Кризис

Коль скоро я заканчиваю эту работу в условиях кризиса, логично поговорить на эту тему. Да, капитализм имеет свои отрицательные стороны, и главная, пожалуй, беда – периодически происходящие кризисы. Но каждый кризис заставляет всех участников свободного рынка многое пересматривать, совершенствовать и самих совершенствоваться.
 
Вообще говоря, я не экономист – профессионал, и говорить о явлении, которое не могут понять и растолковать крупнейшие экономисты мира, разумеется, кроме автора «Однако», который знает всё и даже больше. С моей стороны было бы величайшим нахальством. Я могу лишь высказать несколько личных мыслей.

Не знаю, насколько они могут быть верны. Нынешний кризис называют необычным. Это, видимо, так. Прежние кризисы капитализма были кризисами перепроизводства, некуда было девать произведенное, падали цены из-за отсутствия спроса, и , в результате, закрывались предприятия. Сейчас явно иное. Кризис финансовый. Вдруг возникла острая нехватка денег. Я разделяю точку зрения тех, кто считает причиной вмешательство глуповатых чиновников в умную систему финансов. Как всегда, когда государство рулит экономикой, это плохо кончается. Заставив госбанк США (Федеральная резервная система)  необоснованно снизить кредитные ставки, правительство США создало повышенный спрос на деньги, надеясь осчастливить своё население. Все бросились брать дешёвые «длинные» деньги. Когда пришло время платить, очень многие вернуть кредиты не смогли. И наступил дефицит денег. А современные предприятия почти все работают на оборотных средствах, взятых в кредит. Банки не могут давать дешёвые кредиты, предприятия не могут платить зарплату и увольняют людей. Люди без денег не могут покупать, падает спрос на многие товары. Разоряются производители этих товаров, снова увольняются люди. Так формируется обвал, схожий со снежной лавиной в горах.

Было забавно слушать наших руководителей, уверяющих, что России этот кризис не коснётся, когда было ясно, что это не так. Коснулся, да ещё глубже, чем в самой Америке. Почему? За истекшие девять лет всё большую долю в нашем госбюджете занимали доходы от нефти. В начале периода они давали 34% бюджета, а перед кризисом уже 50%. Мы сели на «нефтяную иглу» ещё глубже. Сократилось производство на Западе, сократилось потребление нефти. Спрос на нефть упал, снизилась цена. Это одна беда. Вторая, похоже, в том, что госбанк искусственно завышал стоимость рубля. Его цена по отношению к доллару и евро не соответствовали его покупательной способности. Российские банки брали на западе дешёвые кредиты и давали кредиты в России, увеличивая ставки в разы. Но сегодня западные банки не способны давать дешёвые кредиты. А у наших банков денег маловато. Вот и пришёл к нам финансовый кризис. И, наконец, беда номер три. У нас нет промышленности, нет малого и среднего бизнеса. Большинство товаров мы покупаем путём импорта. Даже еда в значительной доле из-за рубежа. И что будет у нас возрождаться в период кризиса и после него?! В развитых странах до 60% ВВП (валового внутреннего продукта) дают малый и средний бизнес. У нас же только 16%. Путин все годы своего президентства говорил о необходимости поддержки малого бизнеса. И где же эта пресловутая «вертикаль»? Малый и средний бизнес умирает под давлением бюрократии. Чиновники превратили его в «дойную корову» для себя. Ничего нельзя сделать без взяток, откатов и т.д. И это по всей России. Да ещё сам Владимир Владимирович придумал формулу этого  явления: «социальная ответственность бизнеса». Под эту марку драть стали ещё больше. Как-то я разговаривал по поводу диких цен, установленных для «Советского рынка» с первым замом мэра  Мелёшкиным. Он высказал своё кредо: «Все говорят о поддержке малого бизнеса. Давно пора с них брать уже». В моём понимании «социальная ответственность» бизнеса состоит в следующем: 1. Развивать экономику станы, создавая и развивая свою фирму; 2. Создавать рабочие места и платить экономически-обоснованную зарплату; 3. Честно выплачивать положенные налоги. И всё! И не более того! А вовсе не в том, чтобы мостить дороги или создавать клумбы под кремлёвскими окнами администрации. Я недавно не без ухмылки вычитал, что «социальная ответственность» бизнеса в принятой у нас форме существовала ещё  в Древнем Шумере. Разница лишь в том, что тогда местный царь посылал строптивому предпринимателю шёлковый шнурок, чтобы он сам повесился, а теперь повелитель посылает налоговую инспекцию, санэпиднадзор, пожарников, судей наконец, и всё завершается в каком-нибудь Краснокаменске. Во время кризисов поднимаются не Дерипаски, а мелкий и средний бизнес. Кому легче начать что-то новое, запустить новое производство, переформироваться? Гигантам «ГАЗ»у и «ВАЗ»у , или небольшой мастерской, где стоит десяток новейших станков? Где хозяин приходит и говорит: «ребята, больше мы старой продукции не производим, она никому не нужна. Вот посмотрите на эту штуку, на неё есть заказ, если мы послезавтра начнём её делать, зарплата у нас, по крайней мере год, будет. Завтра станки переналадим и вперёд».

У нас же с советских времён есть несколько стереотипов мышления администраций. Первое – мы во всём стремимся к гигантомании, к монополии. Скажите, пожалуйста, зачем нужно, чтобы торговать водкой, иметь большую торговую площадь и неприкосновенный запас в несколько сотен тысяч рублей? Ведь водку покупают и сразу уходят с ней из магазина. Не всё ли равно, купили её в ларьке, в маленьком магазине или в супермаркете? Но водка даёт гарантированный доход, тот, кто ею торгует, не прогорит. Почему начали борьбу с рынками? Антисанитария? Она есть, конечно, но не в ней причина. На рынках затрат на содержание одного рабочего места меньше чем в магазине. Поэтому товар здесь может быть чуть-чуть дешевле. Сюда идут люди с малым доходом. А это большинство покупателей. Всё дело в том, чтобы избавить крупную торговлю от мелких конкурентов. Супермаркетам очень хочется задавить рынки, ларьки, киоски, магазины «у дома». Тогда и рабочий, который хочет после работы выпить «с устатку», и пенсионерка, которой нужно не более 200 грамм мяса в суп, вынуждены будут идти в супер... гипер… маркеты. А власть помогает монополиям. Мы всеми способами душим курицу, которая во всём мире несёт золотые яйца – малый и средний бизнес. Во всём мире именно он обувает и кормит людей, строит для них жильё, снабжает инструментами, инвентарём и т.д. «По всему поэтому», как говорил поэт, мы дольше других будем выходить из кризиса, если срочно не примем меры по развитию именно этого сектора экономики. Когда ещё Ельцин начинал реформы, я ждал от него указа, в котором, кроме прочего содержались бы пункты о неразрешительном, а уведомительном способе открывания фирм, предприятий, а также пункт о том, что новое предприятие в первый год вообще не платит налогов, во второй год платит 50%, и только на третий год вносит налоги полностью.    Прошло почти двадцать лет, а такого закона всё нет. А без этого мы будем вылезать из кризиса долго – долго.

В довершение всего сказанного, думаю, что прогнозы об окончании кризиса к началу десятого года не просто оптимистичны, они безответственны. Последние прогнозы Кудрина, как мне кажется, ближе к истине.

И ещё одно. Мне кажется, что радость некоторых российских граждан по поводу обнаруженной слабости США преждевременна. Тем более преждевременны надежды на то, что доллар пал, а рубль чуть ли не станет мировой или хотя бы региональной валютой. Я вовсе не рьяный, слепой от восторга, поклонник США. Но, как мне кажется, период лидерства США в мировой экономике и политике не кончился. США переживут этот кризис и выйдут из него раньше нас. Доллар стал слишком распространенной валютой. Отказаться от него очень трудно. Что касается нашего рубля, то в мировом ВВП мы занимаем мизерное место, и, пока это так, наши претензии несерьёзны. В каком регионе рубль мог бы стать резервной валютой? Если в Европе, то Евросоюз куда сильнее нас. Если в Азии, то экономически уже сейчас сильнее нас Китай, и тем более Япония, а там ещё подрастает Индия. Мы невероятно богаты благодаря нашим дарам природы. Но великой державой мы станем, когда научимся этими богатствами пользоваться, когда Россия станет по-настоящему комфортной для своих граждан страной. А пока у стен нашего пенсионного фонда толпятся дорогущие иномарки пенсионных чиновников, а пенсионеры роются в мусорных баках, в надежде найти что-нибудь полезное для себя, мы не можем считать себя великой державой. Пока вся страна или берёт, или даёт взятки, пока мы на оном из последних мест в мире по обеспечению свободы предпринимательства, пока наша милиция пытает наших граждан, пока суды осуждают по чьему-то желанию невиновных, мы не имеем права считать себя великой державой. С другой стороны я не думаю, что наша страна проклята судьбой и обречена на «ручное управление». Полагаю, что мы в конце концов научимся использовать все умы и точки зрения на пути развития общества, экономики и государственного аппарата. Нигде в мире нет двух стран, в которых бы капитализм был одинаковым, но соблюдение основных принципов демократии и либерализма всегда приводит к процветанию. Разговор о том, «готов» ли данный народ к демократии, всегда не очень добросовестен,  особенно по отношению к России. Чай мы не из племени мумбо-юмбо, и опыта демократии со времен Новгородского веча у нас, наверно, все же больше чем у Кореи, однако посмотрите, как расцвела эта самая Ю. Корея за последние 20 лет. Белые долго держали будущего первого черного президента ЮАР в тюрьмах, его именем белых детей пугали. Но разве ЮАР пострадала от того, что правят теперь представители чернокожего большинства? Так великий русский народ что, хуже? Посмотрите, даже российский Ле Пен (крайний французский националист) Жириновский и тот за 15 лет цивилизовался. Я рад, что в российской власти, в политологии появляется все больше Иванόвых. И это правильно. Жаль только, что Ивàновых мало.

Мы все равно придем к жизни на основе ценностей «европейского дома». Корни славян, и русских в том числе, в Европе, а не в Азии. Земли наших предков антов и венедов в Европе. Именно в Европе из громадной семьи индо-европейцев выделились славяне. По-видимому, предки гордились своим языком, своим Словом. Сколько славянских народов избрали «слово» своим самоназванием. Да, у Великой степи мы многое позаимствовали, но прав Путин, говорящий о том, что мы будем жить в Европейском доме, на основе европейских ценностей.

А пока меня многое удивляет в том, каким извилистым путем нас пытаются вести к этой цели. Россия действительно своеобразная страна. Период абсолютных монархий прошли все страны Европы, но в Англии уже в 1215 году были заложены основы ограничения королевской власти, а в 1688 году Англия превратилась в Конституционную монархию. У нас же этот процесс затянулся. Поэтому главная особенность России в том, что достигнув какого-то уровня демократии, нам нельзя отступать от достигнутого. Как только мы отступаем, то скатываемся к какой-нибудь аракчеевщине. Не даром в связи с кризисом и возможными протестами решено не сокращать внутренние войска. Власть готовится!

Уже где-то на рубеже XIX и XX веков последний русский царь написал в анкете, что он по должности «хозяин земли русской». Это через 225 лет после прихода на английский престол первого конституционного короля Вильгельма Оранского! Еще Сталин и Ельцин полагали себя «Хозяином». Мы отстали от Англии лет эдак на 300.

В российском кризисе для меня есть еще одна загадка. Если в стране не хватает наличных денег, то у производителей возникает естественное желание как-то исхитриться их получить. Обычно есть два пути. Если ты рассчитываешь на богатых, ты подымаешь цены. Если рассчитываешь на бедных, то цены снижаешь. В период кризиса людей с высокой зарплатой становится меньше, а безработных и других людей с малыми доходами все больше. Логично было бы у нас цены постараться снизить до минимума. У нас же цены подскочили невероятно от тарифов «неестественных» монополий ЖКХ до лекарств. На что рассчитывают продавцы и поставщики моим слабым умом не понять. С интересом прочитал, что «Лукойл» в США продает свою продукцию дешевле чем у себя на родине. Это как?! В США больший процент бедняков, чем у нас? А господин Артемьев, глава антимонопольного ведомства, всё грозиться виновных прижать. Но дальше угроз дело что-то не идет. Нефть подешевела в разы, почти в три раза, а бензин упал на 50 копеек. Как говорил Станиславский: «Не верю!». Норвежцы, которые тоже во многом расцвели за счет нефти, удивляются, что в России цены не снижают, а повышают.

Все СМИ, и не только наши, но и многие за рубежом из кожи вон рвутся, доказывая, что государство умнее и эффективнее рынка. То есть любой чиновник умнее и ловчее предпринимателя. Зарежьте меня огурцом, разрази меня гром, но я повторяю, что в это не верю. Чиновничество это громадная корпорация, связанная общим стремлением сохранить себя и свой интерес. Поэтому их соединяют общая дисциплина и вертикаль подчиненности. Говоришь с ним, он все понимает, но как только нажата сверху кнопка, он весь вытягивается в служебном рвении и бежит исполнять то, что только что осуждал и высмеивал. Среди чиновников преобладают люди среднего интеллекта и средней энергичности, карьеру среди них чаще всего делают люди исполнительные. А люди талантливые в исполнители не рвутся. Они осуществляют свои возможности в науке, технике, искусстве, в бизнесе, в путешествиях, исследованиях. Не даром кто-то сказал: «Война слишком серьезная вещь, чтобы доверять её генералам». Ведь генералом, особенно в мирное время, становится тот, кто лейтенантом научился не возражать своему капитану, потом майору, потом полковнику, генералу. В результате сам получал генеральскую звезду. «Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона». Нет уж. Чиновник всегда консервативен и ждать от него обновления весьма сомнительно.

И ещё одно, побеждает тот, кто не сдается. Кризис всегда жестокая вещь, но он очищает бизнес от слабых и заставляет сильных быть ещё более находчивыми, упорными, стойкими. Они хватаются за новые технологии, новое оборудование, ищут новую, более конкурентную продукцию. Вообще мы должны научиться работать, да ещё и в условиях жёсткой конкуренции. Тот, кто работает, тот выживет. Если уж искать нам национальную идею, то, на мой взгляд она проста: «Вкалывать надо!» Власть должна изо всех сил работать, создавая условия для свободы развития бизнеса, а каждый бизнесмен должен находить наиболее продуктивные способы использования этой свободы. Работники должны работать так, чтобы достойная их зарплата была заработана. Нет другого пути выхода из кризиса.