 1995 г. Международной ассоциацией муниципального управления (International City/County Management Association), 37% опрошенных местных администраций в США имели контракты на вывоз твердых отходов с частными фирмами. Daniel R. Mullins and Chia-Yin Chou, "The Solid Waste Crisis: Is Recycling a Response?" 1997 Municipal Yearbook (Washington: International City/County Management Association, 1997), p. 17, Table 3/1.] Но контрактные торги в основном использовались для обеспечения таких услуг, как вывоз мусора, то есть, в отраслях, производственные фонды которых не являются специализированными и не имеют продолжительного жизненного цикла, как в случае энергетической инфраструктуры.

Выводы

Существуют три несовершенных политических механизма для решения проблемы цен, превосходящих предельные издержки, которые возникают из-за значительных эффектов масштаба: государственная собственность; регулирование государственной комиссией и торги за монопольные права на территории. [В литературе приводится и четвертый способ -- государственные субсидии -- но он не применяется на практике.] Государственная собственность довольно распространена в Соединенных Штатах, хотя подавляющее большинство государственных энергосистем распределяют электроэнергию только в своем районе, не передавая ее на большие расстояния. Государственные инфраструктурные компании устанавливают более низкие цены для потребителей в жилищном секторе, чем их коммерческие конкуренты. Учитывая эластичность спроса у разных классов потребителей, такие цены экономически не эффективны.

Убеждение, что традиционное регулирование ограничивает цены энергетических компаний, не подтверждено серьезными эмпирическими доказательствами. Более того, регулирование, скорее всего, делает фирмы нечувствительными к издержкам. Регулирование методом "ценового навеса" -- популярное ныне политическое нововведение, цель которого -- стимулирование регулируемых фирм к контролю над издержками, оно применяется еще недостаточно длительный срок для того, чтобы получить объективную научную оценку.

Торги за монопольное право предоставлять услуги на территории представляются наиболее многообещающей альтернативой. Сейчас они являются общепринятой ортодоксией в государственном управлении, но успешно применяются пока в основном в тех сферах услуг, которые не являются естественными монополиями, и могли бы с легкостью предоставляться частными фирмами. Опыт тех отраслей, в которых, по-видимому, существует эффект масштаба, таких как кабельное телевидение, сильно напоминает ситуацию с оборонными заказами и, похоже, не сильно отличается от практики регулирования государственной комиссией.

При этом, к счастью, вовсе не обязательно, что какой-либо из этих несовершенных политических механизмов окажется необходимым. И ранняя история отрасли, и современные статистические данные говорят о том, что передача и распределение электроэнергии являются естественно состязательными рынками. [Ballonoff, указ. соч., стр. 36--42, утверждает, что издержки электрических и газовых инфраструктурных компаний не удовлетворяют условиям существования эффекта масштаба. Капитальные издержки не являются самым большим компонентом общих издержек, а средние издержки не сокращаются с увеличением количества потребителей.] Экономия, связанная с вертикальной интеграцией, велика, но крупные вертикально-интегрированные компании не пользуются преимуществом более низких издержек по сравнению с мелкими вертикально-интегрированными компаниями и, следовательно, не являются естественными монополиями. Отмена существующих созданной государством монопольных привилегий позволило бы вновь пришедшим на рынок игрокам бросить вызов действующим компаниям. Но даже если передача и распределение электроэнергии не являются в такой степени состязательным рынком, дерегулированные вертикально интегрированные предприятия увеличивали бы свой доход по сравнению со "школьной" ситуацией чистой конкуренции не путем взвинчивания цен для всех и каждого, а поднимая их только для тех потребителей, кто готов платить больше. Неужели состязательные (потенциально конкурентные) рынки или ценовая дискриминация были бы хуже, чем те результаты, к которым привело регулирование? [Posner, "Natural Monopoly and Its Regulation", стр. 638--639.]

В отличие от идеи простого дерегулирования, предлагаемой в данной работе, все прочие предложения дерегулирования, рассматриваемые в настоящее время на уровне штатов и на федеральном уровне, предполагают систему обязательного доступа, при которой дерегулированные генерирующие компании конкурировали бы за право продавать электроэнегрию через сеть, которая управляется независимым системным оператором как транспорт общего пользования. Эти проекты рассматривают проблему распределения передаточных мощностей между пользователями как чисто техническую, а не как экономическую. То есть, подавляется использование ценовых сигналов для распределения редкого ресурса -- мощностей по передаче электроэнергии.

Но такие сигналы очень важная составляющая эффективных тарифов на передачу. Без них будут приниматься ошибочные решения относительно использования услуг местных или удаленных генерирующих мощностей. Например, и в английской, и в аргентинской системах, основанных на обязательном доступе, отсутствуют соответствующие цен на услуги электропередачи. Результатом стали завышенные цены на электроэнергию (по сравнению с издержками). [Block and Lenard, указ. соч., стр. 4--5 and 4--6; John E. Kwoka Jr., "Transforming Power", Regulation, Summer 1997, pp. 50--57)] Завышенные цены, в свою очередь, побуждают аргентинских предпринимателей к входу на рынок генерации, в результате чего возникает избыток генерирующих мощностей по сравнению с мощностями системы электропередачи. Например, в одном из районов Аргентины, генерирующая мощность достигает 5100 МВт, но передаточная мощность сети, поставляющей энергию в крупную потребляющую зону Буэнос-Айреса, составляет только 2600 МВт.