Дерегулирование в деятельности российского правительства в 1992 году

Одной из главных проблем в деятельности российского Правительства в 1992 году было отсутствие принципиальных идеологических и программных установок, ясного понимания того, зачем делается реформа в целом и какие цели должны быть достигнуты.

Те документы, которые демонстрируются в качестве программы Правительства, таковыми могут считаться с большой натяжкой - они писались по заказу конкретных читателей, будь то Международный валютный фонд или Верховный Совет, и представляют собой в основном смесь экономико-географического и статистического обзора российской экономики, субъективных структуралистских рекомендаций Госплану и, наконец, некоего набора слов, приятных и привычных адресному читателю.

После принятия в конце 1991 - начале 1992 года нескольких документов по либерализации экономики, самих по себе весьма умеренных, но для советской традиции революционных, Правительство стало провозглашать своей главной задачей:

• устами реформаторского своего крыла - преодоление инфляции;
• устами традиционного крыла - рост производства и государственную поддержку всевозможным физическим и юридическим лицам в самой разнообразной группировке.

Реформаторская часть Правительства постоянно стремилась к компромиссу с традиционной и со всеми возможными проявлениями традиционализма. При этом чаще всего компромисс стремились достичь с фиктивными (профсоюзы, Гражданский союз, "директорский корпус") или полу-фиктивными (Верховный Совет) учреждениями, что говорит о том, что реформаторская часть сама в глубине души была не чужда тому образу мышления, с которым хотела поладить.

В результате антиинфляционная политика проводилась в основном методами прямой экономии, в том числе и скрытой, связанной с замедлением расчетов и перерасчетов. Институциональные реформы, сравнительно удачно начатые в конце 1991 года в исключительно благоприятной для них обстановке (паралич союзных, бессилие российских государственных учреждений, нетрадиционно высокий рейтинг Правительства), были приостановлены и даже скомпенсированы административным творчеством 1992 года.

Сохранение институтов управления экономикой, в том числе одиозных (вроде органов контроля цен или издательского дела) оставило борцов с инфляцией лицом к лицу с масштабной коалицией лоббирующих учреждений, сохранивших и приумноживших свои административные права.

Ведомства быстро приспособились к изменившейся ситуации и эмпирическим путем нашли новые методы сохранения и расширения своего влияния. Ими стали - принятие на себя функций правительственного агента по распределению остающихся дефицитными ресурсов (дотации, дармовые кредиты, экспортные лицензии и т.д.), формирование всевозможных внебюджетных фондов с обязательным отчислением средств в них и, наконец, самый популярный метод, заключающийся в приобретении удобной, выгодной и безответственной позиции распределителя лицензий на право ведения какой-либо деятельности. Все это велось под стандартными лозунгами защиты кого-либо (потребителей и производителей, трудящихся и иждивенцев, военных и гражданских) от экономической реформы.

Возможности свободной экономики находились в ситуации постоянной флуктуации. Непреодолимая сила хозяйствующих субъектов вкупе с непреодолимой слабостью бесхозяйствующего государства расширяли их; административное и нормативное творчество государственных органов уменьшало.

Необходимо отметить скандальную практику создания новых, ранее не существовавших органов управления экономикой, или экспансию старых, которые с понятной агрессивностью новичка принялись практически безответственно вводить регулятивы и правила.

Налоговая и таможенные службы, в нормальной ситуации представляющие технические органы Министерства финансов, приобрели самостоятельность и право издавать обязательные инструкции. Антимонопольные органы и учреждения системы Госкомимущества, созданные исключительно в результате догматических иллюзий и представлений некоторых кругов реформаторов, стремятся охватить своей властью любую область экономического творчества.

Страсть к регулированию доводит до опасных абсурдов. Согласно Закону о защите прав потребителей и принятому в его исполнение постановлению Правительства необходимо получать сертификат при изготовлении любой продукции, соприкасающейся с человеческим телом, и подобные маниловские указания далеко не единственны. В этой ситуации авторитет закона стремится к нулю, а экономика криминализируется.

Многие формальные реформистские устремления, типа реформы здравоохранения или государственной собственности, остались нереализованными именно из-за того, что вместо единственно реалистичной политики дерегулирования использовалась политика социально-экономического конструирования. Нагляднее всего это видно в трагикомедии ваучеризации.

Дерегулирование осталось чуждо политике Правительства в такой степени, что оно не использовало его даже в своих собственных узкогрупповых целях. Речь идет о том, что дерегулирование дает в руки Правительства удобный инструмент в переговорах, когда к нему обращаются за льготами и дотациями. Раздавать права просителям и снимать с себя обязанности - естественный путь реформы.

Результатом описанной выше ситуации стала своеобразная равнодействующая "антиинфляционистов", "структуралистов" и "приватизаторов" в центральной власти, а именно - перманентная нестабильность в области курса, кредита, цен, норм и правил поведения хозяйствующих субъектов. Эта неопределенность на сегодняшний день является главным инструментом дестабилизации экономики и социального спокойствия.