Андрей Илларионов: действия государства в экономике не могут быть оптимальными

-- Что даст принятие второй части Налогового кодекса, покажет практика. В то же время снижение подоходного налога, введение его единой ставки, а также социального налога и его регрессивной шкалы оцениваю положительно.

В 2000 году фактическая налоговая нагрузка на экономику не снизилась: сбор налогов ожидается на уровне 37--38 процентов ВВП. В предыдущие два года он составлял около 30 процентов. Какой должна быть налоговая нагрузка в идеале, зависит от особенностей страны и от целей, которые ставят перед собой власти. Если ставится задача максимизации темпов экономического роста, то оптимальной налоговой нагрузкой для такой страны, как Россия, является 15--17 процентов ВВП. В ряде стран, лидирующих по индексу экономической свободы (например, Гонконге), налоговая нагрузка в последние годы составляла 15--17 процентов ВВП, а в Китае -- даже 13 процентов. Среднегодовые темпы экономического роста в Китае в последние 20 лет были на уровне, близком к 10 процентам, в Гонконге -- около 6 процентов.

-- Это тоже зависит от особенностей страны -- ее международного положения, военно-политической ситуации. Есть страны, где военных расходов нет вообще, например Коста-Рика. В Японии военные расходы, согласно конституции страны, не могут превышать 1 процента от ВВП, в некоторых странах Ближнего Востока они достигают 20 процентов. Я бы оценивал необходимый уровень военных расходов не столько в процентах от ВВП, сколько в зависимости от ресурсообеспеченности одного военнослужащего. Мне нравится стратегический маневр, который был предпринят в последние 20 лет в Китае: расходы на оборону там были сокращены с 5 до 1 процента от ВВП, а ресурсообеспеченность одного военнослужащего выросла в четыре раза.

-- Не исключено, что в конце концов могут оказаться завышенными. В бюджет заложена цена на российскую нефть Urals в размере 21 доллара за баррель, а средняя цена нефти типа Brent, которая обычно процентов на 10--15 дороже Urals, за последнее десятилетие составляла 17--18 долларов. Никто не в состоянии предсказать, какими будут цены на нефть не только в следующем году, но даже через несколько месяцев. Пожалуй, можно безболезненно прогнозировать лишь общий долгосрочный тренд, а он, как видно из графика колебаний цен за последнее десятилетие, имел понижательный характер. За весь наблюдаемый период -- с 1860-х годов, когда началась добыча нефти в Пенсильвании, -- тренд нефтяных цен имел отрицательный наклон. Это полностью соответствует общемировой закономерности снижения цен на сырьевые ресурсы относительно цен на товары с более высокой добавленной стоимостью.

Поскольку сейчас мировые цены на нефть близки к своему локальному пику, то в будущем следует ожидать их снижения. Кроме того, высокие цены позволяли компаниям инвестировать средства в добычу нефти, и в ближайшие месяцы ее предложение, очевидно, возрастет. С другой стороны, сейчас наблюдаются самые высокие за последнее десятилетие темпы роста мировой экономики. В следующем году ожидается их снижение, замедление деловой активности и сокращение спроса на нефть. Сокращение спроса в сочетании с увеличением предложения приведет к снижению цен. В таких условиях было бы разумно строить регулярный бюджет исходя из минимально возможной цены -- например, 10 долларов за баррель. Если же цены будут выше, то все дополнительные доходы от экспорта нефти, нефтепродуктов, газа следовало бы направлять в специальный фонд, предназначенный прежде всего для погашения государственного долга.

-- Не думаю. Пьяный воздух свободы, как мы помним, сыграл с профессором Плейшнером злую шутку. Эйфория от высоких цен на нефть и дополнительных бюджетных доходов крайне опасна. Если произойдет снижение темпов роста мировой экономики, упадут цены на нефть, а налоговые изъятия останутся на существующем высоком уровне, то возникают очень серьезные сомнения по поводу тех темпов роста, которые сегодня заложены в бюджет.

-- В принципе лучше обойтись вообще без импортных пошлин. Однако для начала я бы установил единую импортную ставку на уровне, скажем, 5 процентов, в крайнем случае -- 10. Есть страны, где такая ставка составляет 1--2 процента, есть страны, где она равна нулю. Традиционное объяснение, будто бы пошлины сегодня нужны для защиты внутреннего рынка, не выдерживает критики. Эту роль сегодня в гораздо большей степени играет валютный курс. Единая ставка, во-первых, уменьшает масштабы коррупции, во-вторых, не дает каких-либо преимуществ отдельным отраслям. В таких условиях быстрее будут развиваться наиболее эффективные отрасли, а менее эффективные будут испытывать наиболее жесткую конкуренцию. Условия борьбы на рынке должны быть равными для всех -- конечно же, если ставится задача повышения эффективности национального производства.

Что касается экспортных пошлин, то в принципе их тоже не должно быть. Однако если страна является монопольным производителем каких-то товаров или же в цене товаров значительную долю составляет мировая рента, то такие товары можно облагать экспортными пошлинами.

-- Снимать ограничения с тарифов надо, но сначала необходимо демонополизировать ТЭК. Либерализация монополизированного рынка может привести к очень тяжелым последствиям. Что же касается задания на обязательные поставки, то они наносят огромный вред с точки зрения эффективности национальной экономики. Искусственное ограничение экспорта является атавизмом плановой экономики, мерой из ледникового периода, ничего общего с рыночной экономикой не имеющей. К большому сожалению, инициатором таких мер выступило РАО "ЕЭС России".

-- Экономические действия государства по определению ни на каком рынке никогда не могут быть оптимальными. В экономике Парето [Вильфредо Парето -- итальянский экономист, автор теории оптимизации. -- Ред.] оптимальными могут быть действия лишь частного сектора.

Что же касается российского валютного рынка, то он не только не либерализован, но и крайне зарегулирован и посему чрезвычайно неэффективен. В отличие от него, валютная политика последнего года была достаточно приемлемой - настолько, насколько она вообще может быть приемлемой при системе Центрального банка.

-- То, что является совершенно очевидным - сама система Центрального банка провоцирует денежно-валютную сферу на постоянное воспроизводство кризисов. Наличие Центрального банка -- это встроенный механизм повторяющихся кризисов. Как известно, центральные банки появились сравнительно недавно -- в XIX--XX веках, к тому же они есть далеко не во всех странах.

Что касается обязательной продажи 75 процентов валютной выручки экспортеров, то неадекватность этой меры настолько очевидна, что нет смысла ее комментировать.

-- Денежная масса растет, поскольку Центробанк покупает валюту на рынке. Я думаю, это правильно, потому что иначе валютный курс сильно вырос бы. Однако следует обратить внимание на то, что, хотя некоторое ускорение инфляции неизбежно, кризис в ближайшее время, очевидно, не грозит, поскольку даже значительное увеличение денежной базы на 100 процентов обеспечено валютой, приобретенной Центробанком.

-- Внешние кредиты вредят российской экономике. У нас нет проблемы нехватки средств. Россия является страной с переизбытком финансовых ресурсов. Наоборот, существует огромная проблема неэффективного использования имеющихся средств. Зарубежные займы не только увеличивают наш внешний долг -- они усиливают коррупцию, разлагают и власти, и общество.

-- Этот вопрос относится к разряду вопросов типа надо ли чистить зубы. Для людей старше десяти лет такого вопроса не существует.

-- Ну, если кто-то не хочет продавать или покупать сельхозугодья, то пусть не покупает и не продает.

-- Пока нет. По уровню экономической свободы Россия сегодня занимает 93-е место среди 123 стран мира.