Капиталисты до революции

Большевистская революция изменила в России многое, но далеко не все. В Красной Армии продолжали служить царские офицеры, в советских учреждениях сидело множество царских чиновников и специалистов.

Но русский капитализм и русские капиталисты были сметены. Их яркая история не нашла продолжения и преемственности.

Дело в том, что к моменту революции русские капиталисты, особенно слой крупнейших дельцов, предпринимателей и банкиров, еще не стал органической частью русского общества. Их история практически полностью вписывается в девятнадцатое столетие. На деловой сцене они появляются в первой его половине, а миллионы свои зарабатывают только во второй, после освобождения крестьян в 1861 году. В этом же году в России создается Государственный банк, со следующего года начинает публиковаться государственный бюджет - появляются условия для нормального кредита и ведения дела.

Интересно взглянуть на персональный состав слоя крупнейших русских капиталистов. Обнаруживается, что огромное их большинство происходит из кругов, русскому обществу чуждых или далеких. Таких кругов четыре.

Первый - это дворянский капитализм. Среди дворян было немало весьма состоятельных людей. Чаще всего это были землевладельцы. Особенно везло тем, на чьих землях стала расти промышленность. Шереметевы и Долгорукие - древнейшие русские роды, но их счастье было не столько в древности предков, сколько в залежах лучших углей на землях Долгоруких и в расцвете текстильной промышленности на землях Шереметевых. Большие средства в ценных бумагах скопили дворяне из высшего государственного аппарата Санкт-Петербурга. Там же, где дворянское крупное предпринимательство стало массовым, - на Украине, около Киева, - оно было делом польских графов Браницких, Потоцких, Бобринских.

Второй круг - капитализм иностранный. Он монополизировал экспорт и импорт страны. Три четверти русского зерна вывозилось через черноморский порт Одессу. Этот вывоз контролировался домами Дрейфусов и Ротшильдов. Семейные предприятия Ротшильдов и Нобелей держали вывоз русской нефти из Баку. Семейство Нобелей - шведского происхождения, но гигантские средства, оставившие память в виде всемирно известной премии, созданы в России. Донецкий бассейн на стыке Украины и России справедливо был назван вторым Руром, а первый чугун был отлит там на заводе англичанина Джона Юза в 1871 году. Крохотный поселок вокруг завода, названный в честь владельца Юзовкой, в 1925 году переименованный в Сталино, а в 1962 году - в Донецк, стал миллионным центром огромной промышленной зоны.

Третий круг - выходцы из национальных меньшинств России. Сегодня экономисты и политологи знают, что концентрация капиталов в руках национальных меньшинств всегда характерна для стран, только переходящих к современному устройству общества, стран с крепкими антикапиталистическими традициями. В огромной России меньшинств было много. Армянские капиталисты подчинили себе всю промышленность быстро развивающегося нефтеносного района Баку с мусульманским населением. На берегах Черного и Азовского морей, в Таганроге, Одессе, Феодосии, Керчи очень влиятелен был капитал местных греков - потомков древних колонистов.

Но доминировал здесь, конечно, капитал еврейский. Евреи оказались российскими подданными только в конце восемнадцатого века, после разделов Польши, и к моменту капиталистического скачка России, 1860-1913 годам, официально считались гражданами второго сорта. Землевладение, государственная и военная службы, само проживание в большинстве городов, включая обе столицы, обычному еврею были запрещены. Бизнес открывал единственную возможность карьеры. Банкирские дома и железнодорожное строительство, военные подряды правительства и крупные биржевые спекуляции постепенно монополизировались еврейским капиталом. Семейства Поляковых, Блиохов, Лесиных были богатейшими в стране. Однако на грани XIX и XX веков их роль, роль азартных спекулянтов и околоправительственных махинаторов, начинает падать. Разоряются Поляковы, Рафаловичи, барон Гинцбург.

На сцену все больше выходят предприниматели четвертого, самого любопытного круга. Речь идет о чисто русском капитале. Его владельцы во первом поколении обычно были крестьянами и начинали с самой мелкой розничной торговли. Но они принадлежали к церкви своеобразных русских православных протестантов, так называемых раскольников-старообрядцев. После религиозных споров семнадцатого века часть русских не подчинилась патриарху и осталась вне официальной церкви. Их жестоко преследовали, и полные гражданские права они получили только в 1905 году. Высокая грамотность и религиозность, патриархальный демократизм сделали их своеобразными русскими кальвинистами. Массы их эмигрировали, но оставшиеся создали могучую текстильную промышленность в самом сердце России, в Москве и вокруг нее.

Семейства Морозовых, Мамонтовых, Рябушинских, Елисеевых богатели и менялись на глазах. Отпрыски суровых, аскетичных купцов ехали учиться в лучшие технические училища Европы, путешествовали, учились языкам. Последние десятилетия перед революцией - это время, когда старообрядческий капитал начинает от текстильной промышленности переходить к машиностроению, судостроению, автомобилестроению. Ранее политически бесправные, старообрядческие магнаты начинают вмешиваться в политику, основывают влиятельные газеты, финансируют партии (один из них, знаменитый фабрикант, меценат, друг Горького и Шаляпина, Савва Морозов, финансировал даже большевиков). Находившие ранее отдых только в молитвах и чревоугодии, они организовывают оперные театры и собирают лучшие в мире коллекции Пикассо и Матисса, строят училища и музеи.

Сегодня трудно судить, могла ли Россия семьдесят лет назад произвести капитализм и капиталистов не маргинальных, не чуждых народу по языку ли, по происхождению ли, по вере... Боюсь, что тогда таких шансов не было.

Сегодняшние предприниматели, надеюсь, уже свободны от греха отчуждения, погубившего их предшественников.