Экономическая свобода и благосостояние народов

"Когда в стране много запретительных законов,
народ становится бедным.
Когда растут законы и приказы,
увеличивается число воров и разбойников".
Лао-цзы, Дао де цзин, V век до н.э.

Основные тенденции развития мировой экономики в ХIХ и ХХ веках и Россия

Очевидными крайними границами периода, для которого такой анализ возможен, выступают 1820 г. -- наиболее далеко отстоящий от нынешней эпохи год, для которого существуют статистически сколько-нибудь приемлемые оценки экономического потенциала крупнейших и наиболее развитых стран того времени, и 1998 г. -- последний год, по которому к настоящему моменту имеются данные об экономическом развитии подавляющего большинства стран современного мира. Промежуточное положение между этими двумя датами занимает 1913 г., более или менее равноудаленный от крайних точек рассматриваемого периода и разделяющий весь анализируемый период на два основных подпериода, отчасти совпадающие с временными границами ХIХ и ХХ веков -- 1820--1913 гг. и 1913--1998 гг. Естественной системой координат, в которой можно анализировать экономическое развитие России в течение этих периода и подпериодов, выступает развитие мировой экономики (табл. 1 и 2).

Табл. 1. Основные показатели развития мировой экономики в ХIХ--ХХ вв.

Источник: Maddison A. Monitoring the World Economy 1820--1992. OECD, Paris, 1995; база данных ИЭА.

Табл. 2. Экономический рост в мире и России в ХIХ--ХХ вв.

Источник: Maddison A. Monitoring the World Economy 1820--1992. OECD, Paris, 1995; база данных ИЭА.

Прошедшие два столетия стали временем невиданного ранее экономического роста. В целом за 1820--1998 г. совокупный ВВП мира увеличился с 831 до 36836 млрд.дол. США в ценах 1993 г., или более чем в 44 раза. В ХХ столетии экономический рост заметно ускорился. Если за период, более или менее совпадающий с границами ХIХ века (1820--1913 гг.), мировой ВВП вырос в 3,5 раза, то за период, который можно условно назвать "экономическим" ХХ веком (1913--1998 гг.), -- в 12,5 раза. В пересчете на среднегодовые темпы можно констатировать ускорение экономического роста в ХХ столетии по сравнению с предшествовавшим ему примерно в 2,2 раза (с 1,37 до 3,02%).

Основными факторами увеличения ВВП мира стали одновременный рост мирового населения и увеличение производимого ВВП на душу населения (что при некотором упрощении можно интерпретировать в качестве показателя, свидетельствующем о повышении мировой производительности труда). В ХХ веке темпы роста обоих факторов оказались более высокими, чем в ХIХ веке: население росло быстрее в 2,6 раза (среднегодовые темпы прироста -- 0,55 и 1,44% соответственно), ВВП на душу населения -- в 1,9 раза (0,82 и 1,56% соответственно). Если все население мира за два столетия выросло в 5,6 раза (с чуть более одного до почти 6 миллиардов человек), то ВВП на душу населения -- в 8 раз (с 778 до 6189 дол. США в ценах 1993 г.).

Развитие мировой экономики в течение последних двух столетий отличалось большой неравномерностью. Размеры кумулятивного роста (или же величины среднегодовых темпов прироста) по периодам между странами с минимальными и максимальными значениями этих показателей различаются весьма существенно.

Среди пятидесяти стран, по которым имеются соответствующие статистические данные, медленнее других росла экономика Ирландии -- за 1820--1998 гг. ее масштабы увеличились лишь в 14,4 раза. В ХIХ веке наиболее отстававшей была экономика Китая (рост всего на 42%), а в ХХ веке таковой стала экономика России (рост в 4,2 раза). Рекордсменом экономического роста в ХХ веке был Тайвань (рост ВВП в 133 раза), а в ХIХ веке и за оба столетия -- Австралия (увеличение ВВП соответственно в почти 494 и 6833 раза).

Австралия же лидировала в эти периоды и по темпам роста населения (146 и 568 раз соответственно), хотя в ХХ веке пальма первенства по этому показателю досталась Гане (увеличение населения в 9,2 раза). Медленее других в течение всех трех периодов росло население Ирландии. На самом деле оно не росло, а в течение более столетия -- с 1845 по 1960 г. -- последовательно сокращалось (с 4,9 до 2,8 млн.чел.) и начало медленно расти лишь в последние четыре десятилетия ХХ века.

Что касается ВВП на душу населения, то рекордсменами по этому показателю были соответственно: в ХIХ веке -- Канада (рост в 4,4 раза), в ХХ веке -- Тайвань (рост в 20,8 раза), за оба столетия -- Япония (рост в 26,8 раза). Медленнее всего в ХIХ веке и в течение двух столетий в целом увеличивался душевой ВВП в Бангладеш (в ХIХ веке -- на 9% и за два века -- в 2,3 раза соответственно). Лишь в ХХ веке лидерство по этому показателю перешло к Кубе, чей показатель за 1913--1998 гг. увеличился лишь на 31%.

На фоне развития мировой экономики экономическая динамика России оказалась весьма неровной. В ХIХ веке происходило довольно быстрое увеличение абсолютных масштабов и относительной значимости российской экономики (с примерно 5,0 до 9,3% мирового ВВП -- если считать в границах Российской империи 1913 г., или с 2,6 до 4,9% -- если ориентироваться на границы Российской Федерации 1998 г.). Однако в ХХ веке при абсолютном увеличении российского ВВП в постоянных ценах со 143 до 600 млрд.дол. его доля в ВВП мира сократилась втрое (с 4,86 до 1,63%). Каковы причины явного "экономического провала" России в ХХ столетии по сравнению с ее относительным "экономическим успехом" в ХIХ столетии?

Как видно из табл. 1 и 2, весьма благополучное на первый взгляд экономическое развитие России в ХIХ веке в решающей степени было предопределено приростом численности ее населения и в гораздо меньшей степени -- увеличением национальной производительности труда. Более чем двукратный рост удельного веса России в мировом населении отчасти компенсировал снижение национальной производительности труда со 111 до 97% от среднемирового уровня. Однако в ХХ веке произошло снижение доли страны в мировом населении более чем вдвое, а также снижение ВВП на душу населения с уровня, близкого к среднемировому, до величины, равной примерно двум третям от среднемирового. Если в 1913 г. по душевому производству ВВП Россия занимала 23-е место в мире, то к 1999 г. она опустилась по этому показателю на 101-е место.

Если в ХIХ веке среднегодовые темпы прироста ВВП в России были примерно в полтора раза более высокими, чем в среднем в мировой экономике, то в ХХ веке они оказались приблизительно вдвое более низкими. В 1913--1998 гг. рост ВВП в России оказался самым медленным среди 50 стран, по которым имеются соответствующие статистические данные. В немалой степени такие разочаровывающие результаты связаны, конечно же, с глубоким и длительным экономическим кризисом конца 1990-х годов. Тем не менее и до рубежа 1980--1990-х годов темпы экономического развития России (и всего Советского Союза) были существенно более низкими, чем мировой экономики в целом. Почему?

Экономическая свобода и экономический рост

В качестве причин, объясняющих достигнутый уровень богатства народов, а также темпы его увеличения, существующие теории благосостояния называют:

• удобное географическое положение,
• благоприятный климат,
• наличие (или отсутствие) природных ресурсов,
• численность населения (как большая, так и малая),
• физический капитал и его накопление (сбережения и инвестиции),
• человеческий капитал (здоровье и образование населения), а также темпы его накопления,
• культурные, моральные, религиозные ценности населения,
• научно-технический прогресс,
• стадия и уровень экономического развития,
• участие в международной торговле,
• подверженность иностранной эксплуатации (или получение внешней помощи),
• "научное управление рыночной стихией" и многие другие.

Каждая из этих теорий является по-своему интересной. Но ни одна из них не смогла представить убедительных подтверждений своей правоты. На каждый пример, казалось бы, очевидно свидетельствовавший о справедливости предложенной гипотезы, всегда находился другой, не менее убедительно ее опровергавший. Да и статистический анализ не подтверждал наличия устойчивых связей между этими факторами и темпами долгосрочного экономического развития. Как бы то ни было, традиционные объяснения, господствовавшие в экономической науке и общественном сознании большую часть XIX и ХХ веков, оказались неспособными предложить удовлетворительное объяснение современного экономического роста.

Такое объяснение смог дать экономический либерализм. Еще в классическом труде Адама Смита "О природе и причинах богатства народов" были названы основные условия процветания стран и населяющих их жителей -- хорошие законы, необременительные налоги и мир -- основные компоненты канонического определения свободы хозяйственной деятельности. Там же было сформулировано главное правило государственной экономической политики -- чем меньше государство занимается экономикой, тем лучше для экономики. Хотя в своих теоретических построениях и практической деятельности сам А.Смит далеко не всегда оказывался столь же последовательным сторонником laissez-faire, как об этом повествует традиционное предание.

В последующие два с лишним столетия немало исследователей внесли свою лепту в развитие экономического либерализма. Наиболее значительный вклад был сделан представителями австрийской, Чикагской и Фрайбургской школ. Именно "австрийцы" (К.Менгер, Ф. фон Бём-Баверк, Ф. фон Визер, Л. фон Мизес, Ф.Хайек, Г.Хаберлер, Ф.Махлуп, М.Ротбард, Л.Лахманн), "чикагцы" (Ф.Найт, Дж.Винер, Г.Саймонс, М.Фридман, Дж.Стиглер, Р.Коуз, Дж.Бьюкенен, Г.Бейкер, А.Харбергер, А.Алкиан), неолибералы из Фрайбургского университета (А.Рюстов, В.Репке, В.Ойкен, Л.Эрхард), разработавшие теории ценности, капитала, денег, процента, фирмы, долгосрочного равновесия, инфляции, делового цикла, государственного регулирования, общественного выбора, международной денежной системы, по сути дела и создали современную экономическую науку.

Во второй половине 80-х -- начале 90-х годов ХХ века произошел революционный переворот и в теории экономического роста. Ограниченность объясняющей способности моделей экзогенного роста, в которых традиционные факторы экономического роста (труд и капитал), являются экзогенными (внешними) по отношению к модели, а основными характеристиками которых является убывающая отдача от их применения, вызвали к жизни новый класс моделей, получивших название моделей эндогенного роста. [Первой работой такого рода стала статья П.Ромера: Romer P.M. "Increasing Returns and Long-Run Growth", Journal of Political Economy, October 1986, pp. 1002--1037.] В последних удается обеспечить постоянный или даже увеличивающийся темп экономического роста при сохранении объема затрат труда и капитала на фиксированном уровне. Экономический рост в такого рода моделях обеспечивается за счет повышения эффективности использования имеющихся факторов в силу изменения общих условий хозяйствования. Решающую роль в изменении этих условий играет экономическая политика государства. Многочисленные эмпирические исследования продемонстрировали устойчиво отрицательную связь между масштабами государственного вмешательства в экономическую жизнь и темпами экономического роста (табл. 3).

Табл. 3. Экономический рост в зависимости от степени вмешательства государства в экономику в 1991--1998 гг.

Источник: рассчитано ИЭА по данным МВФ, Мирового банка, PRS Group.

Какие бы конкретные формы и виды ни принимала бы государственная экономическая политика (государственное предпринимательство, бюджетная, денежная, внешнеторговая политика), вмешательство государства в экономическую жизнь означает ограничение экономической свободы.

Экономическая свобода в современном понимании предполагает базирующуюся на неприкосновенности частной собственности свободу производить, торговать, сберегать, инвестировать, пользоваться созданным и заработанным, вступать в экономические контакты с соотечественниками и иностранцами, устанавливать цены, пользоваться любыми денежными единицами по взаимному согласию участвующих в контракте сторон.

Ограничения экономической свободы участников рынка создаются государством, а также конкурирующими с государством негосударственными лицами.

Государство ограничивает экономическую свободу с помощью таких инструментов, как конфискация частной собственности, неисполнение контрактов, создание неравных и непредсказуемо изменяющихся условий хозяйственной деятельности, прямое государственное налогообложение, государственные заимствования, государственное инфляционное налогообложение, государственные расходы, бюджетный дефицит и государственный долг, инфляция, репрессивная валютно-денежная политика, государственное регулирование, внешнеэкономический протекционизм.

Высокое налогообложение национальных производителей повышает издержки производства, удорожает их продукцию, делает ее менее конкурентоспособной, сокращает возможности отечественных компаний на новых и старых рынках. При прочих равных условиях продукция из страны с более высоким налогообложением оказывается более дорогой и следовательно менее конкурентоспособной.

При нехватке экономических ресурсов, собранных с помощью налогов, государство прибегает к займам. Государственные заимствования на внутреннем рынке уменьшают национальные сбережения и инвестиции, повышают процентные ставки, удорожают коммерческий кредит. Заимствования на внешнем рынке увеличивают государственный внешний долг, грозящий валютными кризисами и государственным банкротством.

При нехватке традиционных бюджетных доходов государство обращается к денежной эмиссии и, следовательно, инфляционному налогообложению -- экономически самому неэффективному и наиболее тяжелому для работников бюджетной сферы, пенсионеров и других лиц, получающих фиксированный доход.

Осуществляя регулирование экономических процессов, государство перераспределяет финансовые ресурсы минуя государственный бюджет. Устанавливая нормы, правила, ограничения, квоты, льготы, разрешения, исключения и т.п., государство изменяет направления и масштабы движения экономических ресурсов, делая их размещение менее эффективным. Например, регулируя цены на потребительские товары, на продукцию и услуги так называемых "естественных монополий", государство тем самым искусственно субсидирует одни товары и удорожает другие, искажая тем самым ориентиры потребительских предпочтений и задерживая назревшую адаптацию в структуре спроса.

Государственные ограничения на внешнюю торговлю, на валютообменные операции, на межстрановое движение капиталов затрудняют адаптацию отечественных производителей к условиям мирового рынка, способствуют оттоку капитала, замедляют национальный экономический рост, усиливают хозяйственную стагнацию. Таможенные пошлины и нетарифные барьеры ограничивают приток иностранных товаров, ведут к ослаблению информационных сигналов, поступающих от мирового рынка, усиливают изоляцию национального рынка от процессов, происходящих в мировой экономике.

Постоянные изменения экономического законодательства и нестабильность важнейших координат экономического развития (темпов инфляции, валютного курса, процентных ставок, количества налогов и уровня налогообложения, таможенных пошлин и иных регулятивов) ограничивают экономическую свободу участников рынка, снижают их хозяйственную активность, замедляют экономический рост. Стабильность и предсказуемость условий хозяйствования являются важными составляющими экономической свободы.

К ограничениям экономической свободы со стороны негосударственных лиц, конкурирующих с государством в сфере применения насилия или угрозы его применения к участникам рынка, относятся физическая небезопасность граждан (преступность), незащищенность частной собственности (рэкет), неисполнение контрактов между частными лицами (нарушения прав кредиторов, вкладчиков, акционеров). Узурпация негосударственными лицами принадлежащих государству монопольных прав на применение насилия свидетельствует об их перерождении в квазигосударственные лица. Бурное развитие в России в последнее десятилетие частных охранных структур и частного арбитража является ярким свидетельством т.н. "провалов" государства -- невыполнения им его самых прямых и очевидных функций.

Ограничения экономической свободы со стороны государства и негосударственных лиц позволяют сформулировать исчерпывающий свод важнейших обязанностей государства:

• обеспечение внутренней и внешней безопасности участников рынка,
• обеспечение неприкосновенности частной собственности,
• обеспечение единых, равных, прозрачных и стабильных правил хозяйственной жизни,
• обеспечение исполнения контрактов частными лицами,
• ликвидация ограничений на участие граждан в хозяйственной жизни, содействие конкуренции.

Такие функции государства предопределяют его отказ от особых экономических интересов, его неучастие в экономической жизни и невмешательство в нее.

Группой исследователей, создавших Всемирную ассоциацию сторонников экономической свободы и объединяющую ныне экономистов из 55 стран мира, был предложен количественный измеритель способности государства выполнять свои прямые обязательства и проводить либеральную экономическую политику -- Индекс экономической свободы. [Gwartney J., Lawson R., Block. W. Economic Freedom of the World. 1975--1995. Fraser Institute, Vancouver, 1975; Gwartney J. and Lawson R. Economic Freedom of the World. 1997 Annual Report. Fraser Institute, Vancouver, 1997; Gwartney J. and Lawson R. Economic Freedom of the World. 1998/1999 Interim Report. Fraser Institute, Vancouver, 1998; Gwartney J. and Lawson R. with D.Samida. Economic Freedom of the World. 2000 Annual Report. Fraser Institute, Vancouver, 2000.]

Этот индекс рассчитывается для каждой страны и каждого года по стандартной методике. Вначале определяются величины 25 показателей, характеризующих уровень экономической свободы в 7 следующих сферах:

• удельный вес государства в экономической жизни,
• структура экономики и распространение рыночных механизмов,
• денежная политика и ценовая стабильность,
• свобода использования иностранной валюты,
• господство закона и неприкосновенность частной собственности,
• свобода внешней торговли,
• свобода деятельности на рынках капитала.

(В таблице 4 приведен список соответствующих компонентов индекса экономической свободы с абсолютными значениями для России в 1999 г. и лучшими мировыми показателями в 1995--1998 гг.)

Табл. 4. Компоненты индекса экономической свободы

Источник: Economic Freedom of the World. 2000 Annual Report. Fraser Institute, Vancouver, 2000, p. 7; ИЭА

Затем абсолютному значению каждого показателя придается ранг от 0 до 10 -- таким образом, что 0 соответствует наименьшему, а 10 -- наивысшему уровню экономической свободы. Наконец, для получения суммарного результата используется статистическая процедура метода главных компонент. В результате каждая страна (а точнее: экономическая политика каждой страны) получает количественную оценку предоставляемой ее гражданам экономической свободы.

Проведенный на основе этих оценок статистический анализ убедительно демонстрирует устойчивую взаимосвязь между уровнем экономической свободы и благосостоянием народов. Из 119 стран, по которым были получены оценки Индекса экономической свободы в 90-е годы, страны, составивишие первый квинтиль (одну пятую часть общего числа стран с наиболее высокими значениями экономической свободы), имели самые высокие показатели производства ВВП на душу населения -- почти 19 тыс дол. -- и самые высокие темпы экономического роста -- более 2,0% в год (см. рис. 1, 2). С уменьшением уровня экономической свободы уменьшаются и величины душевых доходов и темпы экономического роста. Страны, составивишие последний, пятый, квинтиль (20% стран с самыми низкими показателями экономической свободы) имели и самые низкие величины доходов на душу населения -- чуть более 2200 дол. -- и в среднем отрицательные темпы экономического роста -- -1,9% в год.

Принципиально важным является наличие устойчивой статистической связи не только между абсолютным уровнем экономической свободы, с одной стороны, и абсолютными показателями благосостояния и темпами экономического роста, с другой, но и между их приростными показателями. В странах, власти которых в 90-е годы увеличивали уровень экономической свободы (независимо от того, каким было его стартовое значение), темпы экономического роста возросли и оказались самыми высокими (рис. 3). Там же, где власти в наибольшей степени ограничивали экономическую свободу, темпы экономического роста снизились и оказались наименьшими -- фактически отрицательными (-1,0% в странах, составивший пятый квинтиль).

Экономически свободные страны демонстрируют успехи не только в сфере экономического роста. Практически все традиционно используемые показатели социального и человеческого развития в них оказываются существенно лучше, чем в экономически несвободных (см. табл. 5). Так, средняя продолжительность жизни в странах, сформировавших первый квинтиль по индексу экономической свободы, более чем на 20 лет превышает показатели стран, составивших последний квинтиль -- 76,4 и 55,2 года соответственно. Младенческая смертность в экономически свободных странах в среднем в 11 раз меньше, чем в экономически несвободных (соответственно 7,3 и 83,3 умерших в возрасте до 1 года на 1000 родившихся).

Табл. 5. Показатели человеческого развития в 1991--1998 гг.

Источник: рассчитано ИЭА по данным Всемирного банка, ЮНЕСКО, ВОЗ, ООН.

Социальная дифференциация по формальным критериям в экономически свободных странах также оказывается существенно меньшей. Так, средняя разница в числе лет обучения в школе между мужчинами и женщинами является минимальной в первом квинтиле стран, ранжированных по индексу экономической свободы. С уменьшением уровня экономической свободы она возрастает и становится максимальной в пятом квинтиле, сформированном из экономически наименее свободных стран.

В Институте экономического анализа были определены значения индекса экономической свободы для 50 стран, по которым существуют статистические данные об их экономическом росте в течение большей части ХХ века -- в 1913--1998 гг. Анализ этих данных позволяет сформулировать основную закономерность экономического развития человечества. Экономически свободные страны развиваются быстрее, чем страны, власти которых ограничивают экономическую свободу и вмешиваются в хозяйственную жизнь (см. рис. 4). Страны с низкими показателями экономической свободы (значения индекса -- ниже 2) имели темпы экономического роста в среднем не выше 1,0% в год, так что за столетие они смогли увеличить размеры душевого ВВП не более чем на 5 тыс.дол. С повышением уровня экономической свободы происходит заметное ускорение экономического роста. Самыми высокими темпами -- свыше 2,0% в год -- развивались страны, власти которых поддерживали высокий уровень экономической свободы и последовательно расширяли ее границы (значения индекса -- выше 7). В этих странах ВВП на душу населения за столетие увеличился на 17 тыс.дол. и более.

Следует обратить внимание на то, что в левом верхнем, как и в правом нижнем углах графика 4 отсутствуют какие-либо точки, представляющие страны. Это означает, что при низких значениях индекса экономической свободы невозможно достижение высоких темпов экономического роста. В то же время высокие значения индекса экономической свободы практически исключают вероятность низких темпов экономического роста.

Значительное увеличение экономической свободы для участников рынка в разных странах после второй мировой ввойны создало все известные примеры того, что позже получило название "экономического чуда". Везде -- от Западной Германии и Италии до Японии и Тайваня, от Чили и Маврикия до Ирландии и континентального Китая -- проведение либеральной экономической политики приводило к впечатляющим, но совершенно закономерным результатам -- возрастали темпы экономического роста, повышались уровень и качество жизни, уменьшалась социальная дифференциация населения, плодами экономического развития начинали пользоваться более широкие слои граждан. Во всем мире не оказалось ни одной страны, осуществление либеральной экономической политики в которой не привело бы к существенным положительным переменам. В то же время в мире не было ни одной страны, проведение в которой политики, противоположной либеральной (интервенционистской или популистской), имело бы экономические последствия, хотя бы в отдаленной степени с ней сопоставимые.

Экономическая свобода и экономический рост в России

Если либеральная экономическая политика приводит к таким очевидным положительным результатам, то почему же ее, как утверждается, осуществление в последнее десятилетие в России сопровождалось таким жестоким экономическим кризисом, таким глубоким спадом производства и потребления, такой длительной стагнацией? Ответ на этот вопрос заключается в том, что либеральной экономической политики в России не было. Широкое распространение мифа о либеральной экономической политике, якобы проводившейся в последнее десятилетие, базируется на отождествлениии разных понятий -- "рынка" и "экономической свободы", "рыночной экономики" и "либеральной экономики", "рыночной политики" и "либеральной политики". В то время как эти понятия, равно как и слова "рыночники", "реформаторы", "либералы" в массовом общественном сознании воспринимаются как синонимы, за ними кроется принципиально различное содержание.

В условиях рыночной экономической системы возможно проведение разных видов экономической политики -- от последовательно интервенционистской и популистской до последовательно либеральной. Следовательно, в одно и то же время можно иметь рыночную экономическую систему и проводить НЕлиберальную экономическую политику. Те или иные экономисты и политики могут быть сторонниками рыночной экономики и одновременно популистами, интервенционистами, но в любом случае НЕлибералами. Именно так и получилось в России. Переход от плановой экономики к рыночной в ней проводился рыночниками, если угодно, реформаторами, но не либералами.

Основными чертами российской экономической политики последнего десятилетия стали экономический популизм, приватизация государства и ограничения экономической свободы.

Кризис российского государства, о котором столько было сказано в последнее время, проявился прежде всего в экономическом популизме. Он вызван прежде всего неспособностью государства адаптировать свои потребности к динамично меняющимся внутренним и внешним условиям, значительным расширением обязательств государства за пределы его основных функций, его постоянными, но безуспешными попытками выполнить эти обязательства (в том числе и несвойственные ему и ненужные) за счет извлечения из частного сектора и последующего перераспределения ресурсов в масштабах, несопоставимых ни с уровнем экономического развития страны, ни с ее экономическим потенциалом.

Усиление масштабов перераспределения государством экономических ресурсов сопровождалось одновременным уходом государства из тех сфер деятельности, какие являются исключительной прерогативой самого государства. Произошла глубокая приватизация основных функций государства -- функций, связанных с осуществлением насилия, а также процесса установления правил и норм хозяйственной жизни. Государство не только продемонстрировало неспособность гарантировать исполнение частных контрактов, но и в массовом порядке нарушало и продолжает нарушать контракты, заключенные им самим.

Переход к рыночной экономике сопровождался существенным расширением масштабов вмешательства государства в экономическую деятельность. По всем направлениям своей деятельности -- налогообложение, регулирование, репрессивная денежная политика -- государство увеличило экономическую нагрузку на частный сектор и ограничило экономические свободы российских граждан. Через бюджет расширенного правительства в первой половине десятилетия перераспределялось более половины, а во второй -- около половины ВВП. Темпы инфляции в среднем за десятилетие превысили 200% в год. Масштабы государственного регулирования (лицензирование, квотирование, валютное и таможенное регулирование, разрешительный характер регистрации бизнеса) существенно возросли. При значительном сокращении экономического потенциала страны, снижении общей численности населения, а также числа занятых в экономике на 14% количество работников государственного аппарата удвоилось. Произошла не столько либерализация экономики, сколько либерализация государства. По величине индекса экономической свободы в 1990-е годы Россия заняла 110-е место среди 119 стран мира -- в одной группе с такими странами, как Замбия, Гвинея-Бисау, Нигерия, Бурунди, Мадагаскар, Руанда. В результате одновременного действия двух процессов -- огосударствления экономики и приватизации государства -- произошло резкое снижение эффективности деятельности как экономики, так и государства.

"Рваный" темп экономической политики, фактически осуществлявшейся в течение последнего десятилетия в России (рис. 5), вносит существенные коррективы в господствующие представления о современной российской экономической истории. Очевидным образом подтверждается действие общемировой закономерности, связывающей степень либеральности экономической политики с темпами экономического роста. Точки, представляющие соответствующие годы, располагаются в пределах той же полосы, идущей из левого нижнего угла графика в правый верхний, что и на рис. 4. Так же, как и на рис. 4, полностью отсутствуют какие-либо наблюдения в левом верхнем и правом нижнем углах графика. Это означает, что высоких темпов экономического роста в России, как и в других странах мира, невозможно достичь при низких значениях индекса экономической свободы.

Расширение экономической свободы в 1993, 1995, 1999 годах сопровождалось соответствующим либо снижением темпов экономического спада, либо ускорением экономического роста. В то же время регресс в экономической политике, наблюдавшийся во время "потерянных лет" 1994 и 1996 гг., привел либо к увеличению темпов спада, либо к их сохранению. На этом фоне становится ясно, что деятельность правительства "младореформаторов" в 1997 г., по сути дела не способствовавшая расширению экономических свобод, вряд ли сама по себе могла бы привести к восстановлению в этом году экономического роста, если бы тогда же не наблюдалось массового притока иностранного капитала. Кроме того, очевидно, что особенно резкое сокращение производства в 1992 г. было вызвано не только, а, возможно, и не столько непосредственно переходом от плановой экономики к рыночной, сколько существенным ограничением экономических свобод.

* * *

Большую часть ХХ столетия в России проводилась интервенционистская и популистская экономическая политика. Именно она является главной причиной низких темпов развития хозяйства в советскую эпоху, экономического кризиса последнего десятилетия, все более увеличивающегося отставания нашей страны от подавляющего большинства государств современного мира. Единственным средством преодоления бедности и отсталости выступает быстрый и устойчивый экономический рост. Только он в течение длительного времени в состоянии обеспечить необходимые экономические ресурсы для повышения уровня и качества жизни, для финансирования науки, культуры, образования, для обеспечения приемлемой экологической защиты и необходимого уровня внешней безопасности страны.

Достижение этой цели в принципе невозможно ни при осуществлении интервенционистской экономической политики, проводившейся в СССР с середины 20-х до середины 80-х годов, ни при продолжении популистской политики, проводившейся в нашей стране с середины 80-х годов до настоящего времени. Экономическая теория, мировой и российский опыт экономического развития в ХХ-м веке свидетельствуют, что восстановление устойчивого экономического роста возможно лишь при последовательном проведении либеральной экономической политики.

Такая политика означает предоставление гражданам страны самых широких экономических свобод -- свободы торговать, производить, сберегать, инвестировать, свободы пользоваться созданным и заработанным, свободы вступать в экономические контакты с другими гражданами страны и иностранцами. Главной задачей государственной власти становится защита экономических свобод, важнейшей ее обязанностью -- обеспечение неотъемлемых прав граждан -- неприкосновенности личности, неприкосновенности частной собственности, свободы ненасильственной деятельности, единых и стабильных правил и норм хозяйственной жизни. Политика экономического роста, таким образом, неизбежно становится политикой обеспечения и расширения экономических свобод.