Александр Волков, глава скандально известной компании «Минфин» как-то сказал, что менеджер, владеющий пятнадцатью процентами акций своей компании, может управлять ей так, словно он ее единственный собственник. «Почему нужен пакет в пятнадцать процентов? Потому что пятнадцать - половина от тридцати. Почему именно тридцати? Потому что тридцать процентов акций составляют кворум на повторном собрании акционеров. Почему на повторном? Потому что генеральный директор всегда сумеет обеспечить отсутствие кворума на обыкновенном собрании, сведя тем самым дело к повторному; как это делается, давно не секрет», - объяснял он журналу «Эксперт».
Однако жизнь показала, что хозяин пятнадцати процентов может решить судьбу компании, даже если не участвует в управлении. Ярким примером стали действия «Лукойла» в отношении телекомпании ТВ-6. Известно, что нефтяная компания выиграла в Московском арбитражном суде иск о ликвидации телеканала. В этом деле тесно переплелись закон об акционерных обществах, правила банкротства, гражданский кодекс России, а также законодательство о средствах массовой информации.
С политической и нравственной точки зрения этот конфликт мало чем отличается от поглощения НТВ «Газпромом», случившегося этой весной. Не будем, однако, заниматься морализаторством, а рассмотрим экономические и правовые аспекты спора. Здесь очевидна большая разница.
Телеканал НТВ был поглощен, поскольку не смог заплатить «Газпрому» долг - 212 миллионов долларов. Должник признавал этот факт, а кредитор провозглашал его единственным основанием для своих жестких действий. Многим памятны пафосные заявления Альфреда Коха, которые в связи с этим были сделаны.
Совсем другое положение на ТВ-6. Я провел в «Яндексе» поиск по двум ключам: «долг НТВ перед Газпромом» и «долг ТВ 6 перед Лукойлом». Первый запрос дал мне 125 ссылок со строгим соответствием, а второй - только четыре. При этом одна из этих четырех ссылок ведет на платный аналитический ресурс с ограниченным доступом, а остальные три указывают на сентябрьскую газетную статью, содержащую следующую фразу: «Тылы у ТВ-6 покрепче, чем у «Медиа-Моста» были весной: гигантских долгов перед «Лукойлом» нет».
Может быть, есть долги «не гигантские», но вполне достаточные для банкротства? Информацию об этом получить очень трудно. В мае 2001 года «Коммерсант» писал, что по данным сотрудников «ЛУКойл-Гаранта», сумма долгов ТВ-6 кредиторам составляет около 11 миллионов долларов. Но неизвестно, входит ли в число этих кредиторов нефтяной холдинг. Во всяком случае, ни официальные лица «Лукойла», ни суды об этом не говорят. В интервью «Независимой газете» Вагит Алекперов жалуется лишь на то, что «у нас нет реального участия ни в каких органах телеканала», а лукойловский представитель в совете директоров «не влияет ни на политику, ни на экономику этого канала».
Мы можем по-разному отнестись к этим жалобам. Можно посочувствовать нефтяному холдингу, который ощутил на себе, что значит быть миноритарным акционером. (Напомним, что пенсионный фонд «Лукойл-Гарант» владеет 15 процентами ТВ-6, а 75 процентов принадлежит структурам Бориса Березовского). Можно, наоборот, злорадно спросить, мол, не слишком ли мягко с вами там обращаются: ни консолидации с принудительным выкупом, ни размывающей эмиссии, ни вывода активов. Чего нельзя - так это утверждать, будто ТВ-6 нарушило какие-то обязательства перед «Лукойлом».
Почему же тогда речь зашла о банкротстве? Это стало возможным благодаря особенностям российского законодательства. Вот что написано в статье 35, пункт 5 закона об акционерных обществах: «_Если по окончании второго и каждого последующего финансового года в соответствии с годовым бухгалтерским балансом, предложенным для утверждения акционерам общества, или результатами аудиторской проверки стоимость чистых активов общества оказывается меньше величины минимального уставного капитала, указанной в статье 26 настоящего Федерального закона, общество обязано принять решение о своей ликвидации». _ Именно такая ситуация возникла на ТВ-6: 1 января 1999 года чистые активы составляли минус 27 миллионов рублей, год спустя - минус 179 миллионов, а еще годом позже - минус 256 миллионов рублей.
Возникает два вопроса. Во-первых, для чего такой закон? Во-вторых, причем здесь «Лукойл»? На первый вопрос разумный ответ дать нельзя. Если компания выполняет все свои обязательства, но имеет отрицательные чистые активы, она должна быть уничтожена - так решил законодатель. Эта логика, подразумевающая необходимость наказания за так называемые «преступления без жертв», есть типичный атрибут тоталитарного режима. Государству не важно, что от моих действий никому нет вреда. Оно просто захотело запретить определенный способ поведения - и запретило. Такой закон не только бесчеловечен, но и противоправен, ведь конституция гарантирует неприкосновенность частной собственности, а он на нее посягает.
Какова же роль «Лукойла»? Согласно 61 статье Гражданского кодекса, юридическое лицо может быть ликвидировано либо по решению учредителей, либо по решению суда, если соответствующие государственные органы обратятся в суд, утверждая, что оно нарушило закон. ТВ-6 действительно нарушило закон - сделало чистые активы отрицательными и не самоуничтожилось. Но требовать на этом основании его ликвидации может только государство; так сказано в третьем пункте этой же статьи. Однако если бы государство потребовало закрыть ТВ-6 за «преступление без жертв», это было бы уж совсем не похоже на спор хозяйствующих субъектов. Поэтому тот же приговор вынесен по требованию «Лукойла» - учредителя с 15 процентами капитала. «Лукойл» в отношении ТВ-6 имеет права миноритарного акционера. Государство имеет формальное право ликвидировать телеканал, поскольку он нарушает некий антиконституционный закон об акционерных обществах. Но пользоваться этим правом государство стесняется, потому что боится испортить репутацию. А «Лукойл» его выручает своим бессмысленным и противоправным иском, который суд не имел оснований даже принимать к рассмотрению.
Если бы нефтяная компания не имела акций телеканала, так бы и произошло. Но она - учредитель, хоть и мелкий. Поэтому ее иск можно было подать общественности как желание учредителя закрыть одно из своих убыточных предприятий. Однако ложность такой интерпретации очевидна. Во-первых, «Лукойл» - не хозяин ТВ-6, он владеет лишь 15 процентами компании. Во-вторых, у ТВ-6 ни перед кем нет больших просроченных долгов, которые не могут быть немедленно оплачены. Максимальная оценка этих долгов - 11 миллионов долларов, а владелец ТВ-6 Березовский готов сходу заплатить «Лукойлу» 10 миллионов. В данном контексте говорить о неплатежеспособности просто смешно.
Таким образом, «Лукойл» изобрел новый способ корпоративного шантажа. Миноритарный акционер может быть инициатором судебных процессов против компаний, совершивших «преступление без жертвы». Государство, желающее иметь имидж защитника свободы, не склонно самостоятельно возбуждать подобные дела. Но, спрятавшись за спину мелкого «учредителя», оно вполне способно убаюкать общественное мнение расплывчатыми рассуждениями о хозяйственных спорах. «Лукойл» в любой момент может договориться с прижатым к стенке мажоритарным акционером, обеспечив себе гринмейлерскую сверхприбыль. Вагит Алекперов очень прозрачно намекнул на это, когда сказал «Независимой газете», что его интересуют нефтяные активы Березовского. Но это не единственно возможная тактика - «Лукойл» может доиграть партию за государство до конца и получить отступные с него.
Мне кажется, что этот способ шантажа - один из самых гнусных, о которых доводилось слышать. В нем соединяются скрытая угроза государственного насилия, наглая лживость и фантастическое бесстыдство, демонстрация собственной продажности. Если в итоге ТВ-6 действительно закроют, репутация Алекперова будет еще хуже, чем у Березовского.
В заключение хочется сказать, что тактика защиты, выбранная адвокатами телекомпании, глупая и безответственная. Вместо того, чтобы указать на неконституционность процитированной статьи закона об акционерных обществах, они ссылаются на закон о средствах массовой информации. Вместо того, чтобы отстаивать неприкосновенность своей собственности, они требуют для себя имущественных льгот как производители «социально значимого блага» - свободного слова. Надо понимать, что официальный список этих «социально значимых» вещей составляется государственными чиновниками. И если будет надо, его соответствующим образом поправят.
