Неожиданное завтра

1. Упадок биржевой торговли
2. Ликвидация бартера
3. Аграрный кризис и продовольственная проблема
4. "Сырьевое богатство России"
5. Векторы внешней торговли
6. ...И долларизация всей страны?
7. Кто вылетит с рынка

На Западе считают, что основное препятствие экономической реформе в нашей стране - это незнание рынка и неготовность к нему наших людей. Я всегда категорически возражал против второй части этого тезиса. Я считаю, что готовность к сделке, сговору, ответственности, мобильности - в России сегодня крайне велика. И не здесь таится угроза реформе; проблемы концентрируются не внизу, в народе, а наверху, на уровне центральных властей, - которые-то как раз и боятся рынка (то есть - свободы), которые до сих пор не избавились от претензий на опеку, команду, арбитраж, которые, короче говоря, вовсе не либеральны по своим воззрениям, как бы слово "либерализм" не пытались сопрягать с именами даже Гайдара и Чубайса...

Зато соглашусь с тем, что наши люди рынка не знают. В этом и нет греха, да и откуда знать? Жизнь научит рынку быстрее и лучше любых учебников. Но бесконечные разговоры о сегодняшних реалиях в завтрашней "рыночной" терминологии слишком часто уж заставляют даже искушенных, казалось бы, людей представлять себе постреформенное будущее как простую экстраполяцию нашей нынешней хозяйственной системы.

Хочу развеять иллюзорные опасения и иллюзорные надежды. Много неожиданного увидим мы в свободной рыночной экономике.

1. Упадок биржевой торговли

Слишком часто журналисты рекламируют нынешние биржи как эталон и зародыш капитализма. Увы, эти учреждения, как и вообще слишком многие в "совке", лишь присвоили себе чужое имя. Уже то должно навеять подозрения, что число их обвально растет и обогнало количество всех бирж в остальном подлунном мире, что создаются они в каждом областном центре, а не только в подлинных деловых столицах.

На Западе биржа - это место торговли максимально однородным, стандартизированным товаром. Идет процесс абстрагирования от его конкретных свойств - и доводится он до голого символа, до ценной бумаги, вообще почти лишенной материальности. Реальных сделок на нормальной бирже почти нет - их доля редко достигает нескольких процентов. Идет спекуляция на ожидаемой цене, позволяющая реальным продавцам и покупателям страховать свои сделки от возможных колебаний цен.

Наши биржи ведут торги товарами наличными и разнородными. Выставление к продаже индивидуальных и уникальных товаров (таких как недвижимость, технологии, сложная продукция машиностроения) и мизерные объемы сделок (сотни тонн продовольствия, штуки и десятки штук техники, тысячи тонн энергетического сырья) - это прямое свидетельство тому, что наши биржи суть просто-напросто толкучки, барахолки для предприятий.

И как розничная торговля при рыночной реформе перемещается с площадей, тротуаров и заплеванных толкучек в универмаги и магазины, так и оптовая торговля переходит в руки специализированных фирм, а по большей части будет идти путем прямых сделок без посредства псевдо-бирж. Желающий купить Камаз обратится к заводу или к его дилеру; сложный и полулегальный механизм двух цен, - маленькой госзаказной на большую часть продукции, и заоблачной биржевой на меньшую ее часть, - отомрет. С ним умрут - и госзаказ, и биржи.

2. Ликвидация бартера

Некоторые экономисты видят в бартерных сделках особую черту зарождающегося российского капитализма. Есть задумки организовать специальные механизмы бартера типа расчетных палат и т.д.

Увы, бартер означает реально - или деградацию экономики, сведение ее к примитивному обмену самыми минимальными благами, - или маскирует всевластие местной администрации, - или служит средством уклонения от налогов.

Деградация - так как обмен товарами резко понижает эффективность самого этого обмена; убивает гибкость и мобильность, присущую современной экономике; сводит удовлетворяемые потребности до самых примитивных.

Диктат администрации - так как реально бартер идет, как показали обследования, не столько между предприятиями, сколько между регионами. Области отчуждают в свои бартерные фонды 10-15 процентов продукции местного производства, меняются ею, оформляя встречные продажи, и делят добычу на своей территории. Вместо огромной государственной экономики создается полсотни-сотня маленьких государственных экономик, и разрушительная модель покойного СЭВ'а заменяет разрушительную модель покойного Госплана.

Уклонение от налогов - так как именно нерыночная, нелиберальная экономика повышает уровень обложения выше социально-приемлемого. Это заставляет уже не мириться с налогами, а обходить их. Недоимки бюджета из-за уклонений плательщиков толкают правительство на создание новых налогов и повышение существующих ставок. Либерализм разгружает бюджет, снижает налоги и желание их обойти, ликвидирует стимулы к сочинению нетрадиционных (и неэффективных) форм сделок.

3. Аграрный кризис и продовольственная проблема

Подлинная проблема экономики при переходе к рынку - это проблема сельскохозяйственного перепроизводства. Нам ее не избежать. Польша, как и мы, целые годы жила карточной системой, получала позорную продовольственную помощь и ломала голову над способом ее распределения. Скачкообразно поляки перенеслись в новый мир: они мучаются из-за ограничений, выстроенных Европой перед их продовольственным экспортом, крестьяне требуют оградить их от иностранной конкуренции и мечтают, как бы прорваться на якобы бескрайний советский (или как его теперь и называть-то?) рынок.

И нам суждена та же дорога, и наш продовольственный рынок не так-то широк. Нигде нет такой конкуренции, как в сельском хозяйстве, производящем одинаковую продукцию с очень узким спектром различий. Нигде нет таких различий в условиях производства, как в аграрной сфере. Ни в какой другой отрасли нет таких малых возможностей быстро и радикально сменить профиль занятости и производства или вырваться на новые внешние рынки.

Перепроизводство сельхозпродуктов не означает их дешевизны, но означает угрозу разорения и прямое разорение для множества производителей. В нашей стране традиционно аграрные районы были богатыми, а индустриальные - бедными. Но чем скорее промышленные центры откажутся от глупых надежд на карточную систему и повернутся в сторону свободной торговли, тем скорее начнется дифференциация на селе. Ведь известно, что основную часть продукции там дает всего лишь малая доля хозяйств. Ликвидация уравнительных дотаций сама приведет к краху тех, кто долгие годы дешевой демагогией о "долге города селу" выбивал списание долгов и накачку пустых денег в обращение.

Сегодня много говорят о том, что земельная реформа и реорганизация колхозно-совхозной системы, де, были бы спасительны для страны, но тормозятся консерваторами на местах. Не думаю, что принятие каких-нибудь новых постановлений сможет что-то изменить здесь. Зато твердость правительства в денежном вопросе позволит неэффективным колхозам (ведь мы не любим их за неэффективность, а не за то, что их придумал Сталин, не правда ли?) просто рассыпаться, а продажа земли станет не докучным выполнением спущенных директив, а единственным и желанным поведением ее нынешних держателей.

4. "Сырьевое богатство России"

Боюсь, что рынок сильно поколеблет абсолютно всеобщую догму о будто бы особом счастье России в виде несметных ресурсов. Особенно любят порассуждать о нефти и золоте. Это видно даже из документов правительства, которое постоянно предусматривает особый режим сделок с этими товарами.

Объяснить эту догму просто. Алмазы, золото, нефть - абсолютно ликвидные товары. Для брежневской экономики она стали подлинно единственным продуктом, пригодным для внешнего рынка. Но ради того, чтобы протолкнуть эти товары в мировую торговлю, приходилось жестко держать абсолютно неадекватную мировой систему внутренних цен, в том числе - цен на труд и на природоохранные мероприятия.

Я очень и очень сомневаюсь, что при свободном ценообразовании и реальном валютном курсе себестоимость добра в российских сырьевых кладах будет в среднем такова, что это добро сможет так широко продаваться вообще, не говоря уже о получении сверхприбылей.

Во всем мире сырье стараются добывать поближе к основным транспортным морским путям, и свехконтинентальный или арктический характер Урала и Сибири уже подрывает их шансы на успех. Забывают, что фантастические богатства Персидского залива объясняются уникальным дебетом тамошних скважин - пробуренные раз, они дают нефть годы и годы. А даже трудно представить себе затраты на постоянное бурение и прокладку трубопроводов в экстремальных условиях Сибири - по свободным расценкам!

Нет, богатство России не закопано в земле. Оно - в руках и головах ее горожан, чья квалификация исключительно высока по сравнению с их мизерными потребностями, в их образовании, в технологиях...

5. Векторы внешней торговли

Сегодня каждая территория, будь это село или республика, стремится, как принято говорить, привлечь товар и ограничить его вывоз. Следы этой психологии необъяснимым образом отчетливо видны в последних указах о внешней торговле. Там предполагается облагать пошлинами и строго лицензировать экспорт, зато практически свободным объявлен импорт.

Прямо скажем - рыночная экономика устроена строго наоборот. Главная проблема в ней - поиск рынков, поиск спроса. В свободных странах всегда есть национальный консенсус правительства, труда и капитала в вопросе стимулирования экспорта. Это подлинно общенациональная задача, и правительство должно всячески поощрять экспорт политически, - давлением на протекционизм партнеров, - и экономически, - ликвидируя как минимум дискриминацию экспортеров, если не прямо дотируя их.

Зато надо быть готовым к громкому и дружному хору сторонников протекционизма из числа отраслей, попавших в неожиданные условия конкуренции. И это будут как раз отрасли, производящие не промежуточный, а самый сегодня желанный конечный продукт. Это будут те, кто сегодня царствует на внутреннем рынке - автомобилестроители, швейники, производители всяких телевизоров и колбас.

Я опасаюсь, что давление в сторону ограничения импорта будет так велико, а ориентация наших таможенников и пограничников на полный произвол и контроль так глубока, что идеальной мерой была бы - без шуток! - полная ликвидация всякого контроля за движением товаров и людей на границе вообще. Мы слишком бедны для этой роскоши. Отменим пограничников! Отменим таможенников! Ясно ведь, что поток всякой накипи - преступного элемента, наркотиков, оружия - идет и будет идти не к нам, а от нас. Вот пусть богатые соседи и контролируют этот поток на свои средства. Зато адаптация к мировому рынку будет самая легкая и быстрая.

6. ...И долларизация всей страны?

Многие считают, что защита рубля от конкурирующих валют станет серьезной задачей рыночной экономики. И это неверно. В принципе, в краткосрочном разрезе экономика может быть рыночной как при твердой, так и при падающей национальной валюте. Инфляция ударяет не столько по текущим операциям, сколько по средне- и долгосрочным сделкам - инвестиционным, кредитным, страховым. И в этом случае свободное обращение доллара и вообще конкурирующих валют поможет избежать катастрофического сжатия подобных сделок.

Особенность борьбы с конкурирующей валютой такова, что если национальная валюта может вытеснить ее, - то вытесняет абсолютно автоматически, без специальных мер властей. И это произойдет, можно не сомневаться. Если сегодня средняя зарплата в нашей стране составляет 10-15-20 долларов в месяц, то объяснение одно - страшная переоценка доллара из-за его надежности, то есть неподвластности манипуляциям всех Павловых, Рыжковых, Матюхиных, Геращенко и Гайдаров вместе взятых.

В Польше было то же в 1989 году. Зарплата была около 20 долларов в месяц. Уже первые месяцы реформы привели к резкому падению покупательной способности доллара на внутреннем рынке. Сегодня зарплата составляет уже 200 долларов. Злотый, будучи свободно конвертируем, именно поэтому стал основным средством сбережения в стране, вытеснив из этой сферы еще недавно монопольный доллар.

Таким образом ликвидируется катастрофическое социальное неравенство между гражданами "рублевыми" и "валютными". "Рублевые" переходят из категории нищих в разряд бедных - а это уже немало!

Если же правительство не сможет эффективно удерживать курс национальной валюты, то и тогда долларовый поток, видимо, не захлестнет страну. Падающий рубль, действительно, будет вытесняться конкурирующей валютой, но будет ею, похоже, валюта не иностранная, а отечественная. Только - частная. Негосударственные деньги обладают замечательным преимуществом - они не обязательны к приему и поэтому не могут быть навязаны экономике в случае инфляции. Система свободных конкурирующих денег вообще исключает инфляцию как таковую.

Так что, учитывая объективную слабость власти и не менее объективную нехватку иностранной валюты, можно ожидать реализацию в России давней либеральной идеи приватизируемых денег, частной денежной промышленности, дающей гражданину окончательное освобождение от произвола государства.

7. Кто вылетит с рынка

Реформа кардинально изменит соотносительную ценность целых отраслей и сфер деятельности.

Так, первый удар будет нанесен по системе розничной и оптовой торговли. Нынешние опасения, что "торговцы все скупят", совершенно беспочвенны. Ограничения спроса окончательно обескровят торговлю, лишив ее и без того небольших оборотных средств. Вслед за торговлей удар примет на себя промышленность товаров длительного пользования, спрос на которые временно, но резко упадет. Производители в поисках выхода к рынку откроют альтернативные формы продажи, - с колес, со склада, - и тем добьют старую торговлю.

Торговля, наконец, перестанет быть делом особенно, специфически выгодным. До сих пор вся коммерция в стране была изначально несправедливой, жульнической, спекулятивной. В любой торговой цепочке где-то в начале стояли цены твердые (цены валюты, труда, энергии, безналичных фондов и т.д.), а в конце - свободные. Освобождение всех цен, всех до единой, сделает торговую деятельность не более прибыльной, чем всякая другая. Отпадет всякое основание для возникновения и расцвета криминальной среды, рэкета, коррупции.

Общество без ограничений на виды, типы и масштабы сделок, общество с высокой социальной мобильностью, - станет и обществом более высокого равенства. Расслоение по доходам и имуществу - признак барьеров в свободной экономике. Сняв эти барьеры, мы резко уменьшим и размеры преступности, и сам ее вес в повседневной жизни людей.

Так что удар рынка придется, как ни странно, по тем, кто особенно процветал в период непосредственно перед реформой. Это - экономические преступники, затем участники торговых цепочек, затем псевдо-частный бизнес (изображающий у нас класс капиталистов и живущий только дармовым кредитом и спекуляцией), затем - занятые в привилегированной сегодня сфере производства товаров народного потребления.

А вот те, кто боится рынка больше всего - от него-то и выиграют...

* * *

P.S. Все вышеизложенное есть не гипотеза, а наше реальное будущее. Вопрос только в сроках его появления. Здесь действительно много зависит от правительства, в чьих действиях до сих пор недостает ясности.

В следующей статье мы рассмотрим, что и как правительство могло бы сделать, чтобы переход к описанному будущему прошел максимально быстро и безболезненно.